Охота на человека, стр. 32

– Хорошо. – Биллингтон встал, подходя к одному из компьютеров. Он быстро набрал код. Компьютер привычно загудел. По экрану забегали строчки. Биллингтон уверенно работал на компьютере, и Саундерс, немного посмотрев, отошел в сторону.

Через полминуты Биллингтон повернулся в сторону Дронго.

– Никто из названных вами лиц в Нью-Йорк на самолете не прибывал.

– А может, кто-нибудь из них прибудет сегодня вечером или завтра утром? – сделал последнюю попытку Саундерс.

– Мы можем проверить, но на это уйдет много времени, – чуть поколебавшись, ответил Биллингтон, – нужно будет сделать запрос по всем авиакомпаниям, узнать, заказан ли билет на одно из этих имен. И это может оказаться бесполезным.

– Все равно давайте попробуем, – махнул рукой Ричард, – может, удастся что-нибудь найти.

Биллингтон кивнул, набирая снова нужный код. Саундерс, выйдя из комнаты, пошел к Дюнуа. Тот завтракал, разложив прямо на столе бутерброды и поставив чашки с кофе.

– Садись, поешь, – предложил Пьер.

– Есть что-нибудь новое? – хмуро спросил Саундерс.

– Ничего. Но мне звонили из ЦРУ. Они убеждены, что утечка информации идет от нас. Эти ребята считают, что кто-то из моих людей сообщил «легионерам» о наблюдении за Диасом.

– Ну и что ты им сказал? – спросил Саундерс, усаживаясь за стол.

– Послал их подальше, посоветовав не мешать мне работать, – сказал Дюнуа. – Бери лучше биг-мак, [12] поешь. Если бы не благословенный Макдональд, мои ребята умерли бы с голоду.

– Может, стоит отнестись к их сообщению серьезно? – словно рассуждая, спросил Ричард.

– Конечно, стоит. Но у меня нет времени. Пока я буду проверять своих людей и вызывать сюда новых сотрудников, посвящая их в детали предстоящей операции, встреча уже состоится. Ты же знаешь, сегодня прибывает самолет Горбачева.

– Снайперов уже вызвали?

– Конечно. Американцы вызвали их вчетверо больше обычного. Аэропорт будет полностью перекрыт. В небе самолет русского президента встретят истребители ВВС США. Кстати, его самолет будут сопровождать еще и русские истребители. Мы поднимем в воздух все наши вертолеты, за исключением четырех резервных, которые будут ждать в аэропорту. Сейчас там проверяют посадочную площадку. Мы установили пулеметы на крышах. Будут задействованы ракетные установки с военных баз, расположенных поблизости. Вокруг острова, где состоится их встреча, со вчерашнего дня работают водолазы. Пока никаких тревожных сигналов не поступало.

Саундерс молча жевал бутерброд, слушая эту информацию. Дверь открылась, и в комнату быстро вошел Биллингтон.

– Я проверил. Сегодня вечером и завтра в город прилетят двадцать семь тысяч человек. Среди зарегистрированных лиц нет названных вами фамилий, – он положил список на стол.

– Хорошо, – кивнул Саундерс, – спасибо.

Биллингтон вышел.

– Это ничего не даст, – покачал головой Дюнуа, поднимаясь со стула. – Я пойду посмотрю у Лаунтона, нет ли известий из полиции.

Когда он ушел, Саундерс откинулся на спинку кресла. На столе лежал листок бумаги с числом прибывающих в город.

– Двадцать семь тысяч триста пятьдесят два человека, – громко сказал он и вдруг отчетливо вспомнил слова Вебера: «Двести тридцать четвертый, Америка».

Саундерс быстро поднял трубку.

– Есть такой международный рейс – двести тридцать четвертый в Нью-Йорк? Да, из Латинской Америки. Нет? Спасибо. Нет, внутренние рейсы мне не нужны.

Он положил трубку, еще раз задумался, затем поднял трубку снова.

– А отель «Америка» в городе есть? Куда позвонить? Благодарю вас.

Быстро набрав номер, он спросил:

– Скажите, у вас не останавливались Чезаре Россетти или Эрих Вебер? Нет. А может быть, они заказывали номер? Нет? Спасибо.

Саундерс положил трубку, затем, еще раз подняв, снова набрал номер отеля.

