Тени киновари, стр. 66

Но Руари никак не мог заставить себя восторгаться этим. И не только потому, что у него все болело. Он пришел сюда не для того, чтобы погрузиться в мечту всех друидов. Он пришел в лес, чтобы найти черное дерево, найти Какзима и совершить над ним правосудие. За Павека. Все правосудие, какое только возможно, потому что Павек мертв, и только из-за Какзима. Он возьмет Какзима в Урик и швырнет его к ногам Хаману. Потом он поедет домой, в Квирайт, и посадит дерево за своего друга.

— Сынок. — Орекэл потряс его за рукав, — Сынок, я сказал, что у нас большая проблема.

— Ты больше не можешь помочь нам, — медленно сказал Руари. — Это и есть твоя проблема, не так ли? Ты не в состоянии найти черное дерево. Все, что ты говорил в Джекте о сокровище халфлингов, которое ты приносил из леса и пропивал из-за своих «маленьких слабостей», это был просто порыв ветра в пустыне. Ты ничем не отличаешься от Мади: ты думаешь, что у нас есть карта, но мы слишком глупы, чтобы воспользоваться ею.

Орекэл снял с себя шляпу. — Ты поставил слишком тонкую точку на вещи, сынок. Черное дерево, оно в лесу, и под его корнями зарыты сокровища, клады, золото, все что хочешь. И оно не дальше, чем в двух днях ходьбы отсюда, это факт. Но это, — он протянул карту. — Ты не умеешь говоришь на языке халфлингов, и ты не умеешь читать на нем. Так что поверь мне, сынок, это не карта, как дойти до черного дерева, это скорее карта, как дойти до твоего места, Урика, я думаю — ведь вы все оттуда пришли, точно?

Руари попытался вспомнить, упоминал ли он, Звайн или Матра Урик, с тех пор, как повстречались с дврфом, но его память отказалась иметь с ним дело. Может быть и да, тогда Орекэл разыгрывает из них дураков, а может быть и так, что он действительно умеет читать эти каракули, и одна из них означает Урик. В любом случае Руари слишком устал, чтобы врать.

— Да, рядом с Уриком.

— Самое лучшее всегда быть честным, сынок, — посоветовал Орекэл, и внезапно его глаза стали острее, а движения решительнее. — А теперь может быть ты сам сможешь решить нашу проблему — в конце концов ты же друид, или как — может быть ты сможешь найти черное дерево без всякой карты. Так или иначе, встань, например, на колени, как ты это сделал на кряже, пробормочи чего-нибудь себе под нос, и покажи нам дорогу, очень просто.

Руари сказал нет, покачав головой.

Звайн приковылял к нему. Мальчик поглядел на ствол дерева и — мудрее чем Руари — решил не садиться. — Конечно ты можешь, Ру. Просто попробуй. Давай, Ру — пожалуйста.

Он опять покачал головой; он уже пытался. Как только Орекэл предложил свою идею, Руари — почти не думая — положил руку на покрытую мохом кору и открыл себя лесу. Поток хлынувшей жизни смыл бы его и унес за собой, если бы у него было желание сопротивляться ему — а так он просто потек через него, как через пустую колоду, вливаясь с одной стороны и выливаясь из другой.

Тем не менее Руари решил, что ему повезло, так как этот поток унес с собой изнеможение и приглушил боль. Но та часть местной природы, которая стала стражем, не привыкла иметь дела с друидами и вообще не привыкла, чтобы ее касались, ни друид вообще, ни он в частности. На мгновение листья вокруг стали открытыми глазами и открытыми ртами, с зубами вместо прожилок.

Это мгновение прошло только тогда, когда он поднял ладони и сознательно выбросил себя из потока жизни. Листья опять стали листьями, но ощущение, что на них смотрят, осталось. Большую часть своей жизни — даже в своей роще, в которой были главным образом кусты и трава, и совсем немного редких деревьев — Руари или был внутри четырех стен или глядел на горизонт, до которого было по меньшей мере четыре дня пути. Здесь в лесу он мог дотронуться до горизонта из зеленых листьев, и лес, который казался раем, пока он не уселся на это дерево, стал местом скрытой угрозы.

Сейчас он боялся даже подумать о том, чтобы вырезать себе посох, так как тогда все вокруг стало бы еще более враждебным.

