Убийственно жив, стр. 88

Грейс показал листок Николлу и посмотрел на папку.

– Что еще можете сообщить?

– Извините. Больше полномочий не имею. – Женщина старалась не смотреть им в глаза.

– Директор объяснил, что речь идет об убийстве?

– Но также и о личной жизни, – парировала она.

– Мне нужен только адрес приемных родителей. – Грейс взглянул на желтую бумажку. – Дерека и Джоан Трипвелл. – Потом кивнул на папку: – Наверняка он у вас есть.

– Мне поручено только назвать фамилию. И больше ничего.

Грейс тяжело вздохнул.

– Могу только напомнить, что женщинам в нашем городе грозит опасность, – сказал он.

– Ваш долг, суперинтендент, как и вашего коллеги, – обеспечивать безопасность жителей Брайтона и Хоува. Моя обязанность – обеспечивать безопасность усыновленных детей. Ясно?

– Разрешите и мне кое-что пояснить, – сказал Грейс, оглядываясь на Николла и еще сдерживая гнев. – Если в городе произойдет еще одно убийство, а вы скрыли от нас информацию, которая его могла бы предотвратить, я устрою вам веселую жизнь.

– Буду ждать, – ответила женщина и вышла.

111

Грейс ехал в своей «альфе» в горку мимо книжных магазинов, сворачивая к воротам Суссекс-Хаус, когда позвонила Памела Бакли.

– Не знаю, суперинтендент, хорошо это или плохо, – сказала она, – но я проверила телефонный справочник и список избирателей: в Брайтоне и Хоуве никаких Трипвеллов нет. Расширила поиск: одни живут в Хорэме, две пары в Саутгемптоне, одни в Дувре, одни в Гилдфорде. В Гилдфорде имена совпадают: Дерек и Джоан.

– Давайте адрес.

Грейс записал: Спенсер-авеню, 18.

– Как ехать?

Дорожное движение в центре Гилдфорда организовывала одуревшая обезьяна, объевшаяся мухоморами. Он каждый раз терялся в Гилдфорде, заблудился и теперь, останавливаясь и сверяясь с дорожной картой, обещал себе при первой же возможности купить спутниковый навигатор. Впустую потратив несколько минут и страшно разозлившись, в конце концов отыскал Спенсер-авеню в тупичке за собором, свернул в крутую узкую улочку, заставленную с обеих сторон машинами, застроенную маленькими домишками. Слева за низкой оградкой находился дом под номером 18. Грейс проехал мимо, поставил машину и пошел назад. Поднялся по ступенькам к двери небольшого дома, примыкающего одной стеной к другому, с аккуратным садиком впереди, чуть не споткнувшись о пробежавшую мимо черно-белую кошку, и позвонил.

Открыла невысокая седовласая женщина в полосатой куртке, мешковатых джинсах, резиновых сапогах и садовых перчатках.

– Здравствуйте! – весело воскликнула она. Он предъявил удостоверение:

– Суперинтендент Грейс из суссекской уголовной полиции.

Женщина побледнела.

– Боже мой, снова Лора?

– Какая Лора?

– Опять что-нибудь натворила? – Вытянувшиеся губки напоминали носик чайника.

– Простите, я, может быть, ошибся адресом. Ищу Дерека и Джоан Трипвелл, которые в сентябре шестьдесят четвертого года усыновили мальчика по имени Фредерик Джонс.

Женщина как-то вдруг расстроилась, глаза забегали.

– Нет… не ошиблись. Входите. – Женщина всплеснула руками. – Извините, что я в таком виде, гостей не ждала…

Грейс прошел за ней следом в узкий коридорчик, где пахло стариками и кошками, а затем в небольшую гостиную и заодно столовую. В комнате стоял гарнитур с диваном и двумя креслами и большой включенный телевизор, где шел матч по крикету. Перед телевизором в кресле сидел сгорбившийся пожилой мужчина с укутанными одеялом ногами, с редкими прядями седых волос, то ли спавший, то ли мертвый, судя по цвету лица.

– Дерек, – сказала женщина, – к нам пришел полицейский.

– А… – Мужчина открыл один глаз и опять закрыл.

– Не желаете ли выпить чаю? – спросила женщина.

– Если вам не доставит труда, с удовольствием выпью, большое спасибо.

