Король-сердцеед, стр. 16
«Однако! — подумал принц. — Решительно весь мир превратился в кабинет чародея. Все наперебой рвутся предсказывать будущее, начиная от принца Наваррского и кончая госпожой Лорьо».
Во время этих размышлений принц не переставал смотреть на красотку-еврейку. Сарра была печальна, и меланхолия, чувст вовавшаяся во взгляде ее влажных глаз, заставляла предполагать, что что-то терзает ее.
«Она любит меня!» — подумал принц и, опять забыв Маргариту, взял в свои руки руку Сарры.
Тем временем Ноэ болтал с хорошенькой Миеттой на другом конце стола. И как, глядя на Сарру, Генрих забывал Маргариту, так, глядя на Миетту, Ноэ переставал думать о Паоле. А Миетта совершенно так же смотрела на Ноэ, как Сарра — на принца.
В этот момент на колокольне пробило двенадцать часов.
— Однако, — сказал принц, — не думаешь ли ты, милый Ноэ, что нам пора подумать о Годольфине?
— Это правда, — согласился Ноэ.
— Что вы хотите делать с этим несчастным? — спросила Миетта. — Он плачет все ночи и дни напролет. Каждый раз, когда я спускаюсь к нему в погреб, у меня сердце разрывается. Что вы хотите от него?
— Мы хотим утешить его, крошка, — ответил принц. — А теперь, красавицы, вы хорошо сделали бы, если бы отправились спать. Будьте покойны, мы ничего не утащим!
— Ну, раз вы хотите остаться одни, так оставайтесь, — от ветила Миетта. — Покойной ночи!
— Покойной ночи, крошка, — сказал Ноэ и поцеловал девушку.
— Покойной ночи, сударыня, — сказал принц, прижимаясь губами к руке Сарры.
Обе женщины поднялись по лестнице в свою комнату и оставили молодых людей одних в нижнем этаже. Когда они скрылись, Генрих и Ноэ переглянулись.
— Честное слово! — сказал последний, — мне кажется, Анри, что вы более, чем когда-либо, увлечены Саррой!
— Мне это тоже кажется!
— Значит, вы уже разлюбили принцессу?
— Отнюдь нет. Я люблю ее больше прежнего.
— Ну уж это…
— Постой, — перебил принц. — Ты-то сам любишь Паолу?
— Конечно да!
— Так к чему же эти нежные взгляды на Миетту?
— Гм… В сущности говоря, это правда…
— Значит, ты любишь их обеих?
— Весьма возможно!
— Берегись! Миетта находится под моим покровительством, и я не допущу…
— Берегитесь, ваше высочество, — в свою очередь сказал Ноэ, — Сарра по-прежнему остается другом Коризандры, и вы можете стать жертвой веселенькой шутки!
Генрих прикусил язык и через несколько секунд молчания сказал:
— Быть может, ты и прав! Оставим в покое обеих очаровательниц и займемся Годольфином. Твоя лошадь в конюшне?
— Да. Я возьму Годольфина к себе на седло, как только что вез Паолу!
Генрих взял свечу и спустился с Ноэ в погреб. Годольфин, по — прежнему связанный по рукам и ногам, лежал на соломе. При виде Ноэ он вскрикнул от радости и спросил:
— Вы пришли освободить меня, как обещали, не правда ли?
— Это зависит от того, можно ли положиться на тебя, — ответил Ноэ.
— Я еще никогда не нарушал данного слова.
— И если я отвезу тебя к Паоле, ты не будешь пытаться бежать?
— От Паолы? Я буду пытаться бежать от Паолы? Ведь быть возле нее… это рай!
— Но быть может, тебе захочется повидать Рене? — спросил Генрих.
— Рене! — крикнул Годольфин. — Я ненавижу его!
— В таком случае пойдем!
Ноэ освободил Годольфина от его пут, с помощью принца вынес его из погреба и усадил на лошадь. Через несколько минут они уже выезжали из ворот кабачка. У Годольфина была повязка на глазах, но он успел в момент отъезда сдвинуть ее на минутку с глаз и заметил, что перед ним виднелся фасад Лувра.
XIV
На следующий день королева Екатерина поджидала сира де Коарасса, которому назначила прийти в пять часов для нового сеанса. Генрих явился в Лувр за несколько минут до назначенного срока и прошел прямо в комнату Нанси.
