Легенда о Льюке, стр. 71

К тому времени, как все угомонились и отмылись, уже наступил вечер. Королева Гарравей, используя свой последний шанс, изловила-таки своих племянников и окунула их в воду.

— Эй, что здесь происходит? — спросил вездесущий Гонфф. — Пытаемся утопить родственников?

— Именно, Гонффо! Это же надо быть такими невоспитанными! Я научу их, как надо ко мне обращаться: ваше величество, а никакая не «тетушка Гарравей». Ну ладно, дружище, лучше нам передохнуть. У моей команды есть специальные приспособления, чтобы поднять вашу лодку на верх водопада. Это самое меньшее, что я могу сделать для таких отважных воинов!

Фолгрим наконец-то вынырнул на поверхность и, выплюнув воду, заявил:

— Да уж, тетушка Гарравей, потому что в противном случае ваше имя навсегда будет покрыто… грязью!

39

Молочно-белый туман добрался до вершины высокого вяза. Тишина раннего утра царила в аббатстве Рэдволл. Ее нарушало лишь негромкое, доносившееся издалека пение какой-то ранней пташки. Всего лишь час прошел после восхода солнца. Командор и Белла стояли на северной стене. Гонфлет устроился между ними. Белла строго сказала:

— Держись подальше от края. У твоей мамы найдется что сказать мне, если ты упадешь!

Гонфлет рассеянно переминался с лапы на лапу, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь пелену тумана:

— Когда же приедет мой папа?

Командор придержал малыша за плечо:

— Не волнуйся, приятель, уже скоро. Может быть, когда рассеется этот туман.

Гонфлет беспардонно дернул Командора за ухо:

— Да-а! Ты уже который день это говоришь!

Снизу послышался голос Коломбины:

— Белла, Командор! Где вы?

— Здесь, наверху, западный угол северной стены!

Коломбина поднялась к ним по ступеням. Она принесла с собой поднос и поставила его на стену:

— Боже мой, что это вы втроем тут делаете так рано? Отсюда все равно ничего не видно, там такой туман. Гонфлет, ты бы должен быть еще в кроватке!

— Нет, сегодня моя очередь дежурить на стене и ждать папу. Белла и Командор мне просто помогают. Мой папа скоро приедет, вот!

Коломбина ласково погладила сына по голове:

— Да, я уверена, что теперь уже скоро. Ой, смотрите, туман становится золотистым! Давайте-ка позавтракайте пока. Туман еще не скоро рассеется.

Коломбина и сама составила им компанию. Закутанные, как в кокон, в золотистый осенний туман, они с удовольствием позавтракали овсянкой со свежими ягодами и медом.

Выдры тянули, землеройки толкали, и «Жимолость» благополучно преодолела канаву в западной части Леса Цветущих Мхов и оказалась около той самой тропинки, где в начале лета Тримп впервые повстречала Ферди и Коггса.

Гонфф крикнул Мартину сквозь туман:

— Поставь парус, дружище!

Фурмо удивленно покачал головой:

— Зачем тебе парус? Кругом туман и ни ветерка!

Сняв с головы командира Гуосима яркую повязку, Гонфф нацепил ее себе на голову. Он встал на носу лодки и принял величественную позу:

— Да ну тебя с твоим ветерком, Лог-а-Лог! Я возвращаюсь домой, и я намерен прибыть, как полагается! Верно, Мартин?

Мартин присоединился к Гонффу. Он встал рядом, приняв не менее героическую позу: обнажив меч и как бы указывая им вперед:

— Ты прав, приятель! Домой!

Фурмо с восхищением кивнул:

— Вот это дело! Давайте-ка, друзья! Смажем получше колеса, расчешем усы, приналяжем и будем петь все время, что осталось до дома. Все вы знаете «Конец Путешествия». Тримп, ты будешь петь верхним голосом, я — баритоном, а Гарравей — басом. Три-четыре…

И «Жимолость» легко покатилась по тропинке. Команда тянула лодку, а два племени выдр и племя землероек объединились, чтобы толкать ее сзади. Мартин, Гонфф, Динни и Тримп, те четверо, что отправились в путь из аббатства, стояли на носу лодки, Крар сидел на мачте, цепко удерживая Чаггера, который по-прежнему считал себя капитаном.

Солнце начало понемногу растапливать туман, и теперь можно было что-то разглядеть. Когда они миновали поворот у дубовой рощицы, пение вдруг стихло и «Жимолость» остановилась. Все увидели Рэдволл.

Паря над золотистым туманом подобно видению, волшебному сну, южная башня поднималась к синему небу, и флюгер гордо трепетал над стенами из розового песчаника. От этого зрелища захватывало дух. Все стояли и молча смотрели, а потом раздалось мощное «Ура!». Динни гордо улыбался, не в силах сдержать слезы:

— Наконец-то я дома!

Гонфлет спрыгнул с плеча Командора на северо-западный угол, который был выше всей остальной стены. Командор протянул мышонку лапы:

— Слезай, приятель, сквозь этот туман все равно ничего не разглядишь.

Коломбина что-то почувствовала. Она внимательно посмотрела на сына:

— Что ты, Гонфлет?

— Я слышу их, мама! Слышите? Папа возвращается домой!

Сначала едва слышное, многоголосое пение становилось все громче и громче и наконец наполнило собой аббатство.

Белла громко засмеялась от радости:

— Это корабль! Корабль на тропинке! Даже не верится, но я вижу их! Я вижу их!

Песня летела ввысь, в синее утреннее небо:

Крик Беллы, подобно грому, разнесся над лугами:

— Вставайте, жители Рэдволла! Они вернулись! Будите скорее поваров! Открывайте ворота! Они вернулись домой!

Ферди и Коггс широко распахнули ворота, Коломбина разрешила Гонфлету выбежать наружу встречать корабль. Его подхватили сильные лапы отца, и очень скоро он сидел на отцовских плечах. Ферди и Коггс, все еще в ночных рубашках, держали главные ворота открытыми. С помощью всех жителей Рэдволла «Жимолость» легко и царственно вплыла в аббатство и остановилась посередине луга. Гонфф с Гонфлетом на плечах спрыгнул на траву и крепко обнял Коломбину:

— Ваш принц Мышеплут вернулся, о моя прекрасная дама!

Все радостно приветствовали друг друга:

— О Динни, наш дорогой Динни Кротоначальник, как мы скучали по тебе! Добро пожаловать домой!

— Хурр! Спасибо, госпожа Белла, я тоже очень скучал, я даже линять начал, во как!

— Дядя Вортхорн, это вы?

— Прищемите мне хвост! Это я и есть! Неужели вы сыновья Баргуда? Смотри-ка, какие здоровенные! Интересно, чем вас кормили? Я Фергит Вортхорн, зовите меня Командор. А вот, познакомьтесь: Майская Ягодка и Ольховая Сережка. Мне кажется, они приходятся вам… двоюродными сестрами, но я не уверен, надо подумать.

— Ферди, Коггс, привет, это я!

— О, барышня, вы как будто выросли!

— Да, но все такая же хорошенькая. Как славно, что вы вернулись, дорогая!

— Меня зовут Чагг, я всего лишь маленький бельчонок, но неприятностей от меня, говорят, хоть отбавляй!