В постели с принцем, стр. 62

Глава 27

На следующий день после их возвращения в Лондон Кэтрин пошла разыскивать мать. Когда она приблизилась к гостиной, благословенное молчание, которое установилось между ними с момента отъезда из Суффолка, стало терять свою привлекательность, и она почувствовала ноющую боль в душе.

Кэтрин и миссис Меривейл едва обменялись несколькими словами после их бегства из Эденмора. К сожалению, так не могло продолжаться вечно.

Кэтрин вошла в гостиную и увидела, что мать с безразличным видом сидит у камина и смотрит на огонь. Кэтрин почувствовала к ней жалость, которую тут же поспешила подавить. Ведь именно под влиянием матери она ввязалась в эту затею выйти замуж за мужчину, которого сама никогда не стала бы рассматривать в качестве кандидата в мужья.

«Это не только ошибка матери», — шепнул Кэтрин внутренний голос.

Но она проигнорировала его.

— Я разговаривала с солиситором, мама, — произнесла Кэтрин деловым тоном. — Он говорит, что лорду Айверсли будет затруднительно подавать иск против нас за нарушение контракта, поскольку он использовал обман для получения согласия на брак.

Кэтрин почувствовала набежавшие на глаза слезы. Да когда же она наконец перестанет распускать нюни всякий раз, когда думает об Алеке?

Миссис Меривейл посмотрела на дочь печальными глазами:

— Кэтрин, ангел мой, ты действительно веришь в то, что его сиятельство — охотник за состоянием? Может, дать ему еще один шанс доказать, что это не так?

— Ты не находишь свое заявление странным? — вспыхнула Кэтрин. — Ведь именно ты не хочешь, чтобы я делилась своим приданым с любым мужем, которого выберу.

Впервые за эти дни мать продемонстрировала свой бурный нрав.

— Послушай, ты, мисс Справедливость и Благородство! Ты никогда не жила с деньгами! А я жила. Когда я была девочка, мы жили очень хорошо. Папа ни в чем нам не отказывал… Что бы мы ни попросили.

. — А потом он умер, не оставив тебе денег, как ты ожидала.

Миссис Меривейл резко встала. Глаза ее возбужденно блестели.

— Как ты можешь упрекать меня? Знаешь, сколько лет я терпела попреки твоего деда из-за того, что выбрала себе плохого мужа? Я прошла все этапы — от его любимицы до его разочарования. Да, я хотела кое-чего взамен. — Она прищурилась. — Не важно, веришь ты мне или нет, но я хотела чего-то получше для тебя. Я хотела для тебя мужа, который не станет ставить свою жену в неловкое положение, который будет обращаться с тобой лучше, чем твой отец обращался со мной.

— И ты сделала такой чудесный выбор для меня, — с горечью заметила Кэтрин.

— Я не выбирала тебе графа. И я определенно не принуждала тебя лечь с ним в постель. Ты сама в нее запрыгнула.

Кэтрин молча проглотила упрек матери. Ее слова были правдой.

— И я вовсе не в восторге от того, что он не богач, как о том рассказывала мне леди Дженнер. — Миссис Меривейл нахмурилась. — Нет сомнения, что она — это еще один «друг» мистера Берна.

— Не приходится сомневаться.

— Но это сейчас не имеет значения. Дело сделано. Мы должны научиться жить, даже пережив разочарование. И если это означает, что ты выйдешь замуж за человека, который использует твои деньги для приведения в порядок его имения, — значит, быть по сему. Я склонна думать, что ты предпочтешь брак альтернативе умереть в бедности незамужней дамой. И выбор теперь зависит только от тебя. У тебя и раньше перспективы были не самые блестящие, а сейчас, когда тебя видели при компрометирующих обстоятельствах у леди Пьюрфой в оранжерее, они вообще никуда не годятся.

У Кэтрин задрожал подбородок.

— Наверняка существуют охотники за приданым, которым наплевать на подобные вещи. Мы сможем договориться с одним из таких.

— Ты считаешь, что лучше выйти замуж за мужчину, которого ты не знаешь, чем за мужчину, которого знаешь и который тебе нравится?

