Кот, проходящий сквозь стены, стр. 57
Глава 18
Когда я встаю перед необходимостью выбора между добротой и честностью,
я голосую за доброту, и только за нее – неважно, дарят ее или получают.
– Хэйзел, древняя моя любовь!
– Ричард, хотел бы ты иметь сломанную руку?
– Я не верю, что ты способна меня этим одарить.
– Спорим!
– Фу! Перестань! Не смей этого повторять или я выкину тебя в залив и женюсь на Гретхен. Она ведь не древняя!
– Смотри, не очень-то задирай меня! Мой третий супруг был великим задирой… и каждый отметил, как он дивно выглядел на собственных похоронах и как жаль, что он отошел таким молодым! – Хэйзел-Гвен лучезарно улыбнулась мне. – К тому же он позаботился о солидной страховке, что весьма пригодилась вдове… Женитьба на Гретхен – неплохая идея, милый, и я с удовольствием ее поддержу. Я бы научила ее молчать, помогла бы с первым бэби, показала бы, как надо держать нож, обучила бы навыкам боевых искусств и хозяйственной сноровке, то есть всему, что нужно девушке в современном мире…
– О Господи! Моя дорогая женушка, ты столь же миниатюрна, хороша и безопасна, как коралловая змейка! Я думаю, что Джинкс давно уже обучил Гретхен всему, что требуется.
– Скорее, не он, а Ингрид. Но я могла бы ее отшлифовать. Ты же сам отметил, какая я умелая. Так какое же словечко ты нашел для меня? А, «древняя», вот какое!
– Уф-ф!
– О, меня это нисколько не ранит. А ты неженка!
– Черта с два тебя ранишь! Я, пожалуй, уйду в монастырь…
– Не раньше, чем «взойдешь» к Гретхен. Я уже решила, Ричард. Мы посватаемся к Гретхен.
Я отнесся к этому дурацкому разговору так, как он того и заслуживал, то есть проигнорировал последнюю реплику, встал и запрыгал в освежитель.
Она почти сразу же последовала за мной. Я, изображая испуг, отскочил в сторону.
– Помогите! Не бей меня больше!
– О, ерунда! А раньше я тебя и не била!
– Сдаюсь! Ты не древняя, ты просто прекрасно замаринованная. Хэйзел, любовь моя, что сделало тебя такой вредной?
– Я не вредная! Но если бы ты был так же мал ростом, как я, и к тому же женщиной, не отстаивающей свои права, то тебя запросто задавили бы большие, вонючие, волосатые мужики, полные иллюзий о своем превосходстве.
Не вопи так, дорогой, я тебя не обижу. И не пролью ни капли твоей крови!
– Мне страшно на тебя смотреть. Моя матушка почему-то не предупредила меня, что семейная жизнь может оказаться такой!.. Кстати, любимая, ты собиралась поведать, с какой целью завербовала меня, но потом ускользнула от этой темы…
Она помедлила с ответом.
– Ричард, тебе ведь трудно представить, что я более чем вдвое старше тебя?
– Считай, что ты меня убедила. Я не понимаю этого и просто принимаю на веру.
– Нам предстоит разговор о более трудных для понимания вещах, чем это. Гораздо более трудных!
– Но тогда, возможно, я окажусь слишком туп для них. Хэйзел-Гвен, лапонька, я ведь и сам крепкий орешек. Я не верю в столоверчение, астрологию, непорочное зачатие…
– Ну уж непорочное зачатие – дело совсем нетрудное!
– Я имею в виду божественный его аспект, а вовсе не оплодотворение в генетических лабораториях. Так вот, я не верю в непорочное зачатие, в магические числа, в ад, колдовство, черную магию и предвыборные обещания.
Ты мне сказала кое-что, противоречащее здравому смыслу. И в это так же трудно поверить, как в твой древний возраст. В качестве поручителя тебе потребовался бы сам Повелитель Галактики!
– О'кей. Примем как исходное условие. Но с определенной точки зрения я даже старше, чем ты думаешь. Мне и в самом деле больше двух веков…
– Прекрати. Ты же отрицала, что тебе исполнилось бы двести раньше Рождества 2263 года! А до этого еще приличная куча лет.
– Правильно. И я бы не сказала ничего об этих дополнительных годах, даже если бы прожила их непосредственно в нашем времени… поскольку прожила их во времени «перпендикулярном», под прямым углом к нашему.
