Сальватор. Том 1, стр. 115
Тереза, йа все смотревшая его глазами, вскоре заметила, как он переменился, и долго не могла понять, чему приписать его странное состояние. Мрачное настроение, угрюмое молчание были настолько несвойственны ее мужу, что она не на шутку испугалась, но ни о чем ет о не спрашивала.
Она понимала, что рано или поздно он заговорит сам. И вот однажды ночью ее разбудили порывистые движения и громкие крики капитана.
Ему привиделось во сне сражение, и он закричал что есть мочи:
– Вперед! Бей англичан! Дети мои, на абордаж! Да здравствует Республика!
Бой был нелегкий. Но через некоторое время он, видимо, закончился, как и для Сида, сам собой: некому стало сражаться.
Капитан, приподнявшийся было на постели, рухнул на подушку с криком:
– Спускай флаг, английская собака! Победа! Победа!
И он снова уснул мирным сном победителя.
Так несчастная Тереза узнала правду.
Сон ее как рукой сняло, и она прошептала:
– Сам того не зная, он только что объяснил мне, почему на него находит тоска. Бедный Пьер! Из любви ко мне он сидит здесь как привязанный, чувствует себя пленником в этом доме и бьется головой о решетку, словно тигр в клетке…
Увы, теперь я понимаю: эта тихая жизнь не для тебя, бедный мой Пьер! Тебе нужен простор, вольный воздух, бескрайнее небо над головой, море под ногами; тебе нужны великие бури и сражения, гнев человеческий и Божий! А я ничего не видела, не понимала, ни о чем не догадывалась: я тебя любила! Прости меня, дорогой Пьер!
Тереза в смертной тоске стала ждать утра, а когда рассвело, сказала как можно тверже:
– Пьер, ты здесь скучаешь!
– Я? – отозвался он.
– Да.
– Даже и не думай об этом!
– Пьер, ты никогда не лгал. Даже со мной оставайся всегда честным и искренним, как и подобает моряку.
Пьер пролепетал что-то невнятное.
– Безделье для тебя губительно, друг мой, – продолжала Тереза.
– А твоя любовь меня восхищает, – отвечал Пьер.
– Тебе пора в путь, Пьер, мы на пороге войны.
– Да, так все говорят.
– А ты, любимый мой, уже начал военные действия.
– Что ты имеешь в виду?
Тереза рассказала, что было ночью.
– Вполне возможно, – согласился Пьер. – Всю ночь мне снился ожесточенный бой.
– По тому, с какой страстью ты воевал пусть во сне, я поняла, что время нашей безмятежной жизни прошло, а настоящая жизнь для тебя там, где опасность и слава, и я приняла очень важное решение, мой друг.
– Какое же?
– Помочь тебе как можно раньше выйти в море.
– Ты, дорогая Тереза?
– Я, Пьер. Провидение возложило на нас разные задачи, милый; я ждала тебя семь лет и была счастлива этим ожиданием.
Ты пришел, и два года я была самой счастливой женщиной на свете. Скоро ты снова уйдешь, и я опять буду ждать твоего возвращения. Но теперь со мной будет наш сын, и ждать мне будет легче. Мне необходимо многому его научить во исполнение своего материнского долга. Я расскажу ему о тебе, о твоих битвах, слух о которых дойдет и до нас. Каждый день мы будем подниматься на скалу в надежде увидеть вдали твой белый корабль. Так, дорогой, мы оба исполним перед Всевышним долг.
Ты, мужчина, будешь защищать свою родину; я, женщина, стану воспитывать нашего сына; а Всевышний нас благословит.
Пьер обыкновенно не показывал своих чувств, но когда услышал ее слова, ему показалось, что над головой у жены засветился нимб, как у Планкоэской Девы Марии, и упал к ее ногам.
– Ты обещаешь, что не будешь без меня скучать, жена? – спросил он.
– Не скучать, Пьер, – отвечала Тереза, – значило бы не любить тебя! Я буду скучать, но вспомню, что тебе хорошо, и твое счастье заставит меня позабыть о моей печали.
