В его власти, стр. 50

При приближении к крепости всадники замедлили ход. Они были удивлены, увидев, что ворота открыты.

Найл жестом приказал всадникам остановиться. Какое-то время был слышен только храп коней и нетерпеливый перестук копыт.

— Думаешь, это ловушка? — обратился Ангус к Найлу.

— Возможно. Побудь здесь, я выясню, что происходит. Ангус хотел было возразить, но, взглянув на мрачное от гнева лицо Найла, прикусил язык.

Вытащив меч, Найл один въехал во двор. Нигде не было ни души. Никаких намеков на то, что Бьюкенены ждут посланников с выкупом.

Массивная деревянная дверь в башню распахнулась, и на верхней ступени каменной лестницы показался Кейт Бьюкенен в кожаной куртке, оружия при нем не было.

— Мои приветствия, лорд Макларен! — крикнул он. — Мы ждали Ангуса, но рады и вам.

— Где она? — задыхаясь от ярости, спросил Найл.

— Она в целости и сохранности. Здесь совсем не то, что вы думаете.

— Что я думаю, не имеет значения! Скажите, где моя жена, не то я вспорю вам брюхо и скормлю вам собственные кишки!

— Я с удовольствием сообщу вам то, что знаю, если вы мне дадите шанс. Ваша леди здесь по собственной воле.

Найл явно сделал над собой усилие, чтобы взять себя в руки, но в прищуренных глазах его читалось недоверие.

— Она пришла сюда в поисках мира. Найл играл желваками.

— Черта с два, — пробормотал он.

— Прошу вас, заходите, вы сами все увидите. Кейт отступил, жестом пригласив гостя в башню. Найл спешился, но меч зачехлять не стал. Взбежав по ступеням наверх следом за сыном своего злейшего врага, он подошел к дверям комнаты, которая, очевидно, использовалась как гостиная. Еще не успев войти внутрь, он услышал мелодичный смех Сабрины.

— Осторожно, сударь! — со смехом говорила она. — Я бы на вашем месте не делала этот ход.

Найл остановился на пороге, озираясь по сторонам. Перед полыхающим камином напротив Оуэна Бьюкенена за шахматной доской сидела Сабрина.

— Вот видите, милорд, — произнес Кейт. — Никакого похищения не было. Ваша леди искренне наслаждается гостеприимством Бьюкененов.

Глава 15

Оуэн и Сабрина оторвали взгляды от доски. Оуэн состроил кислую мину.

— Я выиграл наш спор, женщина. Я говорил тебе, что он явится.

— Это верно. — Она одарила Оуэна чарующей улыбкой. — Я, кажется, должна вам полкроны. Но мне придется отыграть проигрыш — эта партия, судя по всему, за мной.

Найл прошел в комнату. Глаза его метали молнии.

— Он, похоже, недоволен тем, что нашел тебя тут, — сказал Оуэн.

Улыбка Сабрины стала значительно холоднее.

— Думаю, вы правы. Но он, вне сомнения, озабочен тем, что я с вами флиртую. Вы должны его простить. Он по природе подозрителен — слишком часто прятался за дверями супружеских спален, избегая ревнивых мужей.

Оуэн расхохотался:

— Господи, женщина, ты настоящее сокровище для меня, старика!

— Надеюсь, вы объясните мне, что тут происходит, жена? — сквозь зубы процедил Найл.

Сабрина повернулась к мужу и окинула его спокойным взглядом.

— Если пожелаете. Как видите, мой визит к господину Бьюкенену проходит в очень приятной атмосфере. А приехала я к нему для того, чтобы принести извинения за то, что наши кланы нарушили договор, и за обман моего деда. Вы, должно быть, удивитесь, если я скажу, что Ангус вовсе не болен.

— Лайм мне об этом говорил.

— А сказал ли он вам о том, что это мой дед сочинил басню о краже скота Бьюкененами? Он обманом заставил нас принять участие в ответном набеге, в то время как у нас никто ничего не крал.

Лицо Найла стало непроницаемым.

— Я пришел, чтобы проводить вас домой. Она безмятежно сложила руки на коленях.

— Но я не собираюсь уезжать отсюда, милорд.

— Сабрина!.. — с угрозой в голосе произнес Найл. Для него было невыносимым видеть, как его жена вступает в альянс с его врагами. Он приказал ей близко к ним не подходить, а она посмела пренебречь его требованиями и теперь откровенно издевалась над ним.

