Мой возлюбленный негодяй, стр. 11

— Не можешь и не дашь — разные вещи. — Он покачал головой. — Я надеялся, что ты будешь отрицать саму возможность сделать это.

— Я никогда не лгу.

— Тебе было бы лучше, если бы лгала. Джордан не успокоится, пока его не получит. Еще не было случая, чтобы он отказался от своих намерений. — Грегор повел широкими плечами, словно стряхивая с них груз, — Но сейчас нам об этом можно не думать. Пока надо радоваться тому, что имеем, а тревожиться будем завтра.

— Я вовсе не намерена тревожиться. — Марианна вдруг улыбнулась и мягко добавила: — Но я тебе благодарна за участие, Грегор.

— Вот и предупреждай тебя потом. — Он со вздохом отвернулся. — Я велю Нико привести Алекса к тебе.

— А Нико и остальные тоже поедут с нами в Англию?

— Нет, они вернутся с Янусом в Кассан. — Грегор ласково посмотрел на нее. — Так что тебе придется иметь дело только с Джорданом и со мной. Разве тебя это не радует?

Не дожидаясь ответа, он повернулся и вышел за дверь.

Марианна зажгла свечу, стоявшую на маленьком столике у окна и осмотрела крошечную каюту. В ней были только сундук, небольшая койка и умывальник, но все блистало чистотой.

«Единственный грязный предмет в комнате — это я» — с грустной усмешкой сказала она себе. От нее пахло лошадьми, а грязи накопилось столько, что в умывальнике удастся смыть только верхний слой.

Ну что же, она пока сделает, что может, а насчет ванны спросит потом.

Она быстро прошла через каюту и налила воды в тазик для умывания.

Джордан наблюдал, как Грегор шагает к нему по причалу, весь увешанный коробками и свертками, так что его самого было еле видно за ними.

— Ты что, скупил все Домаджо? — сухо спросил он.

— Как я мог? Большинство магазинов закрыто. Мне и так пришлось уговаривать нескольких торговцев открыть для меня свои лавки.

Джордан не раз наблюдал «уговоры» Грегора. Обычно тот начинал с улыбок, но, как правило, дело кончалось тем, что он просто вышибал двери.

— Я же сказал тебе, что надо купить вещи только на время плавания. Домаджо — не центр моды.

— Марианна этого не знает. И, может быть, симпатичное нарядное платьице поднимет ей настроение. Я жалею, что не смог купить для нее побольше. — Грегор осторожно прошел по трапу. — Что сказал Янус?

— А как ты думаешь? Он был недоволен.

— Воран и старейшины разделяют его чувства.

— Я сделал все, что мог. К сожалению, от меня мало что зависело.

— Они это знают, — негромко сказал Грегор. — Но разочарование будет слишком сильным. Их беспокоит Наполеон. Они боятся, что он выступит слишком рано.

— Наполеон беспокоит весь мир.

— Нечего набрасываться на меня, когда хочешь наброситься на него. — Грегор ухмыльнулся. — Или я сброшу тебя с трапа, как сделал бы, когда ты был юношей.

Джордан невольно улыбнулся:

— Нет, не сбросишь. Ты же не захочешь уронить все побрякушки, которые купил своей голубке.

— Действительно. Я подожду. — Грегор подхватил покупки поудобнее. — И еще одно тебе следует знать, пока ты не встретился с капитаном: я сказал ему, что Марианна и Алекс — твои подопечные. Ты ходил в школу с их отцом, которого только что убили — на войне. Его звали Юстин Лоренс Сэндерс, и он был поэтом.

— Подопечные? — переспросил пораженный Джордан.

— Я в тот момент ничего лучше не придумал. — Грегор нахмурился. — Хотя должен признать: роль почтенного опекуна тебе не слишком подходит.

— Ни капельки.

— Ничего не поделаешь. — Грегор упрямо выставил вперед подбородок. — Может, ты и должен будешь украсть у них Джедалар. но больше ты им зла не причинишь.

Джордан сжал губы:

— Ты, как и она, считаешь меня злодеем, способным на все?

— Ты можешь причинить им зло уже тем, что будешь самим собой.

— Воплощенным дьяволом? — едко спросил Джордан.

— Нет, — усмехнулся Грегор. — Всего лишь Герцогом Бриллиантов. Но, согласись, этого вполне достаточно, чтобы погубить репутацию невинной девушки которая рискнет появиться рядом с тобой.

