Брачная ночь, стр. 47
— А может, ты ошибаешься? Надо все хорошенько проверить. Дай мне шанс, Аврора. Ради себя, если не ради меня.
Она молчала, и он продолжал настаивать:
— У нас совсем мало времени. Мне скоро придется уехать. Но прежде чем покинуть Лондон, я должен убедиться в том, что мы действительно не подходим друг другу.
— Что… ты предлагаешь?
— Поедем в Беркшир вместе. Дай мне две недели. И если за это время ты не изменишь своего мнения, я отступлюсь. Уеду из Англии и покину тебя навсегда.
— Навсегда?
— Навсегда. Ты больше никогда меня не увидишь. Сможешь жить своей жизнью, как пожелаешь.
Аврора потерла лоб.
— Я не могу сейчас уехать из Лондона. Что будет с Гарри? И Равенной?
Она была безгранично предана своим близким. За это он и любил ее.
— Равенна вполне справится без тебя. А о Гарри я позабочусь. После сегодняшней вылазки он вряд ли захочет снова испытывать судьбу. Постараюсь убедить его в том, что жизнь моряка не имеет ничего общего с захватывающими приключениями. Не удивлюсь, если очень скоро он попросится к маме.
— Я не могу оставить его здесь, Николас.
— В этом нет необходимости. Какие еще аргументы?
Аргументов было предостаточно. Он угрожает ее спокойному существованию. Ее пугают эмоции, которые он будит в ней, его всепоглощающая страсть, его одержимость ею…
Но ответить ему отказом значило вновь оказаться во власти страха. Именно в этом упрекал ее Николас. Нет, она не желает больше жить в страхе.
К тому же если он останется в Лондоне, его обнаружат и на этот раз петли ему не избежать. Боже, она не желает ему смерти. Вдали от Лондона он по крайней мере будет в относительной безопасности.
Что же делать? И есть ли у нее выбор?
Аврора посмотрела ему в глаза. Его взгляд завораживал. Две недели наедине с Николасом. Они будут любовниками, будут в раю. Или в аду? Выстоит ли она, не поддастся ли чувству? Две недели могут показаться вечностью, и, когда придет время расставаться, сердце ее, вполне возможно, окажется разбитым.
Но если она выстоит, он уедет в Америку навсегда. Спазм сжал ее горло. А хочет ли она этого, но разве не стремится она всей душой освободиться от Николаса и довлеющей над ней страсти?
Аврора старалась не думать о том, что ее ждет, когда он покинет ее навсегда, о том, что ждет ее после того, как он уйдет из ее жизни. Пусть уезжает поскорее, пока сердце ее не разорвалось на части…
— Ты дашь мне шанс, любимая? — Голос его был нежен как бархат. — Поедешь со мной?
— Да, — прошептала Аврора. — Поеду.
В глазах его горел огонь. Не в силах вынести его взгляда, Аврора закрыла глаза. Оставалось лишь надеяться, что она не совершает роковой ошибки.
Часть третья
Страсть сердца
Глава 19
Он познал мои самые сокровенные тайны.
— Долго нам еще ехать? — уже в третий раз спросил Гарри, беспокойно глядя в окно.
Аврора не удержалась от улыбки. Вот как мальчик соскучился по дому! Они выехали из Лондона всего несколько часов назад, а Гарри уже начал терять терпение.
— Недолго.
— Ты поговоришь с мамой, Рори? Попросишь ее не ругать меня?
— Конечно. Я же обещала. И не бойся, увидев тебя, мама так обрадуется, что не станет ругать.
Гарри увидел в окно Николаса — он ехал верхом рядом с экипажем.
— Я бы тоже хотел ехать верхом, а не сидеть тут взаперти.
— Ты же сам сказал, что у тебя все еще болят ребра. Гарри поежился при воспоминании той злополучной ночи. Проснувшись утром, мальчик поклялся никогда больше не убегать из дома. Николас сдержал слово, и после двух дней, проведенных за тяжелой работой, от которой пот выступал и мышцы болели, Гарри взмолился о пощаде, решив, что жизнь моряка — не для него.
Аврора скрасила мальчику горечь поражения, мудро напомнив, что, когда он вырастет, у него хватит средств купить себе целую флотилию. Гарри сразу воспрянул духом.
