Инстинкт женщины, стр. 72

— Откуда вы знаете, что она мне говорила? Неужели вы установили микрофоны повсюду?

— Нет, конечно. Просто я знаю стиль Оксаны Борисовны. Она сознательно провоцирует сотрудниц, понимая, как можно вызвать раздражение мужа.

«А ты сознательно рассказываешь мне это, чтобы, не дай бог, я не попыталась перейти черту в отношениях с Рашковским», — холодно подумала Марина, но согласно кивнула головой:

— Я все поняла. Спасибо, что вы меня предупредили.

Глава 37

Они прилетели в Стамбул поздно вечером. Самолет британской авиакомпании опустился в стамбульском аэропорту точно по расписанию — в половине одиннадцатого. Их уже встречали. В VIP-салоне сидели Кудлин и еще несколько незнакомых Марине людей. В самолете Рашковский продолжал работать с бумагами, Акпер и еще один телохранитель дремали, а Марина пыталась читать книгу, но ничего у нее не выходило. Вновь и вновь она украдкой смотрела на Рашковского. Без пиджака, с ослабленным галстуком, он выглядел как-то очень по-домашнему. Хотя и с этими бумагами на коленях, от которых он не поднял головы.

«Зачем ему все это? — подумала с неожиданной грустью Марина. — Он ведь очень богатый человек, мог бы заниматься своим бизнесом. Зачем он согласился связаться с этими бандитами и ворами? С его светлой головой, с его знаниями… И почему они так внезапно решили полететь в Стамбул? Что же произошло?» Она ничего не могла понять. Рашковский, очевидно, включил шестое чувство. Он неожиданно поднял глаза, и их взгляды встретились. Именно тогда, когда она чуть открылась. Марина смутилась, отвела глаза, словно он увидел ее голой.

— Скоро прилетим, — негромко сказал Рашковский, взглянув на часы, — я не стал вызывать свой самолет. Мы бы не успели согласовать проезд в Стамбул. А мне нужно срочно попасть на важное совещание в Турции.

— Конечно, — согласилась она.

Он взглянул на бумаги, но неожиданно сложил их и стал укладывать в портфель.

— Запишите, — попросил он как ни в чем не бывало, — завтра мне нужно связаться с отделениями нашего банка в Лондоне и Париже. И еще мне нужен будет мистер Адамс. Вы знаете, как его найти?

Она уже записывала за ним задание. Ей было стыдно признаться себе, что работа у Рашковского начинала ей чем-то нравиться. Или все дело в нем?

— Не знаю, — сказала она, взглянув ему в глаза, — но думаю, что это не проблема. Узнаю у Леонида Дмитриевича или позвоню в Москву Лиде. Что-нибудь еще?

— Ничего, — он улыбнулся, — вы на меня благотворно действуете. Я начинаю думать, что вы иногда применяете ко мне какие-то свои психологические фокусы.

— Я таковых не знаю.

— Конечно, нет. Я пошутил. Просто, когда все вокруг сходят с ума, нужен хоть один человек, который ведет себя нормально.

Больше они не разговаривали. Самолет приземлился точно по расписанию. Раньше всех из самолета обычно выходили пассажиры первого класса, но Акпер дождался, пока вышли все, и лишь затем подошел к трапу. Внизу их ждала машина из VIP-салона, в которой находились Кудлин, сотрудник аэропорта и еще двое охранников. Кудлин как-то мрачно кивнул Марине, не сказав ни слова. Они уединились с Рашковским на первом сиденье, и Леонид Дмитриевич стал что-то нашептывать патрону на ухо. Очевидно, последние новости. И Рашковский все время хмурился — новости, по всей видимости, были невеселые.

Автобус остановился у дверей здания аэропорта, они прошли в роскошный салон, где почетное место на стене занимал неизменный портрет Кемаля Ататюрка, чье имя носил аэропорт. Пока Рашковский и Кудлин разговаривали, к салону подъехали два больших «Мерседеса» с темными стеклами. В первую машину сели Рашковский, Кудлин и Акпер Иманов. Один из охранников сел за руль автомобиля. Остальные телохранители и Марина уселись во вторую машину, и обе машины, набирая скорость, понеслись в город.