— Я желаю поговорить со своим дедом, — сказала она. — Он должен прибыть с минуты на минуту.

Найл призвал себя к терпению.

— Ангус здесь. Ждет моего слова.

— Тогда ему следует присоединиться к нам. Он должен Бьюкененам триста голов скота, и я сделаю все от себя зависящее, чтобы он расплатился.

— Это цена вашего освобождения?

— Разумеется, нет. Этот скот принадлежит Бьюкене нам. Ангус просто вернет им свое плюс проценты. Думаю, сто голов — справедливая плата за причиненные неприятности.

— А если он предпочтет не платить?

— Тогда я останусь тут. — Найл пристально смотрел на нее. — Я подумаю о возвращении домой, сэр, — продолжала Сабрина, — лишь при одном условии. Если вы цивилизованно обсудите с Бьюкененами мир. А до этих пор я буду находиться у Оуэна на правах гостьи.

Найл ошеломленно смотрел на нее.

— Вы лезете в дела, которые вне вашей компетенции.

— Я так не думаю. По правде говоря, меня удивляет, почему мужчины только и думают что о войне. Право вести переговоры надо было давно предоставить женщинам. Мы по крайней мере способны прислушиваться к доводам рас судка.

Глаза Найла опасно сверкнули.

— Я намерена убедить Ангуса заключить мир с Бьюкененами. И надеюсь на вашу поддержку.

— В самом деле? Напрасно!

— Думаю, — сказала Сабрина, — вам будет нелегко объяснить ему, почему ваша жена предпочла остаться в доме вашего злейшего врага.

— Мне хватит минуты, чтобы забрать тебя отсюда.

— Вы можете забрать меня силой, сударь, но при первой же возможности я снова сюда вернусь, если, конечно, вы не намерены держать меня под замком до конца дней.

— Ты хоть понимаешь, чего от меня просишь? — сквозь зубы спросил Найл.

— Думаю, что да, — с той же безмятежностью ответила Сабрина. — И еще Оуэн клянется, что он не отдавал приказ убивать вашего брата и отца, и я ему верю.

— Да, парень, — тихо сказал Оуэн. — Я не имею ни какого отношения к этому мерзкому делу и, знай я о том, что затевается, остановил бы убийц. Хью был хорошим человеком и достойным противником. Каковы бы ни были наши разногласия, он не заслужил такого конца. Я скорбел о его кончине, клянусь Богом.

Найл смотрел на него несколько долгих секунд, после чего, зачехлив меч, мрачно произнес:

— Похоже, у меня нет выбора. Пойду приведу Ангуса.

— Найл! — умоляюще воскликнула Сабрина ему вслед. — Пойми, так будет лучше для всех.

Он обернулся и пронзил ее взглядом.

— Единственное, что я понимаю, мадам, так это то, что вы пошли против своих соплеменников.

Сабрина опустила голову, чтобы он не увидел боли в ее глазах.

— Нет. Я просто попыталась остановить безумие. Я не просила вас сюда приезжать, милорд, не просила принимать участие в этой бессмысленной междоусобной резне. Не просила на мне жениться. Меня обманом заставили стать вашей женой, так же как и вас вступить со мной в брак. Но поскольку изменить ничего нельзя, я хочу сделать все возможное, чтобы урегулировать разногласия и жить в мире.

Уже глубокой ночью враждующие кланы достигли договоренности. Это был не прочный и надежный договор о мире, а только первый шаг на его пути. Увы, начало мирного процесса между враждующими племенами ознаменовало собой начало войны между Маклареном и его женой. Весь путь до Крегтурика они проделали в мрачном молчании.

Сабрина понимала, что стоит за гневом ее супруга. Она выставила его дураком, объединившись против него с его злейшими врагами, пусть даже из лучших побуждений. Она уверяла себя, что поступок ее был продиктован заботой о мире, но в глубине души понимала, что хотела отплатить ему болью за боль, заставить испытать то, что испытала она, застав его в саду с любовницей.

Дома она сразу поднялась в спальню, и, к ее немалому удивлению, Найл последовал за ней.

Раздевались они в тягостном молчании. Сабрина представить себе не могла, как перенесет близость с ним. Он стал для нее чужим, все то хорошее и нежное, что было между ними, исчезло в мгновение ока.