Луна жестко стелет, стр. 43

– Ман, риск-то возрос. Неизбежный риск, это верно, но ведь риск же.

Я заткнулся. Около того времени, в начале мая, еще один фактор вошел в игру, и с одной стороны, риск уменьшился, а с другой, возрос еще больше. Одним боком Майк держал на себе весь микроволновый обмен между Террой и Луной: коммерческую связь, научную телеметрию, каналы новостей, видеоканалы, радиотелефонную связь, открытые линии Главлуны и главное – секретную связь Вертухая.

Коммерческие шифры и коды Майк читал свободно: постепенно разгадал их, как кроссворды, – причем как машина из доверия не вышел. Только Вертухаевы шифры не разгадал, и вот именно потому, что Вертухай никаким машинам не доверял. Он был из тех, кому всякая техника сложнее ножниц жутко таинственна и подозрительна. Крутила из каменного века.

Кода, которым пользовался Вертухай, Майк никогда не видел. И шифры свои Хай Майку не доверял. У него в личном пользовании была для этого своя особая кретиническая машинка. И сверх того у него была с Главлуной на Эрзле договоренность насчет смены кодов и шифров время от времени. Так что он, понятное дело, чувствовал себя в безопасности.

Майк раскрыл его шифры и додул насчет порядка их смены просто ради попробовать себя. А кодами не занимался, пока проф не натолкнул, коды Майку были до фени.

Но после просьбы профа Майк стал перехватывать совершенно секретную переписку Вертухая. Начинать пришлось на пустом месте, поскольку раньше Майк стирал его письма сразу после отправки. Потихоньку, полегоньку набирался материал для анализа. Медленно потому, что Вертухай использовал этот способ только в крайних случаях. Порой не чаще, чем раз в неделю. Но постепенно у Майка стали подбираться значения кое-каких словосочетаний, разумеется, с определенной степенью вероятности. Код не так-то просто раскусить: можно понимать значения девяноста девяти словосочетаний в сообщении, а смысла не уловить потому, что сотое словосочетание, по крайней мере для вас, это «ЧУШЬ».

И еще одна проблема имеет место: если при передаче слово «ЧУШЬ» по ошибке пошло как «ЧУТЬ», расшифровка в муку превращается. Любой способ связи нуждается в избытке информации, а иначе она при передаче может быть утеряна. Вот с этим избытком Майк и возился, терпения у машин в наилучшем виде полно.

Но раскрыл Майк Вертухаев код быстрее, чем предполагал, поскольку Вертухай не в пример прошлым дням ударился в писанину, причем на одну и ту же тему (а это облегчает работу), а именно насчет безопасности и подрывной деятельности.

Затараторил Вертухай, подмоги запросил.

Мол, двух фаланг миротворцев-карателей оказалось мало, подрывная деятельность продолжается и требуются дополнительные контингенты для расстановки постов в узловых пунктах всех поселений.

Главлуна отвечала, что это абсурд, силы подавления ФН отвлекать нельзя, они и так непрерывно перемалываются по эрзлицким делам, и дополнительных запросов делать не следует. Если, мол, нужны пополнения, то их надо набирать из этапированных при условии, что рост расходов на вохру должна покрывать сама Луна, дотации на это с Терры недозволительны. И, мол, пусть доложит, какие шаги предприняты по увеличению поставок зерна, смотри исходящий такой-то от такого-то числа.

Вертухай отвечал, что если его исключительно умеренные запросы на обученный военный персонал, а не на безответственных, необученных, ненадежных и непригодных зеков, не будут удовлетворены, он не в силах будет обеспечить общественный порядок, – о росте поставок тогда и речи быть не может.

В ответ ехидно спрашивали, кому дело, если бывшие ссыльные договорятся между собой в своих норах учинить бунт? Если это так тревожит местную администрацию, то не напомнить ли ей насчет выключать свет, как это с успехом и неоднократно делалось в 1996 и в 2021 годах?