Марина молча смотрела в окно. Она была дважды в Стамбуле, но оба раза проездом. Теперь она с любопытством улавливала новые черты города, в облике которого история оставила свои увлекательнейшие знаки, неповторимые памятники архитектуры и зодчества. Их ждали номера в роскошном «Свиссотеле», одном из самых шикарных не только в Стамбуле, но и во всей Турции. Они довольно долго ехали по шоссе, затем свернули к центру города и наконец, поднявшись по довольно крутому подъему, оказались у отеля.

«Свиссотель» стоял на горе таким образом, что вы сразу попадали на девятый этаж, а уже затем на прозрачных лифтах спускались в недра горы, где размещалось все здание. Либо поднимались вверх, до самого четырнадцатого этажа. Отель как бы висел на горе над городом, вызывая восхищение замыслом архитекторов, спроектировавших подобное чудо. На уровне седьмого этажа находился ресторан с большой террасой, откуда открывался восхитительный вид на Босфор. У подножия горы были расположены открытые бассейны и сад, в котором могли отдыхать гости отеля.

Как и во всех пятизвездочных отелях Турции, здесь был установлен турникет для посетителей, который проверял наличие металла. Но такой почетный клиент, как Рашковский, мог войти в отель без проверки. Подбежавший метрдотель лично пропустил всю его свиту в обход турникета. Охрана почтительно здоровалась с гостем. Все знали, что он остановится в одном из лучших номеров, в сюите, который был приготовлен к приезду банкира.

В президентском сюите разместился сам Рашковский. В соседнем — его охрана. Кудлин и Марина жили в обычных номерах, находящихся в соседнем здании. Рашковский поглядывал на часы. Очевидно, он куда-то торопился. К полуночи они наконец разместились в своих номерах, и тут к Марине постучал Кудлин. Она, не успев еще разложить свои вещи, открыла дверь.

— Что случилось? — спросила она, увидев в «глазок» Леонида Дмитриевича.

— Потребуется ваше знание английского. Сейчас мистер Адамс будет звонить Валентину Давидовичу. Вы будете помогать ему понять все нюансы разговора. Он абсолютно секретен. Надеюсь, это вы понимаете?

— Можно я переоденусь? — спросила она. — Я только вошла в номер.

— Нельзя, — отрезал Кудлин, — Адамс может позвонить в любую секунду. Идемте со мной и не теряйте времени.

— Но десять секунд вы мне дадите? — разозлилась она.

— Десять дам, — он взглянул на часы, — время пошло.

Она успела только поправить волосы. И посмотреть на себя в зеркало.

— Идемте, — кивнула она, выходя из номера. В глазах Кудлина мелькнуло удивление.

— Я думал, что ваши десять секунд растянутся на целую минуту, — признался он, едва поспевая за Мариной.

У дверей президентских апартаментов, где остановился Рашковский, на стуле сидел Акпер. Увидев Кудлина с Мариной, он вскочил, открывая дверь. Очевидно, Рашковский его заранее предупредил об их приходе. В просторной гостиной на столе стояла ваза, наполненная экзотическими фруктами, и бутылка шампанского. В низких и высоких вазах и кашпо — много цветов, нежный аромат которых наполнял гостиную.

Рашковский вышел из кабинета в расстегнутой у ворота темно-синей рубашке и в мягких серых брюках. Увидев Кудлина и Марину, он кивнул, приглашая их садиться.

— У нас будет очень важный разговор, — сказал он, обращаясь к Марине, — и я боюсь, что моего английского недостаточно. Здесь важны нюансы, каждое слово, каждый звук. В кабинете есть специальный телефон, к которому подключается вторая трубка для переводчиков. Когда он позвонит, мы одновременно снимем трубки. Старайтесь переводить дословно, буквально так, как он говорит. Если можно, уточняйте даже интонацию. Мне важна каждая деталь. Но так, чтобы он не понял. Был уверен, что говорит только со мной. Вы меня поняли?

— Вполне, — сказала она, — я все поняла.

Ждать, однако, пришлось долго, минут сорок. Рашковский нервничал, постоянно выходя из гостиной. Кудлин сидел на диване, но она видела, как он был напряжен. Наконец раздался телефонный звонок, и Рашковский поспешил в кабинет. Она вошла следом, и он показал ей глазами на трубку. Она подняла ее, когда Рашковский уже здоровался с мистером Адамсом.