Лучший английский ас, стр. 15

Время — один из важнейших факторов в воздушном бою. В ходе Битвы за Англию это означало, что наши истребители должны успеть перехватить противника до того, как начнут падать бомбы. И гораздо лучше будет, если хоть одна эскадрилья окажется надфрицами, чем полдюжины подними!

Имелись и другие веские основания не собирать истребители в большие группы. Очень часто важнейший фактор неожиданности был потерян потому, что немецкие летчики издалека замечали плотный строй «Харрикейнов» и «Спитфайров». Кроме того, командиры соединений истребителей очень быстро обнаружили, что чем больше группа, тем более она неуклюжа, и тем труднее ею управлять. Мой собственный опыт позднее подтвердил, что 2 эскадрильи истребителей — идеальное количество для любой операции, как наступательной, так и оборонительной. Во время некоторых операций над территорией Франции, когда нашим ударным группам истребителей противостояло большое число немецких истребителей, мне приводилось командовать и 5 эскадрильями. Однако в этом случае лишь головные самолеты могли действительно участвовать в бою. Обычной радиосвязи было недостаточно, чтобы контролировать действия 60 пилотов, особенно во время боя. Наконец, могла вмешаться погода. Тогда нашим самолетам приходилось продираться сквозь облака, и мы тратили больше времени, чтобы найти друг друга, чем на то, чтобы найти врага.

Интересно отметить, что в ходе воздушных баталий, которые проходили над территорией Германии между американской авиацией и Люфтваффе, еще раз подтвердилась правота Парка. Немцы в 1944 году столкнулись с теми же проблемами, что и мы 4 года назад: им нужно было как-то остановить большие группы бомбардировщиков, идущие под прикрытием истребителей. И немцы попались в тот же капкан, что и мы — они попытались собирать вместе до 60 истребителей, то есть по 5 эскадрилий. Эти неуклюжие построения мешали вражеским пилотам использовать лучшие качества своих самолетов: скорость, маневренность, внезапность. Они становились легкой добычей американских истребителей.

Впрочем, совершенно ясно, что утверждение, будто крупное соединение бомбардировщиков и истребителей нельзя остановить массированными силами истребителей, абсолютно неверно. Я просто пытался описать некоторые проблемы и трудности управления такими большими соединениями и отметить, что 2 эскадрильи — идеальный размер группы для любых операций. Сосредоточить большое количество истребителей в районе боя — задача наземного офицера наведения, а не командира группы, находящегося в воздухе. Поэтому становится ясным, почему Парк так не желал экспериментировать с крупными соединениями. Время подтвердило правоту тактики этого выдающегося военачальника.

Глава 5.

На юг

После Рождества я снова прибыл в эскадрилью, стоящую в Киртон-Линдсее. Они провели довольно спокойную осень в Линкольншире, и мы совершенно не ожидали, что весной нас отправят на юг. За время моего отсутствия один из командиров звеньев, Джерри Джонс, хмурым зимним вечером перехватил над Северным морем Не-111. Уже начала сгущаться темнота, волны и тучи слились в одну серую массу, и отличить море от неба стало просто невозможно.

Джонс сбил вражеский бомбардировщик, однако немецкий стрелок успел всадить ему пулю в руку, когда он выходил из атаки. Джонс сумел благополучно привести «Спитфайр» на базу, несмотря на сгущающиеся сумерки, посадить по световой дорожке, отрулить на стоянку. Он даже составил боевой рапорт, прежде чем обратиться за медицинской помощью. До выздоровления Джонсу пришлось сидеть на земле, а его место во главе звена А занял Кен Холден.