Эта переписка заставила нас пересмотреть план-календарь, одни этапы ускорить, другие замедлить. Как обед в лучших домах, революция должна быть «сварена-поджарена» так, чтобы всё сошлось вовремя и к месту. Стю на Эрзле нужно было время. Нам нужны были обечайки и малые коррекционные ракетные двигатели, а также приборное обеспечение, чтобы «зафитилить булыганами». А насчет стали для обечаек было трудно: ее и купи, и обработай, и, главное, доставь по лабиринту туннелей к месту запуска. И надо было нарастить в партии десятый этаж, скажем, до 40 000 народу, причем чтобы нижние звенья в бой рвались, а не блистали талантами, которых мы прежде искали. Нам нужны были противодесантные боевые средства. Надо было приладить Майку транспортабельные радиолокаторы, без которых он был слеп. (Сам Майк был нетранспортабелен, хоть его оконечные устройства охватывали всю Луну. Сам он был загнан на тысячу метров в глубь скалы в комплексе, заделан в стальную оболочку с пружинной подвеской. Удумала когда-то Глав-луна, что в один прекрасный день кто-то может садануть водородной бомбой по ее центру управления.)

Всё это необходимо было заранее подготовить, и раньше времени горшок не должен был вскипеть.

Так что мы прекратили дрючить Вертухая, а всё остальное ускорили, как могли. Саймон Клоунс ушел на отдых. Разошлось, что «шляпоколы свободы» не в моде, но, мол, приберегите. Нервотрёпные телефонные звонки Вертухаю прекратились. И карателей мы перестали доводить. Это их не остановило, но всюду их поменьше стало.

Но как ни силились мы успокоить Вертухая, появились тревожные признаки. Согласия на присылку дополнительных контингентов Вертухай вроде бы не получил (по крайней мере, мы такого не перехватили), но поступило распоряжение о выселении части народа из комплекса. Вольнонаемные из тамошних забегали по Эл-сити насчет найма жилья. Главлуна начала разведочное бурение и сейсморазведку кубо-метража поблизости от Эл-сити, возможно, с целью строительства нового поселка.

Могло быть, что Главлуна предложила принять необычно крупные транспорты заключенных. Могло быть, что место в комплексе понадобилось вовсе не на казенное жилье. Но Майк нам сказал:

– Не вешайте сами себе лапшу на уши. Вертухай готовится к приему войск. Место ему нужно для казарм. Была бы другая причина – кто-кто, а уж я бы знал.

– Насчет войск кто-кто, а уж ты-то дознался бы, – возразил я. – Ты же весь Вертухаев код по косточкам разложил.

– Не так уж и по косточкам. На последних двух бортах сюда кое-кто из важных главлунских шишек пожаловал. И я не в курсе, о чем они там толковищу вели не по телефонам.

Майк рассчитал, что освобождается место примерно фаланг на десять, так что, исходя из этого, мы прикинули перемены в плане. Выходило, что и с десятью мы справимся, – безусловно, только с помощью Майка, – но будет побоище, а не бескровный Coup d'etat [17], как замышлял проф.

Так что нам кровь из носу надо было поторопиться.

И тут вдруг разразилось…

13

Звали ее Мария Лайонс. Было ей восемнадцать, родилась на Луне, мать сослали через «Корпус мира» в 2056. В графе «отец» – прочерк. На вид – безобиднейший человечек. Работала в транспортном отделе Главлуны, накладные оформляла.

Может, и Главлуну ненавидела, и с удовольствием миротворцев-карателей доводила. А возможно, началось с обычной торговой сделки насчет этого самого. Откуда нам знать? Замешано было шестеро карателей. Мало им показалось ее изнасиловать (если имело место изнасилование), они еще над ней надругались и прикончили. Но тело убрать, чтобы шито-крыто, не успели. Еще одна из вольнонаемных обнаружила труп, он даже остыть не успел. Закричала. В последний раз в жизни закричала.

Мы узнали об этом сходу. Майк нас всех троих вызвал, покуда Альварес вместе с командиром миротворцев-карателей раскапывал это дело у себя в отделе. Выяснилось, что командир не позаботился прихватить виновных. Они с Альваресом допрашивали задержанных по одному, а в промежутках сварились. Слышно было, как Альварес сказал:

– Говорено же вам было, чтобы эти ваши кобели своих женщин сюда доставили. Я вас предупреждал!