В сладостном бреду, стр. 81
Она должна бы знать это. Tea с трудом справлялась с охватившими ее чувствами. Вэр никогда не отказывался от ноши, которую добровольно взваливал на себя. И он будет защищать свой мир, даже если для этого придется взять его с собой.
— Да, ты можешь их увезти, — сказала она, проглатывая комок, застрявший в горле, и стараясь говорить без дрожи в голосе. — Предоставь им самим решать, ехать или нет. Ты ведь не можешь их просто загнать на борт корабля. Абдул спросит каждого, каков его выбор.
Вэр выглядел очень озабоченным.
— Небезопасно, говорить им, куда мы направляемся.
— Да, поэтому им придется решать вслепую. Они могут остаться здесь, где все им знакомо. — Она видела, что он собирается ей возразить. — Я знаю, ты хочешь сохранить им жизнь. Но я не встречала никого в этой стране, кто готов был слепо подчиняться. Только рабы вынуждены следовать чужой воле. Они должны сделать выбор. Ты понимаешь?
Он неохотно кивнул.
Tea облегченно вздохнула.
Они почти добрались до лагеря, когда он заговорил:
— Но я скажу Абдулу, чтобы он всех заверил, что их ждет прекрасная, свободная жизнь, если они поедут со мной.
— Как ты можешь обещать… — Она покачала головой и оставила этот спор. Он был несносен.
Совершенно невыносимый, упрямый, восхитительный, великолепный мужчина. Ее мужчина.
18
В лагере Вэр сразу же направился к своим воинам. Он отправил один отряд под началом Абдула в Дандрагон, взяв остальных под свое командование. И едва первые слабые лучи восходящего солнца окрасили облака, они свернули лагерь и галопом поскакали прочь от крепости зловещего Старца.
— Я оставлю вас здесь, — объявил Кадар, когда они уже находились на безопасном расстоянии от горы Нозаири.
— Что? — изумленно уставился на него Вэр. — Ты не собираешься с нами в Шотландию?
— Конечно, поеду. Совершенно ясно, что вы ничего не сможете сделать там без меня. — Кадар дал шпоры лошади и, оборачиваясь на скаку, крикнул им: — Я присоединюсь к вам через восемь дней в Хафире. Не уезжайте без меня.
— Но куда ты? — вдогонку спросила Tea.
— Я должен выполнить задание.
— Нет, — бросилась за ним Селин. — Вернись! Я не хочу!
Кадар помахал в ответ рукой.
— Через восемь дней, — долетел до них его голос.
Вэр подхватил поводья ее лошади.
— Ты не можешь с ним ехать.
— Но он будет выполнять условия старого дьявола Синана, — отвечала возбужденно Селин. — И он делает это из-за нас. — Я не позволю ему…
— Ты не остановишь его. Ты думаешь, я бы не попытался? Он просто улизнул бы позже, — успокаивал ее Вэр. — Кадар всегда держит обещание. Он же сказал, что вернется к нам.
— Он не должен снова ехать к Старцу, — с отчаянием крикнула Селин, глядя вслед быстро удаляющемуся Кадару. — Вы не понимаете. Это же… убивает его.
— Через восемь дней он будет снова с нами, — сказала Tea, пытаясь вразумить сестру, хотя она пребывала в таком же отчаянии, как и Селин. — Он приедет в Хафир.
Если только останется в живых.
— Что случилось? — Tea натянула поводья, подъезжая к Вэру. Вот уже третий раз за последний час он останавливал лошадь и оглядывался. — Что там?
— Ничего.
— Не отвечай мне так. Я терпеть этого не могу.
— Ваден.
Она судорожно вздохнула.
— Ты видел его?
Он покачал головой.
— Но я его чувствую.
— Ты же послал человека наблюдать за дорогой.
— Он бы заметил армию, но не Вадена.
— Тогда его поблизости нет. Ты ведь не можешь определенно знать.
— Он наблюдал за мной так долго, что временами я ощущаю его, словно он — часть меня.
Она облизала губы.
— И что, если он следует за нами? Он был бы сумасшедшим, если бы решил напасть. Один человек против такой силы. Он никогда раньше так не поступал.
— Мы никогда прежде не были так близки к тому, чтобы сбежать. Он, должно быть, узнал, что мы направляемся в Хафир. Завтра мы вновь окажемся на территории, подконтрольной Синану, и даже Вадену было бы очень сложно достать нас там. — Он дал шпоры коню. — Я не думаю, что на этот раз он будет ждать. Давайте постараемся проехать этот лес до темноты.