Двое пилотов, Дандас и Марплс, которые были сбиты и получили ранения во время действий с аэродрома Кенли, вернулись в эскадрилью. Кокки Дандас был долговязым веснушчатым юнцом. Ему исполнилось всего 19 лет, и после окончания колледжа он начал работать в адвокатской конторе. Мы долгое время сражались вместе и стали лучшими друзьями. Позднее Кокки был свидетелем на моей свадьбе и крестным отцом моего сына. Даже в юные годы Кокки поражал своим пристрастием к разгульной жизни. Один или два раза в неделю он требовал устраивать обед не в столовой, и тогда каждому подавалась бутылка вина, не считая выпивки до и после обеда. Однажды, оказавшись в Брайтоне, он нанял такси, чтобы доехать до Тангмера, потому что ненавидел автобусы. Масло для волос он заказывал в самом дорогом магазине на Бонд-стрит. Форму ему шили на Ганновер-сквер, и она была подбита алым шелком. Этот обычай он перенял у пилотов Вспомогательной авиации. Чтобы показать свой статус, пилоты Вспомогательной авиации носили на лацканах мундира маленькие буквы «А». Эти символы имелись на всех мундирах Кокки, но левое «А» всегда было огромного размера. Это придавало ему несколько комичный вид и было способно привести в ярость более серьезных старших офицеров. Он был несомненным чемпионом по «Вспомогательному отношению» [1] <http://militera.lib.ru/memo/english/johnson/app.html>.

Кокки так и не стал хорошим стрелком. Ему оставалось полагаться на ливень свинца, который извергали 8 пулеметов его «Спитфайра». Однако он был решительным и отважным пилотом и обладал редкими задатками настоящего лидера, в воздухе и на земле. Основой его кредо были простые понятия: честь и долг. А также наслаждение жизнью каждое мгновение.

Брат Кокки, Джон Дандас, был одним из молодых корреспондентов «Йоркшир Пост». После окончания Оксфорда он специализировался на европейских делах. Он был командиром звена в другом подразделении Йоркширских вспомогательных — 609-й эскадрилье. Однако в конце ноября он не вернулся из вылета в район острова Уайт. «Спитфайры» сцепились с «Мессершмиттами», и старший Дандас торжествующе прокричал по радио:

«Я прикончил „мессера“ — уау!»

Его командир эскадрильи ответил:

«Хорошо сделано, Дандас».

Однако больше Дандас в эфир не вышел. Позднее немцы сообщили, что один из их лучших асов, майор Гельмут Вик, который одержал 56 побед, погиб в этом бою, и что ведомый Вика в свою очередь сбил «Спитфайр». Кокки остался один продолжать боевые традиции рода Дандасов, и с этой задачей в последующие 4 года он справился отлично.

Рой Марплс, коренастый энергичный паренек из Манчестера, некоторое время служил в эскадрилье, хотя и не состоял во Вспомогательной Авиации. Светлые вьющиеся волосы и симпатичная мордашка делали Роя живым воплощением образа душки-пилота, совершенно неотразимым для противоположного пола. Он тоже отличился и в качестве пилота, и в качестве командира, воюя в Англии и Северной Африке.

Новичком в эскадрилье был лейтенант Хеппл из Ньюкасла. Нип, как мы все его звали, принадлежал к известной в авиации семье. Его отец сражался в годы Первой Мировой войны в составе Королевского Летного Корпуса, а сестра служила в транспортной авиации. Нип, которому только что исполнилось 20 лет, был склонен к некоторой рассеянности и временами любил помечтать. Однако в воздухе он становился совсем иным человеком, его атаки отличала холодная жесткая решительность. Так как он был самым молодым и по возрасту, и по времени службы в эскадрилье, он часто становился объектом различных шуточек, однако воспринимал их терпеливо и с юмором.

На противоположной стороне аэродрома базировалась первая эскадрилья «Орлов». Ее летчики усердно осваивали «Харрикейны», и мы были только рады, что эти американские сорвиголовы, которые пересекли Атлантику, чтобы присоединиться к нам, вскоре вступят в бой. Командиром эскадрильи был офицер Королевских ВВС, как и оба командира звеньев. Однако остальной летный состав был довольно причудливой мешаниной. Декоратор из Голливуда; профессиональный парашютист, имеющий на своем счету несколько сот прыжков, в том числе много ночных; мормон из Солт-Лейк-Сити; офицер, свободно говорящий по-польски. Все они горели желанием поскорее схватиться с Люфтваффе, и было интересно смотреть, как такие разные люди превращаются в единую команду, стремящуюся к общей цели. С ними было очень приятно общаться.