– Дорогая, – ответил я. – «В звуковом ряду наступила пауза»!
– Но, Ричард, это-то как раз понять и нетрудно… Черт, где я обронила свои трусики?
– Где-то в Солнечной системе, в соответствии с твоими воспоминаниями…
– Но эта система не составляет и половины, мистер… То, о чем я говорю, находится одновременно внутри и вне системы и даже за пределами этой Вселенной… Но, братец, не стану я нарушать правила! Я имею в виду, где я их обронила сегодня?
– На расстоянии шага от постели, кажется. Милая, зачем беспокоиться и надевать трусики, так часто их снимая?
– Затем. Только шлюхи шляются без трусов… Кроме того, прошу тебя соблюдать правила приличия в разговоре со мной!
– Я же не сказал ни слова!
– Но я же слышу, о чем ты думаешь!
– Кстати, я не верю и в телепатию, заметь!
– Ах, не веришь? Мой внук, доктор Лоуэлл Стоун, именуемый в просторечии Бастером, жульничал, играя в шахматы, ибо читал мои мысли.
Слава богу, он эту способность утерял, когда ему стукнуло десять лет.
– Это звучит, – отпарировал я, – как голословное утверждение, что свидетель собственными глазами видел невозможное явление. Правдивость свидетеля под сомнением. А достоверность приводимых сведений не более пяти процентов по шкале военной разведки.
– Ты заплатишь за это!
– Оцени сама, – посоветовал я. – Ты же состояла в военной разведке, в ЦРУ, не так ли?
– Кто тебе сказал?
– Ты же и сказала. Путем нескольких незаконченных реплик.
– Это было не ЦРУ. Я никогда не состояла в разведках и была полностью замаскирована, и вообще – то была не я! Это был сам Повелитель Галактики!
– Ну, а я – капитан Джон Стерлинг!
Гвен-Хэйзел вытаращила глаза.
– Эй, капитан! Нельзя ли у вас взять автограф? А лучше, гоните два. Я выменяю их на один, от Рози-робота… Ричард, а нельзя ли прогуляться до ближайшего почтового отделения?
– Почему бы и нет? Я сам должен послать весточку папе Шульцу. Но тебе зачем, дорогая?
– Если мы добредем и до Мэйси, я дам упаковать там одежду и парик Наоми и отошлю ей. Они отягощают мою совесть.
– Твою… что?
– Ту систему книжных сведений, которую я держу взамен. Ричард, ты все больше и больше начинаешь смахивать на моего третьего мужа. Он был почти так же прекрасен, как и ты. И очень заботился о собственном здоровье, а умер в расцвете лет.
– Отчего же?
– Это произошло во вторник, насколько я помню… или, может, в среду.
Во всяком случае меня рядом не было. Я находилась далеко, закрутив с неплохим мужичком. Мы так и не узнали толком, что же с беднягой приключилось. Очевидно, ему стало плохо в ванне, и он погрузился в воду с головой… Что ты там бормочешь, миленький? Какая там еще «Шарлотта»? [37]
– Ничего я не бормочу, Хэйзел… Но у меня же нет страхового полиса!
– Тогда мы особенно тщательно должны следить за тем, чтобы ты оставался жив и, главное, – не принимал ванн!
– Если я перестану это делать, ты через три или четыре недели пожалеешь об этом!
– О, но ведь и я тоже перестану, так что мы будем квиты!.. Ричард, а нельзя ли сегодня выбрать время и посетить Правительственный Комплекс?
– Вполне. А зачем?
– Чтобы найти Адама Селена.
– Он что, там похоронен?
– Именно это я и пытаюсь установить. Ричард, твое доверие ко мне еще не поколебалось?
– Оно перенапряглось. «Несколько лет под прямым углом»… Ну конечно, а тебе не хотелось бы получить лицензию на «космический ворп»? [38]– Спасибо большое. У меня уже есть. В сумке. Те «дополнительные годы» всего лишь понятие геометрическое, о мой супруг! Если иметь в виду общепринятую концепцию пространства-времени с одной лишь временной осью, тогда, конечно, понять трудно. Но существуют, по меньшей мере, три оси времени, так же как существуют три пространственные оси координат… и я те «дополнительные годы» провела на других временных осях. Ясно?
37.
Намек на Шарлотту Кордэ, убившую Марата в ванне.
38.
Искажение, извращение (англ.)