Загадочный виконт, стр. 49

— Так вы поспорили с Саймоном, что превратите меня в джентльмена?

— Да, но…

— Тогда нам не о чем говорить. Мои поздравления, мадам, — пари вы выиграли! — Заметив свою карету, Маркус сбежал по ступенькам.

Регина бросилась за ним.

— Маркус, послушайте!..

Не потрудившись ответить, он вскочил в карету и швырнул пальто и шляпу на сиденье. Но прежде чем лакей успел захлопнуть дверцу, Регина уже вспрыгнула вслед за Маркусом и, задыхаясь, упала на сиденье — прямо на его шляпу.

Раскрыв рот, он в изумлении воззрился на нее.

— Я бы попросил вас выйти из моей кареты, мадам, — прошипел он, почувствовав, что вновь обрел дар речи. — Я отправляюсь домой, и если в ваши планы не входит ехать со мной…

— Вы не можете увезти меня с собой, — решительно заявила она. — Вам прекрасно известно, что это погубит мою репутацию. Давайте вернемся в «Олмак» и…

— Джон! — рявкнул виконт. — Трогай! — Карета дернулась, и Маркус хищно осклабился. — Это ваш последний шанс, мадам! Одно ваше слово — и я велю ему остановиться, чтобы вы могли выйти из кареты.

Регина, судорожно проглотив вставший в горле комок, покосилась на сиявшее огнями здание клуба. Потом лицо ее приняло упрямое выражение, и взгляд ее обратился к Маркусу. Глядя ему в глаза, она знакомым жестом вздернула подбородок и решительно скрестила на груди руки.

— Тогда вам придется собственноручно вышвырнуть меня вон! Потому что я не выйду из кареты, пока мы не поговорим.

Чума на ее голову! Но то, что она кинулась за ним, явно говорило: ей не все равно, и гнев Маркуса слегка поутих. Хотя если она сейчас вздумает оправдываться…

Хотя ему наплевать, что она скажет. Она хотела поставить его на колени — сделать с ним то, что проделывала с другими мужчинами. Что ж, пусть радуется — она выиграла свое пари. Но это будет последняя ее победа над ним. Уж он об этом позаботится!

Глава 14

— Прекратите! — рявкнул Маркус. — Хотите — оставайтесь в карете! Дело ваше! Лично мне все равно!

Ядовитый сарказм в его голосе привел Регину в замешательство. Похоже, последствия ее авантюры падут только на ее голову… но если она позволит ему сейчас уехать, то они уже никогда не увидятся.

А этого она не вынесет.

Она вспомнила его лицо, когда Генри (подонок!) упомянул о том злополучном пари, — лицо человека, которого предали, — и поняла, что не в силах вынести, если он и дальше будет считать, что она беспардонно использовала его в своих целях. Конечно, обидно, что Маркус тут же безоговорочно поверил Генри, но это вовсе не значит, что она вот так просто смирится с тем, что он выбросит ее из своей жизни.

— Ну а теперь, надеюсь, мы можем поговорить?

— Не о чем нам разговаривать! — буркнул виконт, демонстративно повернувшись к окну.

Вот незадача! Стало быть, дракон вернулся и вновь плюется огнем, сжигая все на пути, прежде чем укрыться в своем логове.

Но Регина понимала, что времени у нее в обрез. Даже дочери герцога не позволено разъезжать с мужчиной в карете, если рядом с ней нет компаньонки. Стоит кому-то пронюхать об этом, и на ее репутации можно поставить крест. А это неминуемо случится, если ей не удастся заставить его выслушать себя в ближайшие несколько минут.

— Вот как? А вот я считаю, что нам есть что обсудить. — Так или иначе, но она принудит его нарушить обет молчания. — Во-первых, вы были столь любезны, что дали понять моему кузену, что я приняла ваше предложение. Он считает, что мы помолвлены. А во-вторых… во-вторых, нам обоим известно, что все это беспардонная ложь.

И хотя Регина заметила, как потемнело лицо виконта, все же ее слова не вызвали того взрыва возмущения, на который она втайне надеялась.

— Можете обрадовать своего кузена — это неправда… он не так понял… я все придумал! В общем, говорите что хотите!

