Прощай, невинность!, стр. 83

Софи наконец обрела дар речи:

— Где Эдана?

— Я велел Рашель погулять с ней в парке.

Софи мгновенно рассвирепела.

— Ты… что?!

Он повернулся к ней и спокойно повторил свои слова.

— И Рашель оставила меня тут одну, спящую… с тобой?!

Эдвард смотрел на нее с непонятным выражением в глазах.

— Но ведь это мой номер.

Софи глубоко вздохнула:

— И что же, так будет и впредь?

— В моей теперешней комнате едва помещается кровать, и мне совсем не хотелось там завтракать. Я подумал, что ты наверняка тоже проголодалась. Я уже больше часа жду, когда ты проснешься. Наконец решил зайти и взглянуть, жива ли ты вообще. Не моя вина, что ты спишь в хлопковом лоскуте, который абсолютно ничего не скрывает.

Софи сложила руки на груди, не сомневаясь в том, что Эдвард слишком хорошо запомнил, как она выглядела в своей древней, поношенной сорочке.

— Можешь быть уверен, — ядовито сказала она, — если бы мне пришло в голову, что ты явишься ко мне в спальню, я бы закуталась в монашескую рясу.

Его глаза сузились.

— В самом деле?

Ей не понравился интерес, вспыхнувший в его взгляде, что-то в ее словах разожгло Эдварда. А может быть, его желание никогда и не угасало, просто сейчас он не сумел его скрыть. Софи отступила назад.

— Да!

— Как быстро ты забыла вчерашний вечер, — пробормотал он. — А на тебе и сейчас надет этот лоскуток?

Софи стала медленно пятиться к двери.

— Эдвард, с твоей стороны очень мило заказать завтрак, и конечно, я понимаю, что тебе приятнее было бы поесть здесь, а не в твоей новой комнате. И у тебя есть все права завтракать именно здесь! Я пойду оденусь. Начинай без меня.

Внезапно он улыбнулся. В этой улыбке таилась лишь самая малость коварства, она была почти доброй.

— Похоже, то, что я заказал, у кого-то совсем не вызывает аппетита.

Софи хотела было убежать, но рука Эдварда упала на ее плечо. Он заставил Софи повернуться лицом к нему. Она увидела, что их разделяет не более дюйма.

— Ты выглядишь достаточно хорошо для завтрака, — мягко сказал Эдвард и подтолкнул ее к столу.

Софи внутренне напряглась, чувствуя, что ей трудно дышать, что она не способна думать… Она едва слышно всхлипнула, когда рука Эдварда скользнула по ее спине к пояснице.

— Я не намерена завтракать с тобой, — прошептала она.

— А почему? — тоже шепотом спросил он, почти касаясь губами ее рта. Софи снова всхлипнула, когда Эдвард крепко прижал ее к себе, их бедра соприкоснулись. Эдвард был возбужден, его мужское естество напряглось, горячее и огромное. — Какого черта, почему нет? — снова прошептал он.

Софи пыталась найти подходящие слова, пыталась понять, почему она не должна уступать ему. Ах да, дело в ее сердце, вспомнила она наконец. Она должна защищаться, чтобы не страдать после…

— Не надо, Эдвард, пожалуйста…

Но он не обратил внимания на ее слова.

— Я хочу поцеловать тебя. И мы оба знаем, что тебе это понравится.

Глава 26

Софи отрицательно покачала головой. Но их взгляды уже встретились… Словно со стороны она услышала свое тихое всхлипывание, когда Эдвард медленно обхватил ее, все крепче и крепче прижимая к своему мускулистому телу. Софи уперлась руками в его грудь, но это был лишь жест беспомощности. Софи просто не могла заставить себя по-настоящему отстраниться от Эдварда.

Если бы только она не любила этого человека… Тогда, может быть, ей бы не так отчаянно хотелось слиться с ним, раствориться в нем. Тогда, может быть, она не пылала бы таким огненным, острым, безумным желанием…

Губы Эдварда коснулись ее губ. Это прикосновение было таким дразнящим, что Софи задохнулась.

— Тебе это нравится, — произнес он с откровенной жаждой в голосе и в то же время торжествующе. Глаза его сверкали. — Я вижу это, я чувствую ответ в твоем теле…

— Нет! — Софи нашла в себе силы солгать, она была в отчаянии и ярости, она знала, как он хочет поцеловать ее, она знала, что Эдвард сумеет добиться своего, и ей было страшно. Он снова ранит ее — а ей просто не вынести еще одного удара.