— А знаете ли, — сказала принцу хорошенькая камеристка, — ваша идея стать колдуном отвратительна.
— Почему же это, дитя мое?
— Потому что теперь мне приходится целыми днями сидеть в своей комнате, чтобы знать все, что делает королева!
— Ну что же, — ответил Генрих, — когда-нибудь и я отплачу вам за все добро.
— Чем же это?
— Я пошлю к вам Рауля…
— Это для чего еще? — спросила девушка, краснея до ушей.
— Чтобы вам не было скучно!
Природный юмор Нанси взял верх над смущением.
— Ба! — сказала она. — В такой услуге я не нуждаюсь.
— Уж будто бы?
— Ну да, потому что Рауль… только что вышел отсюда!
— Ого!
— А почему бы и нет? — насмешливо спросила девушка. — Ведь вы же пришли сюда?
— Ну, я другое дело, я… ваш друг!
— Рауль тоже!
— Гм!
— И даже больше: он мой помощник на службе вам!
— То есть как же это?
— А вот как! Королева провела очень беспокойную ночь. До утра у нее горел свет, и однажды я услыхала, как она пробормотала: «Никогда еще Рене в самые удачные часы прорицания не открывал мне таких вещей, как этот гасконец!» Из других от рывистых слов, которые вырывались у нее, я поняла, что ее волнует мысль о том, как Рене перенесет пытку. На другой день, то есть сегодня утром, она уже послала пажа Рено узнать, что с Tлорентийцем. Но Рено удалось узнать лишь, что гот был унесен в бесчувственном состоянии. Тогда, около двенадцати часов, королева приказала подать носилки без гербов и выехала из дворца. Я подумала, что вам будет очень полезно узнать, куда именно ездила королева, и кликнула Рауля… О, господин Коарасс, согласитесь, что я — хороший друг, потому что только из-за вас…
— Что такое?
— Я не пустила бы иначе Рауля в свою комнату!
— Но ведь он любит вас.
— Вот поэтому-то его и следует держать на расстоянии, но…
— Э, да тут есть продолжение!
— Рауль дерзок, как настоящий паж! Он осмелился… потре бовать платы за услугу! Я попросила его выследить, куда именно поедет королева, а он ответил мне, что согласен сделать это на одном условии. Вы понимаете, что я нахмурилась. Этот мальчишка смеет ставить мне условия!
— А каковы это были условия?
— Он требовал, чтобы я позволила ему поцеловать меня в левую щеку… Ну, вы понимаете: это было нужно для вас… и… Рауль поцеловал меня.
— Ну-с, затем он отправился?
— То-то и дело что нет!
— Как нет? Значит, он изменил своему слову?
— Нет, но он заявил мне: «Я обещал вам выследить королеву и сделаю это. Но я не давал вам обещания не говорить ей, что слежу за ней по вашему приказанию». «Как? — крикнула я. — Ты способен выдать меня?» «А почему бы и нет? — ответил негодяй-мальчишка. — Впрочем, вы можете купить мое молчание: это будет стоить всего только два поцелуя в правую щечку!»
— И вы купили его молчание? — спросил принц.
— Что же было делать? — вздохнула Нанси. — Ведь это… для вас!
— Милая Нанси! — сказал принц, обнимая девушку и пытаясь последовать примеру Рауля.
— Нет, уж извините! — кинула девушка, освобождаясь из его объятий. — Мне-то не приходится покупать ваше молчание!
— Ты права! — ответил принц. — Ну-с, так Рауль проследил королеву. Куда же она отправилась?
— На улицу Святого Людовика, к президенту Ренодэну.
— Да, но неизвестно, о чем они там говорили!
— Ну вот еще, — возразила Нанси, — раз уж мы взяли на себя роль волшебников, то следует доиграть ее до конца!
— Как! Вы знаете?
— Вернувшись, королева сказала принцессе: «Рене ни в чем не признался. Ренодэн нашел другого человека, который возьмет на себя его вину. Это известный вор по имени Гаскариль. Ему пришлось обещать помилование, то есть Ренодэн постарается спеться с палачом, чтобы Гаскариля повесили не по-настоящему. Ну а если даже это окажется неудобным, то…» Королева при этих словах сделала многозначительный знак рукой и злобно усмех нулась… Однако, — спохватилась Нанси, — ведь она ждет вас! Ступайте играть свою роль!
— Я вас увижу еще сегодня?
— Разумеется.
— А где?