Вот чертов упрямец!

— А может, сказать ему, что он все перепутал и насчет пари тоже? Что мое отношение к вам не имеет ничего общего с благотворительностью?

— Как хотите. Мне это безразлично.

— Будьте вы неладны, Маркус! А то я не знаю, что вы и сами ни на грош в это не верите!

На скулах виконта заходили желваки.

— Похоже, вы не поняли, мадам. Меня не волнует, как вы относитесь ко мне. Вам это понятно?

Упрямый гордец! Еще как волнует! А то это не видно! И пусть не думает, что его новоприобретенные светские манеры смогут ее обмануть.

— Неужели вы думаете, что я могла согласиться на ваше ухажерство из одной лишь жалости? Уж конечно, я могла бы найти способ провести время повеселее, чем наводить светский лоск на такого крепколобого осла, как вы, милорд! А уж делать из вас джентльмена… Фи!

— Ну, положим, не просто так, а побившись об заклад! Не будем забывать о пари, мадам!

Тьфу ты черт!

— Ну, раз уж вам не дает покоя это пари, могу дать вам честное слово, что Саймон предложил его сам — и только после того, как я рассказала ему, что позволила вам поухаживать за мной. А Саймон сразу решил, что я пошла на это лишь ради того, чтобы иметь удовольствие пообтесать вас. И предложил пари, что мне это не удастся. Я отказалась… сначала. И согласилась, только когда он объявил условия спора… решила, что это мне на руку, — я имею в виду, если он действительно намерен жениться на Луизе.

— Я вовсе не требую от вас объяснений, мадам, — пробурчал Маркус. — И не нуждаюсь в них.

— Чушь и вздор. Вбили себе в голову, что все это — лишь из-за какого-то дурацкого пари, которое я сама уже выбросила из головы. Но раз уж вы никак не можете забыть о нем… не хотите ли узнать его условия?

Маркус чопорно выпрямился:

— Не имею ни малейшего желания, леди Регина. Возможно, вы выиграли новую арфу… или какую-то драгоценность… но меня это абсолютно не касается. Итак, вы закончили? Могу я сказать кучеру, чтобы поворачивал?

— Ну уж нет! — Надменный осел — не поверил ни единому ее слову! — Так вот, если выиграет Саймон, я должна дать слово, что не стану совать нос в его отношения с Луизой. А если я, то он должен официально просить у вас ее руки и покорно принять ответ, каким бы он ни был. Тоже мне — новая арфа… ха! Если хотите знать, я согласилась лишь для того, чтобы знать наверняка, не пытается ли Саймон как-то использовать Луизу! Подумала — если он готов держать это пари, стало быть, он искренне увлечен ею! Клянусь, это единственная причина, заставившая меня принять в этом участие!

На одно краткое мгновение Регине показалось, что ей удалось-таки тронуть его каменное сердце. Что-то дрогнуло в лице Маркуса, и Регина уже решила было, что он смягчился. Но потом она увидела его холодный взгляд, и сердце у нее упало.

— Нет никакой нужды пускаться на выдумки ради того, чтобы успокоить мою раненую гордость, мадам. Мне глубоко безразлично, ради чего вы заключили это пари. Мы оба использовали друг друга, и оба получили то, чего хотели. Так что мы квиты, мадам.

— Черта с два, милорд! — вспыхнула Регина. — Кстати, потрудитесь объяснить, что значит «мы оба использовали друг друга»?

К ее удивлению, на лице виконта мелькнула нерешительность.

— Уитмор был прав — мне действительно нужно было найти способ вернуться в общество. И вы помогли мне в этом — хотя бы только из-за того, чтобы выиграть это ваше пари. Но теперь я понял, что вполне в состоянии сделать это самостоятельно, так что ваша помощь больше мне не требуется. Весьма признателен вам, леди Регина, но и в вас я тоже больше не нуждаюсь.

От жестокости этих слов у нее на миг перехватило дыхание. Неужели все это время он притворялся… делал вид, что без ума от нее, а на самом деле просто использовал ее, чтобы вновь вернуться в свет?!

Нет… это неправда! Она ему не верит. Однако ему удалось больно задеть самолюбие Регины, и этого она ему не простит.