В сгущающихся сумерках причудливо вырисовывались очертания деревьев по обеим сторонам дороги, подобно призрачным теням парившим над ними в воздухе.
Такие же тени, как Ваден.
Tea, пробормотав проклятие, направила лошадь вслед Вэру.
— Едем, Селин, быстрее.
— Что случилось? — спросила Селин, подъезжая к ней.
Что ей сказать? Об угрозе, которую нельзя увидеть, а только ощутить? И все же Tea не могла не считаться с этой опасностью, вспоминая, как Вэр почувствовал Вадена в тот памятный день в роще шелковицы. Она ничего не знает. Быть может, каким-то мистическим образом эти двое связаны друг с другом.
— Вэру не нравится этот лес.
— Мне тоже, но ехать здесь легче, чем по этим горным тропам. — Селин привстала на стременах и вытянулась, глядя вперед. — Мне кажется, лес кончается сразу за этой речкой. Трудно сказать из-за этих теней, но там я не вижу деревьев.
Вэр уже медленно пересекал неглубокий, но широкий водный поток, внимательно вглядываясь в тени на противоположном берегу.
Он добрался дотуда и помахал им, чтобы они переезжали к нему.
Они уже почти были у цели, когда с небес в них ударил огонь.
— Боже!
Tea едва расслышала возглас Вэра, она не сводила глаз с горящей стрелы, пролетевшей впереди нее.
Нет, она ошиблась. Горящая стрела вошла в воду позади нее. И в ту же секунду поток превратился в стену огня.
— Черт возьми, Tea, выбирайся из воды. — Голос Вэра.
Селин ехала перед ней. Неужели он не может понять, что она не двинется, пока сестра не выберется на берег.
Она слышала за собой крики солдат, ржание напуганных лошадей. Она обернулась: они отрезаны от остального отряда стеной огня, струящегося вдоль потока. Добравшись до берега, он слизывал кустарник, сухой мох и груды сухих листьев.
— Tea! — Селин выбралась на противоположный берег. Искры вспыхивали уже на деревьях, и вскоре ее окружил пылающий ад.
— Не жди меня! — Tea отчаянно пыталась заставить лошадь идти, но та испуганно храпела, вставала на дыбы и шарахалась в стороны от лижущих ее ноги языков пламени. — Вперед! Выбирайся из леса!
Селин не двигалась с места.
— Вперед! — Твердая рука Вэра подхватила поводья упирающейся лошади Селин. Он провел ее сквозь охваченные пламенем деревья к свободному от огня пространству и вернулся за Tea.
— Нет! Ты тоже уезжай. Огонь сейчас…
— Замолчи, — сказал он резко. — Думаешь, я могу потерять тебя? — Он въехал в воду и, схватив поводья вставшей на дыбы лошади, резко дернул ее голову вниз. Развернув своего коня, он взглянул на берег. — Держись крепче и стукни ее пятками… сильнее.
Tea вцепилась в луку седла, а Вэр потащил упирающуюся лошадь из воды.
Огонь полыхал. Трещали деревья, летящие искры с шипением гасли в воде.
Все вокруг них объяло пламя.
Огонь взбирался на деревья, струился по кустарникам, с невероятной быстротой пожирая их.
Клубы черного дыма перед ними и за ними.
Дым забивал легкие, щипал глаза, стало нечем дышать.
Ей оставалось лишь молиться, чтобы Селин успела проскочить лес.
Наконец они достигли берега, и лошади выбрались на твердую почву.
Сквозь пелену густого дыма она ничего не видела.
— Сделай глубокий вдох и задержи его. — Рука Вэра продолжала сжимать поводья ее лошади. — Мы сейчас проедем сквозь дым.
Едкий воздух обжигал легкие, но думать о боли не оставалось времени.
Дым.
Черный, подобный самым глубоким пропастям ада.
Жара.
Глаза разъедало, по щекам беспрерывно текли слезы. Она не могла больше задерживать дыхание. Воздух вырвался из ее груди, она с силой вдохнула, но тут же отчаянно закашляла.
Она не может дышать. Ее охватила паника, она задыхалась.
Где-то рядом Вэр тоже кашлял.
Боже милосердный, они погибнут в этой удушающей черноте.