– Простите, у вас не заказан двести тридцать четвертый номер? Заказан? На завтра? На чье имя? Спасибо.

Саундерс положил трубку. Номер был заказан на имя Энрико Пиоли, коммерсанта из Рима. Эта фамилия ни о чем не говорила Дронго, но это мог быть его последний шанс.

Нью-Йорк. Аэропорт имени Кеннеди

6 декабря 1988 года

Белоснежный лайнер мягко пошел на посадку. Привычно забегали агенты спецслужб. В аэропорту уже находились представители советских служб безопасности, встречающие официальные лица. Саундерс стоял в толпе американских охранников и, чтобы особенно не выделяться среди них, надел темные очки.

Он сразу узнал Михайлова, стоявшего недалеко от самолета. Рядом находились представители советского посольства. Посол СССР в США Дубинин что-то оживленно рассказывал Белоногову, постоянному представителю СССР при ООН. Рядом стояли сразу два заместителя министра иностранных дел Советского Союза – Бессмертных и Петровский.

Чуть в стороне высокого гостя ждали представители американских властей. Дронго кивнул Дюнуа, когда тот подошел к Али Теймуру, руководителю секции протоколов и связи ООН.

– Мистер Теймур, – быстро сказал Дюнуа, – я надеюсь, все будет, как мы договорились, не более десяти-пятнадцати минут.

– Да, конечно. Президент Горбачев сделает небольшое заявление и все. Ничего другого протоколом не предусмотрено. Так мы договорились с мистером Белоноговым и Сельвой Рузвельт.

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул Дюнуа.

Сельва Рузвельт была начальником протокольного отдела госдепартамента США, и служба всегда действовала в подобных случаях очень четко и слаженно.

Трап подали к самолету. Охранники ринулись к трапу, словно наперегонки, боясь опоздать. Несколько рядов живой цепи сразу возникло вокруг самолета. Человек пятьдесят пристально следили за журналистами.

Горбачев вышел из самолета. Раздались крики, аплодисменты. Рядом шла его супруга, за ними – генерал Медведев.

Президент спустился по трапу, и началась официальная церемония встречи. Дронго стоял рядом, наблюдая, как точно и быстро перекрываются все возможные точки поражения. Пока все шло неплохо.

Он внимательно смотрел на журналистов. Кажется, ничего необычного нет. Горбачев, улыбаясь, подошел к специально возведенной по случаю его приезда трибуне. По обе стороны от президента были поставлены флаги. Справа от него стоял американский, слева – советский. Двое представителей американских спецслужб подошли чуть ли не вплотную к американскому флагу, встав метрах в пяти от Горбачева. Слева, чуть позади, у советского флага, стояли генерал Медведев и переводчик. Начальник личной охраны советского президента держал в левой руке небольшую папку, вызывавшую недоумение у его американских коллег. Согласно существующим правилам, в США представители личной охраны не должны иметь на руках ничего: ни зонтика, ни сумки супруги президента. Их руки должны быть всегда свободными на случай неожиданного нападения. Однако Медведев держал папку, и это было очень необычно для американцев, хотя и держал он ее в левой руке. За его спиной, чуть в стороне, стояли министр иностранных дел Советского Союза Шеварднадзе и Раиса Горбачева. Немного дальше, метрах в десяти, посол США в СССР Дж. Метлок и постоянный представитель США в ООН В. Уолтерс.

Горбачев говорил, как обычно, четко и энергично. Его речь была слышна достаточно хорошо, но Дронго все-таки подошел еще ближе, тревожно осматриваясь по сторонам. Все было спокойно. Через несколько минут Михаил Горбачев закончил свою речь и, сопровождаемый толпой встречавших его лиц и еще более многочисленной толпой охранников, покинул аэропорт.

Взглянув на Дюнуа, Дронго заметил, как тот вытирает пот.

– Кажется, первый раунд прошел спокойно, посмотрим, что будет дальше.

– Но вначале снимем снайперов с крыши аэропорта. Они ждут нашей команды, – напомнил Дронго.

– Конечно, конечно, – согласился Дюнуа, доставая переговорное устройство.

– У нас остается только один шанс, – добавил Саундерс, – я должен выйти в город, чтобы привлечь внимание Миуры.