— Да! Я буду держать в узде свои чувства. Мне следовало быть благоразумной и не поддаваться сладким словам и нежным взглядам. Сейчас я расплачиваюсь за это. Выйти замуж за человека, которого я не знаю и который не испытывает ко мне чувств, будет проявлением здравого смысла.

— Но сделает ли он тебя счастливой?

— Он сделает меня более счастливой, чем человек, который… который лжет мне, которому нравлюсь не я, а мое приданое.

— Но, мой ангел, разве ты не делала то же самое по отношению к Сидни?

Кэтрин взвилась:

— Я не делала!

— Ты заставляла его думать, что хотела его самого, хотя на самом деле хотела через него получить доступ к своему приданому.

— Это неправда! Я любила Сидни!

— Разве? В таком случае почему ты позволила лорду Айверсли ухаживать за тобой? Почему приняла его предложение и позволила уложить тебя в постель? Твоя любовь к Сидни не могла быть настолько сильной, если ты так легко дала ему отставку в пользу лорда Айверсли.

Первым порывом Кэтрин было дать отпор матери за то, что та представляет ее в столь невыгодном свете.

— Я дала Сидни отставку потому, что ты хотела, чтобы я как можно скорее вышла замуж, а Сидни не торопился… похоже, он не слишком горел желанием и… Нет, это неверно… то есть это верно, но Сидни сделал мне предложение на том вечере. И я ему отказала.

Кэтрин вдруг посмотрела на себя глазами матери, и ей стало стыдно. Она прикрывалась Сидни. Задолго до того, как влюбилась в Алека, она обманула Сидни в отношении ее чувств к Алеку, провоцируя своего друга на то, чтобы тот женился на ней. В точности так, как ее обманывал Алек, завлекая в брачные сети.

А для чего она это сделала? Чтобы избежать неприятностей. Чем она лучше Алека?

— Я не говорю, что ты была не права, — продолжала миссис Меривейл. — Ты хотела выйти замуж за Сидни, чтобы всем нам облегчить жизнь. Но именно так рассуждал и его сиятельство. Он хотел сделать жизнь всех его арендаторов и слуг лучше. Так почему его нужно винить за это?

— Потому что… потому что… — Потому что Кэтрин любила его и очень хотела, чтобы он тоже ее любил. Она хотела верить тем нежным словам, которые Алек говорил ей, хотела верить в искренность его поступков. Но не могла. Как же ей жить с человеком, каждое слово которого вызывает подозрения?

Кэтрин не была уверена в том, что сможет это сделать. Она знала лишь одно — по отношению к Сидни она вела себя гадко. Он заслуживал лучшего.

Развернувшись, Кэтрин шагнула к двери.

— Куда ты собралась? — спросила мать.

— Я должна извиниться перед Сидни.

— Ты думаешь, после всего он захочет взять тебя в жены? — с надеждой в голосе спросила миссис Меривейл.

Кэтрин хотела резко ответить матери, но сдержалась.

— Не имеет значения, захочет он или нет, мама. Сейчас я уже ни за что не смогу выйти за него замуж. Ты права — я никогда его по-настоящему не любила. И обращалась с ним почти так же плохо, как Алек со мной. Выйти замуж за Сидни было бы по меньшей мере несправедливо.

Сейчас, когда Кэтрин понимала, как больно осознавать, что тебя ценят не за твои личные качества, а за что-то другое, ей было невыносимо думать, что кто-то испытывает такую же боль, какую испытала она. Возможно, уняв чью-то боль, она и сама научится жить с разбитым сердцем.

Алек яростно гнал Белизу к городскому дому Ловеласа. Должно быть, он в последний раз ехал на этой лузитанской кобыле. Если Дрейкер приехал в Лондон по вызову Алека, то скоро появится в отеле «Стивене», чтобы забрать лошадь.

Но поскольку Алек не мог вернуть Кэтрин, все остальное для него уже не имело никакого значения. А то, что она отправилась к Сидни сразу по возвращении в Лондон, было совершенно ясно.

Когда миссис Меривейл сказала Алеку, куда отправилась Кэтрин, он страшно выругался. Сообщение о том, что женщина, которую он любил, переметнулась к другому мужчине, на некоторое время поколебало его уверенность. Однако сейчас он не настроен терять ее.