Греховный соблазн, стр. 13

— Это насчет твоего мужа.

— Значит, новости вряд ли хорошие. — Она расправила плечи. — Говори.

— Он уехал часов в восемь утра…

Лицо Кристины озарилось радостью.

— Чудесно! Господи, это просто чудесно!

— Я еще не закончил.

— Хочешь сказать, что плохие новости…

— Зависит от того, как на это посмотреть. Он взял с собой Джину.

— Вот как?

Она разгладила морщинки на юбке.

— В нынешних обстоятельствах мне вряд ли стоит оскорбляться, не так ли?

— Возможно, нет. Но если предпочтешь…

Она покачала головой:

— Нет. Удивительно, как мало сейчас значит для меня Ганс, и я уж точно не собираюсь обременять тебя. Я только хочу сказать, что больше не желаю сидеть и ждать… сидеть и ждать в надежде, что он изменится. И за это должна благодарить тебя.

— Не стоит. Ты сама приняла решение, когда отослала Дитера.

Кристина поджала губы.

— Тут ты прав. Итак, я вырвалась из брачного чистилища… во всяком случае, сделала первый шаг.

Взгляд темных глаз был безмятежным. Его спокойствие казалось истинным противоядием в отравленном ложью мире ее семейной жизни.

— Я считаю себя счастливчиком, потому что мне повезло оказаться рядом.

— Ты — моя вселенная, дорогой. Друг, город, страна, вся округа. Нет, не волнуйся. Это всего лишь на ближайший уик-энд, а потом каждый вернется в свою жизнь.

— Я не тревожусь.

И, как ни странно, это было именно так, несмотря на то что всю свою взрослую жизнь он как огня боялся слишком властных женщин.

— Значит, тебе не терпится пуститься в новое приключение, моя внезапно обретшая свободу возлюбленная? Постель пошире, другой вид из окна? Стены потолще? — поддразнил он.

— А я твоя… возлюбленная?

Ей неожиданно понравились звучание этого слова, нежные интонации, сам человек, который его пробормотал. Она никогда не была чьей-то возлюбленной, и только сейчас поняла это, хотя двенадцать лет назад выходила замуж, исполненная надежд на счастье.

— Да, — просто ответил он, не спрашивая, почему она вдруг запнулась.

— Мне не терпится пуститься в новое приключение, пока ты будешь рядом.

— Рассчитывай на меня.

— Только не слишком далеко, — попросила она, вновь загораясь под его жгучим взглядом. — Где-нибудь в тепле и уюте…

Она с надеждой посмотрела на постель.

? Нет.

Мягкий, но категоричный отказ.

— Но ты сказал, что нас не ищут.

— А вдруг хватятся?

— Пошли Шейле записку.

— Будь благоразумна, дорогая. Дитер знает.

— Неужели нам обязательно ехать прямо сейчас?

Кристина слегка заерзала на стуле: восхитительная пульсация между ног все усиливалась, мешая связно мыслить.

Схватившись за подол тяжелой бархатной юбки, она резко дернула его вверх, терзаемая новыми неистовыми желаниями, беспомощная против ненасытной потребности в его ласках. И продолжала поднимать ее выше, обнажая колени, бедра, гребешок светлых завитков…

— Где твои панталоны?

— Я не знаю.

— Как же ты собиралась сесть в седло без них?

— Какой ты ворчливый! Не сердись на меня.

До чего бессмысленными казались эти вопросы, едва проникавшие в ее воспаленный мозг!

— Позволь мне почувствовать тебя в себе еще один раз… на прощание, — едва слышно попросила она. — Пожалуйста…

Ему следовало бы не слушать ее, потребовать, чтобы они немедленно покинули это место, но какой мужчина смог бы устоять перед этим откровенным призывом?

— Только раз, — предупредил он. — Дитер может вернуться.

— Я буду так тебе благодарна, — продолжала она, безразличная к его увещеваниям. — Смотря, я истекаю соком. И так хочу тебя!

Крохотная струйка жемчужно-белой жидкости поползла по внутренней стороне ее бедра. Макс глубоко вздохнул.

— Ты понимаешь, что мы не можем здесь долго оставаться?

— Как скажешь. Я сделаю все, как ты скажешь.