И вот теперь Аврора везла его домой. Николас вызвался их сопровождать. Аврора тоже жалела о том, что не может ехать на лошади, наслаждаясь солнышком и свежим воздухом, но соблюдать приличия было необходимо — никто не должен был догадаться об истинной цели их путешествия. Доставив Гарри к матери, они должны были сообщить, что возвращаются в Лондон, но вместо этого намеревались вскоре свернуть на дорогу в Беркшир, в загородную резиденцию Клифтона, которой предстояло на две недели стать их домом.
Чем ближе оказывался первый пункт их маршрута, тем тяжелее становилось на душе у Авроры. Воспоминания о родном доме — по соседству с Марчами — вызывали у нее лишь гнетущие чувства. Аврора была рада, что Гарри все время ее отвлекает.
Аврора невольно подумала о том, как сильно изменилась ее жизнь за последнее время. За тот год, что не стало Джеффри. Как сильно изменилась она сама. Аврора успела выйти замуж, овдоветь и перестать быть вдовой, по крайней мере де-факто. Ее муж оказался на редкость опытным любовником, научившим ее получать удовольствие от постельных утех. Однако Николас был полной противоположностью тому мягкому, даже субтильному мужчине, которого Аврора любила и которым привыкла восхищаться.
Путешествие вызвало у нее воспоминания о Джеффри и множество других, куда менее приятных.
У Авроры не было даже формального повода заехать к герцогу, своему отцу, который рад был сбыть ее с рук и забыть о том, что у него есть дочь.
Аврора хорошо помнила его угрозу погнать ее плетью по улицам, если она нарушит приличия. Очень скоро она займется именно тем, против чего предостерегал ее отец, причем сделает это с большим удовольствием. Даже сейчас она тосковала, не взяв с собой горничную под тем предлогом, что путешествие предстояло недолгое.
По крайней мере об одном можно не волноваться — она нe забеременела. Но впредь они должны тщательно соблюдать все меры предосторожности. К счастью, дневник француженки изобилует советами на сей счет.
— Итак, — с нарочитой веселостью сказала Аврора, доставая из ридикюля карты, — во что сыграем?
Еще через час карета свернула на гравийную дорожку, идущую к дому Марчей. Леди Марч вышла их встречать, увидев мать, Гарри беспокойно заерзал.
Леди Марч крепко обняла сына и Аврору. После смерти матери леди Марч стала Авроре самым лучшим другом, смерть Джеффри еще больше сблизила женщин. Аврора представила Николаса.
Леди Марч радушно приветствовала его, пожав ему руку.
— Гарри только и писал, что о вас, мистер Деверилл. Не знаю, как вас благодарить.
— Вам не за что меня благодарить, миледи, — скромно ответил Николас.
— У нас в доме нет мужчин, чтобы направить Гарри… —
|Леди Марч проглотила слезы и изобразила на лице улыбку. — Вы останетесь на ночь? — обратилась она к Авроре.
— Благодарю, но нам надо возвращаться в город.
— Но уж от обеда вы не откажетесь. Мне очень хочется услышать последние лондонские сплетни. Я, знаете ли, нигде не бываю. Пройдемте в дом.
В ожидании обеда все разместились в гостиной. Леди Марч не отпускала Гарри от себя ни на шаг, словно боялась, что он снова сбежит, но едва с едой было покончено, Гарри вскочил из-за стола и упросил мать отпустить его на конюшни.
— Но у нас гости! — с упреком сказала мать.
— Рори не гость, мама.
— Но ты должен извиниться перед ней и мистером Девериллом.
— Прошу прощения, — с ухмылкой сказал Гарри.
—А ты поблагодарил леди Аврору за гостеприимство? — Спасибо, Рори.
Гарри крепко обнял Аврору, пожал руку Николасу и выскочил из столовой.
Леди Марч покачала головой:
— Настоящий сорванец… Порой кажется, что он просто дразнит меня. Совсем не такой, как Джеффри… — Леди Марч спохватилась и виновато посмотрела на Николаса. — Простите великодушно, мистер Деверилл, сейчас не время для печальных воспоминаний, но для матери потеря сына — такое горе. Впрочем, потеря жениха — тоже горе, — добавила леди Марч, взглянув на Аврору.