— Сынок, давай, пытайся, — настойчиво сказал Орекэл. — Что нам терять?

— Я слишком устал, — ответил Руари, и это была правда, хотя и не вся. — Может быть позже, — а вот это была ложь, просто он не хотел напугать остальных.

— Ну, и что мы собираемся делать? — спросил Звайн тем самым слезливым, детским голосом, которым он говорил когда был напуган, устал, или то и другое одновременно. — Сидеть здесь, пока ты не отдохнешь?

Орекэл взял Звайна за руку и осторожно развернул его. — Лучше всего идти дальше, сынок. Те, кто слишком долго стоят на одном месте, привлекают аппетит местных.

— И куда идти? — прежним плаксивым тоном спросил Звайн.

— А разве это имеет значение, — спросила Матра. Карабкаться вверх, спускаться вниз, ей было все равно, ее это волновало не в большей степени, чем любое другое событие в жизни. Если все Новые Расы сделаны из чего-то, то, чтобы это не было, это не эльф, человек или дварф. — У нас больше нет карты. Одно направление ничем не хуже другого, если мы не знаем настоящей дороги.

Она предложила свою руку Руари, который принял бы любую помощь, лишь бы встать на ноги. Они не успели уйти далеко, когда притаившееся чувство, что за ними наблюдают, стало хуже, а потом еще через несколько шагов он почувствовал, как старые упавшие листья, покрывавшую землю разноцветным ковром, зашевелились под его ногами.

Удар сердца позже их бросило одного на другого, они оказались в сети, которая подняла их с земли. Звайн заорал от ужаса, Орекэл выругался, как если бы это случилось с ним не в первый раз и — хотя это было глупо — Руари почувствовал себя лучше, вися на веревке, чем стоя на ногах.

Удар защитной силы Матры прошел через тело Руари, а потом еще раз. Звук был достаточно силен, чтобы сорвать листья с веток и заставить их заплясать в воздухе, а потом они опустились на сеть, облепив ее со всех сторон, так что они стали похожы на бусину на нитке. Но недостаточно силен, чтобы разорвать сеть и заставить их упасть на землю, а третий удар Матры был слабее, чем первые два. Четвертый оказался просто вспышкой света, даже без грома.

Через несколько ударов сердца они услышали шевеление под кустами и на тропе под ними появились халфлинги. Посмотрев вниз, Руари решил, что их здесь слишком много. Никто из них не выглядел дружелюбно, но у одного, который поднял копье и ткнул им полуэльфа в бок, было по-настоящему угрожающее лицо, его щеки покрывала паутина выжженных шрамов, а глаза были темны и глубоки, как тьма между звездами. Он еще раз ткнул Руари своим копьем под ребра.

— Уродливый человек — Темплар Паддок — где он?

Глава 14

— Я слышал, что в дне езды отсюда есть деревня охотников. Они называют ее Джект. — Это перевалочная стоянка для зверей по дороге на арену в различные города. Там полно негодяев, мошенников и шарлатанов всех мастей, но некоторые из них могут провести группу людей через горы и леса халфлингов. Это неблизко, в дне езды на юго-восток, зато там мы могли бы нанять проводника и дорога станет легче, Лорд Павек.

В отличии от поездки из Квирайта в Урик, на гигантском канке, на котором ехал Лорд Павек, не было колокольчиков, так что нельзя было не услышать слова Командора Джаведа и не ответить на незаданный вопрос.

Тем не менее, под предлогом тщательного обдумывания предложения Командора, Павек нашел время, что пошевелиться, расслабить напряженные мускулы и суставы. Лучшую часть этих трех дней он провел на спине канка, и те части его тела, которые не болели, стали просто деревянными, когда стены Урика еще виднелись вдали.

Павек подумал, что установил своеобразный рекорд скорости, когда он сам, Матра, Руари и Звайн доехали в Урик из Квирайта за десять дней. С тех пор, как он выехал из Кело после вскоре после разговора с Лордом Хаману, Павек узнал много нового о выносливости, как канков, так и своей.

Вместе с Командором Джаведом из военного бюро, двумя манипулами и столькими же рабами, Павек день и ночь скакал без остановки на самых больших и выносливых жуках военного бюро, следуя за линией, которую он видел, подвешивая вырванные с корнем волосы халфлинга внутри маленького ящика, который свешивался с его седла.