Женщина кивнула на диван и вышла из комнаты. Грейс перешагнул через обмякшие неподвижные ноги мужчины, сел. Не обращая внимания на матч по крикету, он разглядывал фотографии в комнате. Их было много. На одной красовалась молоденькая Джоан и Дерек с тремя детьми – двумя мальчиками и довольно мрачной девочкой. Другая в серебряной рамке стояла на верхней полке стеклянного шкафчика с фарфоровыми статуэтками. На ней был запечатлен подросток с длинными темными волосами, в пиджаке с галстуком, несколько неохотно позирующий перед камерой. Решительно похожий на юного Брайана Бишопа.

Из телевизора несся веселый смех и аплодисменты. Грейс взглянул на экран и увидел уходившего от линии ворот отбивающего, за спиной которого стояла сильно покосившаяся средняя крикетная калитка.

– Надо было просто ее перекрыть, – неожиданно объявил как бы спавший мужчина. – А этот идиот решился пробить. Любите крикет?

– Не очень. Больше регби.

Мужчина, всхрапнув, замолчал.

Женщина вернулась с подносом, на котором стоял фарфоровый чайник, кувшинчик с молоком, чашки с блюдцами и ложечками, блюдо с бисквитами. Она сняла садовые перчатки, сменила резиновые сапоги на шлепанцы с помпонами.

– Выпьешь чаю, Дерек? – повысила она голос.

– У нас в доме любитель треклятого регби, – проворчал мужчина и, по-видимому, снова заснул.

– С молоком, с сахаром? – уточнила женщина, ставя поднос. Грейс уставился голодным взглядом на бисквиты, сообразив, что практически не завтракал, а уже время ленча.

– С молоком, без сахара, будьте добры.

Женщина пододвинула к нему блюдо, и он с благодарностью взял бисквит, а потом она налила ему чаю и указала на фотографию в серебряной рамке.

– Нам не нравилось имя Фредерик, правда, Дерек?

Из губ мужчины вырвался легкий недовольный стон.

– Поэтому мы переименовали его в Ричарда.

– В Ричарда, – пробормотал мужчина.

– В честь актера Ричарда Чемберлена. Видели фильм «Доктор Килдэр»?

– Чертовски давно шел, – пробормотал мужчина.

– Смутно помню, – признался Грейс. – Мама моя была его страстной поклонницей. – Он помешал чай, стремясь перейти к делу.

– Мы двоих детей усыновили, – сказала Джоан Трипвелл. – Потом свой родился, Джеффри. Дела у него идут хорошо, занимается исследовательской работой в фармацевтической компании «Пфайзер». Работает над лекарством от рака.

– Отлично, – улыбнулся Грейс.

– А с Лорой проблема. Я подумала, вы из-за нее пришли. С ней вечные проблемы. Наркотики. Странно, правда, что Джеффри успешно работает с наркотиками, а Лора кочует из лечебницы в лечебницу, постоянно имея проблемы с полицией.

– А как дела у Ричарда? – спросил Грейс.

Джоан Трипвелл стиснула губы, взгляд заметался по комнате, и Грейс понял, что задел больной нерв. Она налила себе чаю, положила серебряными щипчиками два куска сахару и с неожиданной подозрительностью уточнила:

– Что именно вас интересует?

– Надеюсь, вы подскажете, где его найти. Мне очень надо с ним поговорить.

– Поговорить?

– Участок четыреста тридцать семь, ряд двенадцатый, – проговорил мужчина.

– Дерек! – умоляюще воскликнула Джоан Трипвелл.

– Именно там он и есть, черт возьми. Что с тобой, женщина?

– Извините моего мужа. – Джоан Трипвелл осторожно поднесла к губам чашку. – Он так и не оправился. Пожалуй, мы все не оправились.

– От чего? – как можно мягче спросил Грейс.

– Мальчик родился недоношенным, как и его брат, бедняжка. С недоразвитыми легкими. Они так и не сформировались. Слабогрудый, понимаете? В детстве без конца подхватывал инфекцию. И страдал сильной астмой.

– А что вам известно о его брате? – спросил Грейс, позабыв о бисквите.

– Бедный крошка умер в инкубаторе. Так нам сказали.

– А их мать?

Женщина покачала головой:

– В социальной службе очень строго насчет информации.

– Да уж можете мне не рассказывать, – кивнул Грейс.

– Мы долго разузнавали и выяснили, что мужа у нее не было, в то время это было очень плохо. Она погибла в автокатастрофе, но никаких подробностей нам не известно.