Перед глазами Макса пронесся вихрь самых непристойно-сладострастных картин, но он был слишком благороден, чтобы играть ее репутацией, и не такой уж новичок в игре, чтобы сгорать от нетерпения.

Зато она не могла ждать.

Поэтому он подошел к ней, опустился на колени и, разведя ее бедра шире, медленно раскрыл скользкие складки ее лона. Его пальцы проникли внутрь, но, когда он наклонился, Кристина остановила его, потянув за волосы и подняв голову:

— Что ты делаешь?

Он отнял руки.

— Заставляю тебя кончить.

— Но так нельзя… я… ты не можешь…

— Как хочешь. — Он слегка отодвинулся, словно желая встать. — Нам и без того пора.

— Я не об этом.

Она не отпускала его, по-прежнему вцепившись в волосы.

— Просто я никогда…

— Это оргазм, дорогая. Тебе понравится…

— Не мог бы ты…

— Так быстрее.

Макс разжал ее пальцы и нежно поцеловал.

— Доверься мне, — прошептал он, кладя ее ладони себе на плечи. — Теперь держись.

Держаться? Разве может она управлять своими желаниями?

Раскрасневшаяся Кристина дрожала, задыхалась, и, если сама она не знала, как близка к разрядке, Макс видел все.

Его пальцы обдавали прохладой ее пылающую плоть, и, когда он притронулся к влажной расщелине, она содрогнулась, сжимаясь при малейшем прикосновении. В ушах звучали строгие наставления матери о приличиях, скромности и достойных манерах. Почувствовав, как она напряглась, он поднял голову:

— Здесь только мы, мы вдвоем, и я отведаю вкус твоей сладкой киски, хочешь ты этого или нет.

Сгорая от стыда за свое распутство, за его уговоры, она зажмурилась:

— Нет…

Бесплодный, напрасный протест, вероятно, дань материнским предостережениям.

— Но тебе нравится, когда я дотрагиваюсь… здесь… и здесь…

И, наклонившись, он осторожно лизнул набухшую горошинку плоти. Кристина изогнулась и едва подавила вопль, не в силах противостоять взметнувшейся волне желания.

— А теперь, если пообещаешь не кричать, я заставлю тебя кончить дважды.

Раскрыв створки ее лона еще шире, он обвел пальцем пульсирующий скользкий бугорок.

— А если будешь хорошей и послушной, обещаю поиметь тебя в экипаже, как только мы уедем отсюда.

Сунув два пальца в ее узкий грот, онприжал ладонь к клитору и медленно повернул.

Кристина застонала, когда первая рябь наслаждения сотрясла ее плоть.

— Помни, ты не можешькричать…

Он почти ощущал, как пронзает ее оргазм, и, подавшись вперед, опустил голову, втянул в рот тугой, подрагивающий узелок и стал сосать.

Она честно пыталась держать губы сомкнутыми все то время, когда экстаз захлестывал ее живот, бедра, ноющее лоно, там, где шевелились язык и губы маркиза. Но он продолжал сосать, и неодолимое блаженство поднималось выше, выше и выше… предательское… неумолимое, могучее. И она лишилась разума. Даже угроза оставить ее без второго оргазма больше не волновала, растаяв в жарком пламени страсти.

Кристина закричала: высокий, жалобный вопль разрядки, и Макс улыбнулся сквозь вкус и запах женщины.

Он рассчитывал на ее неукротимую чувственность.

Теперь они могут ехать.

И их новый, никому не известный приют даст возможность изведать пределы их желаний.

Глава 7

Маркиз взял напрокат маленький экипаж, которым мог бы править сам, привязал к задку лошадей и проводил Кристину по лестнице черного хода прямо к конюшне. Сейчас, в промежутке между завтраком и обедом, когда почти все местные жители собрались на рыночной площади, они смогли незамеченными покинуть гостиницу. Макс также заплатил хозяину столько, чтобы стереть из его памяти лица недолгих постояльцев, на случай если кто-то вздумает о них справиться. И они направились на север, прочь от поместья Темпл.

— Куда ты везешь меня? — лениво спросила Кристина, прижавшись к Максу, обнимавшему ее за плечи. — Не слишком далеко?

— И не уговаривай, — ухмыльнулся он, — я не собираюсь останавливаться по дороге.

Ее улыбка манила, звала, обещала…

— В таком случае… надеюсь, ты скоро найдешь гостиницу.