— Да, — прошептал он, нежно улыбаясь и прижимая свои отвердевшие чресла к ее бедрам. Его пальцы гладили ее плечи, сквозь шелковый халат сжимали ее болезненно напряженную грудь. — Ох Боже…

И Софи знала, что Эдвард думает о том же, о чем и она, — он предвкушает, как войдет в нее, глубоко и сильно… Она почувствовала слабость, у нее слегка закружилась голова. Ей доставляло острое наслаждение прикосновение его мужского естества к ее влажному, раскрывшемуся лону. И она наслаждалась тем, как его пальцы ласкали ее отвердевшие соски — сквозь шелк халата и хлопок сорочки, и его теплым дыханием, щекочущим ей губы.

Софи застонала.

Эдвард, хрипло пробормотав что-то, впился в ее губы, закрыв их жадным поцелуем.

И все исчезло, весь мир растворился и перестал существовать, остались лишь его губы, целующие ее, и его крепкое тело, содрогающееся от желания… И Софи сдалась. Она раскрылась навстречу Эдварду, прижалась к нему. И тут же Эдвард обратился в жадного, пожирающего ее монстра.

Софи отвечала на его поцелуи, ласкала его губы. Она покусывала его, проникала в него… Руки Эдварда скользнули вниз и сжали ее упругие ягодицы. И снова вернулись к груди, и сжимали, ласкали ее упорно и настойчиво, пока из сосков не потекло теплое молоко.

Софи вскрикнула, чувствуя, что ее жажда становится чем-то необъятным, неодолимым. Руки Софи метнулись к его бедрам, настойчиво прижимая их к своему трепещущему телу. Эдвард одним движением сорвал с нее халат и сорочку — ветхая ткань разорвалась почти беззвучно. Софи едва дышала от восторга и наслаждения, когда его губы нашли ее соски. Почти рыдая, она откинула голову, и Эдвард впился в них — в один, в другой…

И больше уже она не могла выдержать. Желание бушевало в ее теле, став настоящим безумием. Ее пальцы гладили твердую выпуклость под его брюками. Неистово дрожа, она сжимала и ласкала его плоть… Эдвард, задохнувшись, оторвался от ее груди. А мгновением позже он уже нес ее в спальню. Распахнув дверь ударом ноги, он положил Софи на постель и сам лег сверху.

И все на свете потеряло свое значение. Софи раздвинула колени, обхватила ногами его бедра. Эдвард быстрым движением расстегнул брюки. Один короткий миг они смотрели в глаза друг другу. И вот уже Эдвард страстно пронзил ее…

Софи вцепилась в его плечи и, яростно двигая бедрами, кричала: «Да, Эдвард, да!..» Ее ногти впивались в его спину. Он замер на секунду, но потом, отвечая на ее бешеный призыв, стал действовать резче и быстрее. У Софи в мозгу билась лишь одна связная мысль: она любит этого человека, она всегда его любила. И чуть позже ее закружил огненный вихрь, безумный и яркий, и она рассыпалась искрами в бесконечном экстазе.

Когда Софи, тяжело дыша, открыла глаза, она встретила яркий, настойчивый взгляд Эдварда. Он не двигался, но все еще был внутри нее — твердый и напряженный. Что-то вспыхнуло в глубине его голубых глаз, и он прижался к губам Софи в долгом, нежном поцелуе. Потом внимательно, испытующе взглянул на нее.

— Софи…

И снова начал ласкать ее, крепче и быстрее чем прежде. Несмотря на то что Софи лишь недавно достигла вершины, она почувствовала, как новая волна желания вздымается в ее крови. Эдвард обхватил ее руками и резко, одним движением, проник в самую глубь — и тут же вскрикнул, содрогаясь и зарываясь лицом в ее волосы.

Софи, закрыв глаза, гладила его спину, наслаждаясь ощущением его тела. Сердце ее колотилось, как дикая птичка, попавшая в западню, и она ощущала удары его сердца — тяжелые и быстрые… Ей не хотелось думать. Она прижалась щекой к щеке Эдварда. Ей было хорошо, хотя к радости примешивалось слишком много горечи.

Эдвард пошевелился. Софи замерла, боясь того, что могло произойти теперь. Боже, ведь они совсем чужие друг другу. И всего этого нельзя было допускать — никогда, никогда… Что они теперь скажут друг другу? Привет? Пока? Все было очень мило, спасибо?