Пьер бросился в объятия жены, потом выскочил из дома и побежал по улицам Сен-Мало, скликая всех своих матросов по именам, а своему другу Пьеру Берто поручил собрать всех, кого он встретит по дороге или застанет дома.
Спустя неделю «Прекрасная Тереза» была полностью отремонтирована и свежевыкрашена; она собрала на борту прежний хорошо известный экипаж, усиленный двадцатью новичками, а также двадцать четыре восемнадцатифунтовых орудия и две тридцатишестифунтовые пушки и вышла из гавани Сен-Мало прогуляться по просторам, на которых пират Пьер Эрбель заработал громкую славу, соперничая со своим другом и земляком Сюркуфом.
Вышла «Тереза» 6 мая 1802 года, а уже восьмого числа того же месяца захватила после десятичасовой схватки невольничье судно с шестнадцатью короткоствольными пушками на борту.
Пятнадцатого она захватила португальское судно с восемнадцатью пушками и семи десятью членами экипажа.
Двадцать пятого она завладела трехмачтовым торговым судном, шедшим под голландским флагом, груженным пятью тысячами тюков риса и пятьюстами бочонками сахара.
Пятнадцатого июня, в ночь, похожую на ту, когда капитан Эрбель расправился с «Калипсо», «Тереза» вывела из строя английский трехмачтовый корабль; руководил операцией Пьер Берто, за что был сейчас же удостоен звания лейтенанта.
Наконец, в начале июля, после восемнадцати боев, пятнадцать из которых закончились захватом неприятельских кораблей, «Прекрасная Тереза» бросила якорь в Иль-де-Франс, откуда вышла с разнообразными трофеями лишь в 1805 году, то есть после Аустерлицкого сражения.
Тереза сдержала данное мужу слово: каждый день она поднималась на скалу вместе с сыном, которому уже пошел четвертый год. И когда «Прекрасная Тереза» подошла к берегу ближе, Пьер Эрбель различил на скале женщину с ребенком, размахивавших руками.
Тереза узнала бриг своего мужа задолго до того, как он ее не только узнал, но и просто заметил.
XXVII.
Мальмезон
Наступил 1815 год.
Шестого июля еще дымилось поле битвы при Ватерлоо.
Двадцать первого июня в шесть часов утра Наполеон вернулся в Елисейский дворец, а 22-го подписал следующее заявление:
«Французы!
Начиная войну за национальную независимость, я рассчитывал объединить все усилия, волю каждого, участие всех национальных органов власти. Я имел основание надеяться на успех, а потому пренебрег всеми заявлениями держав против меня. По-видимому, обстоятельства изменились: я приношу себя в жертву ненависти врагов Франции. Искренни ли они в своих заявлениях, признаваясь, что всегда ненавидели только меня? Моя политическая жизнь кончена, и я провозглашаю своего сына под именем Наполеона Второго императором Французским. Теперешние министры сформируют временный правительственный совет. Интересы сына заставляют меня обратиться к Палатам с предложением безотлагательно организовать законное регентство. Призываю всех объединиться во имя общественного спасения и национальной независимости.
Написано в Елисейском дворце
22 июня 1815 года.
Наполеон».
Четыре дня спустя после подписания этого заявления, то есть 26 июня, Наполеон – почти сразу после отречения – получил такое постановление:
«Правительственная комиссия постановляет:
Статья 1. Морской министр отдаст распоряжение о снаряжении двух фрегатов в гавани Рошфор для доставки Наполеона БОНАПАРТА в Соединенные Штаты.
Статья 2. Ему будет предоставлен по желанию вплоть до его отплытия достаточный эскорт под командованием генерал-лейтенанта Беккера, которому приказано обеспечить его безопасность.
Статья 3. Главный управляющий почтами отдаст все необходимые распоряжения почтовым службам.
Статья 4. Морской министр обеспечит возвращение фрегатов немедленно после прибытия на место.
Статья 5. Фрегаты будут безотлучно находиться на Рошфорском рейде до прибытия охранных свидетельств.
Статья 6. Исполнение настоящего постановления поручается морскому министру, военному министру и министру финансов.