Герцог Бриллиантов. Джордан недовольно поморщился. Господи, а ведь было время, когда это глупое прозвище забавляло его и даже льстило его самолюбию. Но это было в пору юности, когда он хватался за все удовольствия с безрассудством, сделавшим его легендой даже при дворе, знаменитом своим развратом.

— Поэтому я не имею намерения показываться в обществе этой невинной девушки.

— Ты намерен заточить ее в темницу и выпустить только тогда, когда она даст тебе то, что ты хочешь?

— Я этого не говорил, — раздраженно ответил Джордан.

— Лучше оставь ее здесь. Мы можем приказать Нико, чтобы он нашел ей надежное убежище. Ты сам признаешь, что это — азартная игра. Возможно, у нее никогда не хватит мастерства изготовить Джедалар.

— Я готов пойти на этот риск.

—Тогда мы должны сделать все необходимое, чтобы обеспечить ей нормальную жизнь.

— Я подумаю.

— Я уже подумал. Она твоя подопечная. Когда приедем в Камбарон, мы дадим ей горничную, которая будет за ней ухаживать, и эту… как ее… — Грегор явно не мог подобрать нужного слова. — Ну как их называют, этих почтенных дам, всюду сопровождающих молоденьких девушек?

— Боже правый, ты имеешь в виду дуэнью?

— Конечно. И тогда мы сможем жить в мире и спокойствии. — Он хитровато взглянул на Джордана. — И твоя солидная роль опекуна примирит с тобою всех матрон Бата.

— Для этого мне придется уйти в монахи.

— Это правда: тебя считают неисправимым грешником, но все возможно. — Видя, что капитан спускается с мостика, Грегор поспешно добавил: — Это такой пустяк! Тебе нетрудно защитить девочку.

— А если она не захочет, чтобы ее защищали?

— Она согласится на что угодно, лишь бы мальчику жилось спокойно.

Это было правдой. Он уже убедился, что ради брата Марианна пойдет в огонь и в воду.

— Все равно мне это не нравится.

— Знаю, — ответил Грегор. — И, по-моему, не потому, что матроны тебя полюбят. Ты не хочешь, чтобы она была защищена. Почему?

— Она военнопленная. — Джордан цинично улыбнулся. — Мне и так будет достаточно трудно добиться от нее того, что мне нужно. Зачем же мне еще укреплять ее позиции, представая в глазах всего света ее защитником и покровителем?

Грегор всмотрелся в его лицо, потом медленно покачал головой.

— По-моему, дело не в этом. Тебе и правда хочется, чтобы она была слабой и незащищенной, но…

— Я не говорил «слабой», — резко прервал его Джордан.

— Да, это было бы несправедливо, — со вздохом согласился Грегор. — В глубине души ты восхищаешься ее силой. Она привлекает тебя, как яркий огонь. Может быть, ты хотел бы…

— Я хотел бы, чтобы ты прекратил делать догадки не имеющие ничего общего с действительностью. — Джордан повернулся и пошел навстречу капитану.

— Увидимся завтра утром за завтраком, — громко проговорил ему вслед Грегор. — А сейчас мне надо отнести эти покупки твоим бедным подопечным.

Джордан выругался сквозь зубы: Грегор специально говорил так громко, чтобы капитан его услышал. Он намерен сделать так, чтобы голубка устроилась в гнездышке, которое он для нее приготовил, хочет того Джордан или нет.

3.

Солнце сияло на ярко-синей воде, отражаясь такими сверкающими бликами, что Марианне больно было на них смотреть,

— Доброе утро. Надеюсь, ты хорошо спала. Повернувшись, Марианна увидела, что к ней подходит Джордан Дрейкен. Он был одет в строгий костюм, черный с белым, представлявший разительный контраст нарядной синеве воды.

— Достаточно хорошо. — Она помедлила и подчеркнуто добавила: — Ваше сиятельство. Он улыбнулся:

— В твоих интонациях особого сияния не чувствуется. Думаю, тебе следует называть меня Джорданом.

— Немыслимо, ваше сиятельство.

Он внимательно посмотрел на нее.

— Сегодня я не нравлюсь тебе еще больше обычного. Я думал, это невозможно. — Он оперся локтем о перила. — В чем дело?

— Мне не нравятся герцоги.