Скользящий по лезвию фондового рынка, стр. 44

– Ты наполовину все это воображаешь, – сказал Джон. Но как-то неубедительно даже для самого себя.

– Очнись, Джон, – отрезала она. – Ты должен увидеть Тэрри таким, каков он есть. Несмотря на весь его интеллект, он не больше, чем гангстер. Да еще и бабник к тому же, и это его погубит.

– Ронни уже насолил ему, забрав лучших дилеров, – сказал Джон.

– Ронни не понимает, на кого лезет. Он только пользующийся признанием продавец, а Тэрри делец. Кроме того, "Джеймисон Пэйн" никогда ничего не добьется, пока связана с Акулой Джеком. Все, чего он касается, превращается в прах.

Джон сглотнул.

– Мне не следовало связываться с "Джеймисон Пэйн".

– Если бы ты знал, что она не член Лондонской фондовой биржи, ты пошел бы туда? – спросила Нина.

Джон покачал головой.

– Ронни обманул нас всех.

– Его учил Тэрри, – сказала она.

– Ронни сам по себе. Перестань наезжать на моего зятя.

– Контракт Тэрри с "Нью маркет секьюритиз" заканчивается в конце этого года, – продолжила Нина.

– Тогда он сможет торговать из дома, – сказал Джон. – Так же, как он советовал делать мне, если я останусь без работы.

– Если думаешь, что Тэрри удовлетворится этим, то ты мало знаешь своего любимого родственника.

Джон заказал вторую бутылку кларета и затем обед для двоих. Они засиделись в винном баре до позднего вечера. Выйдя на Кенсингтон Хай стрит, Джон почувствовал, его клонит в сон. Нина поймала такси.

– Поскольку я живу так близко, то приглашаю к себе домой на чашку кофе.

Они оба вошли в дом.

Золотые правила из секретного дневника Джона

• Будьте настороже, если фондовую дилерскую фирму поддерживают сомнительные консультанты типа Джека Пейна.

• Если брокерам выплачивают исключительно высокие комиссионные за продажу какой-то определенной акции, весьма вероятно, что причины этого носят сомнительный характер.

• Брокеры иногда лгут о своих конкурентах, чтобы закрепить за собой ваш бизнес.

• Финансовый отдел брокерской фирмы должен хранить информацию, влияющую на курс ценных бумаг, вне досягаемости отдела продаж. Но так называемые "китайские стены" не всегда предотвращают свободный обмен такой информацией между отделами.

Глава 22

Убийственная сделка

Джон убеждает себя, что распространение сомнительной акции может оказаться вполне достойным делом

Нина провела Джона в многоквартирный дом эдвардианской эпохи, где она жила. В элегантном стальном лифте они поднялись в ее четырехкомнатную квартиру в пентхаузе. Дом находился всего в нескольких минутах ходьбы от ярких огней Ноттинг-Хиллз-Гейтс, где все еще шумели толпы народу.

Внутри тишина. Стены недавно окрашены в бледных розовых и лимонных тонах, и бежевый ковер пружинил под ногами. Не было ни стульев, ни дивана, ни стола. На полу стоял телевизор "Сони".

– Как ты можешь догадаться, я здесь не слишком много бываю, – сказала Нина, вводя его в спальню. Она не стала утруждать себя кофе.

Открыв окно спальни и плотно задернув голубые шторы, она отбросила с сосновой двуспальной кровати сиреневое стеганое одеяло и разделась. Он последовал ее примеру. Она попросила его быть внизу, и он почувствовал блаженную беспомощность.

– Для меня ты по-прежнему ничего не знающий школьный учитель.

Потом она перевернулась. Джон оказался на ней, получив возможность контролировать свои действия. Он не торопился. Его беспокойство о "Джеймисон Пэйн" и "Нью маркет секьюритиз" исчезли. Он отдался экстазу, унесшему его далеко от материальных забот. Нина в постели казалась ему ближе, чем в роли складно говорящей МВА российского происхождения в дилинговом зале.

Когда все закончилось, Нина натянула одеяло на головы, и они стали целовать друг друга в потной духоте. Скоро Джон уснул. Когда на следующее утро он проснулся, Нина была почти одета. Он присоединился к ней на кухне, и она сделала ему кофе.

– Ты заставил меня понять всю глубину моего возмущения Тэрри, – сказала она.

– Как бы мы не относились к этому человеку, он одержим властью, – продолжил Джон.

– Не думай, что ты сам о нем больше не услышишь, Джон. Тэрри никого не боится – кроме журналистов-следователей, таких как твой бывший зять.

– Питер Батлер теперь работает в контролируемом журнале.

– Его независимые статьи по-прежнему остры, – сказала Нина. – Леопард никогда не меняет своих пятен.

– Что-то давно я с ним не пил.

По чистой случайности, парой дней позже Ронни и его дилеры обсуждали, каким еще журналистам они могли бы скормить вредную информацию о "Нью маркет секьюритиз". Джон позвонил Питеру, чтобы выведать, что он думает.

Питер, казалось, был рад его звонку. Он слышал о компании "Джеймисон Пейн" и что в ней работали исключительно перебежчики из "Нью маркет секьюритиз. ин также регулярно пописывал в сатирический еженедельник «Инсайдер» и мог нападать там на "Нью маркет секьюритиз". Хотя Тэрри и устроил его на его нынешнюю работу, он не чувствовал никакого конфликта интересов.

– У журналистов-следователей есть любимая поговорка "если ты не можешь дать человеку пинка, когда он упал, то когда вообще ты сможешь пнуть его?"

При поддержке своих коллег по дилерскому залу Джон начал подбрасывать Питеру информацию. В «Инсайдере» стали появляться анонимные истории. Журналист представил Ронни и его команду дилеров, как сбежавших из тисков воровского заведения, управляемого Тэрри и поддерживаемого фирмой "Старберг Ламли". Тэрри пригрозил «Инсайдеру» судебным преследованием, но газета высмеяла его за это. Он так и не дал ход делу.

Дилеры в "Джеймисон Пейн" по-прежнему по большей части не работали. Ронни отправился в Калифорнию, чтобы в течение недели встречаться с Санни и посмотреть, что представляет собой "Скэйлстоун ойл энд гэз" в действии, а потом рассказать дилерам об этой компании, и тогда можно было начать продавать ее акции.

Дилерам, привыкшим к безделью, все это казалось делом весьма отдаленным. Они начали играть в офисный крикет, используя картонные ворота и теннисный мяч. Если бы не 3.000 фунтов в месяц, Джон и все остальные дилеры давно бы ушли. Акула Джек появлялся в офисе, но ни разу даже голову в дверь дилерской комнаты не просунул.

В понедельник на следующей неделе в офисе с утра пораньше появился сияющий Ронни.

– Меня поселили в пятизвездной гостинице в Сан-Франциско. Все передо мной стелились. Санни показал свои роскошные офисы в городе. У него куча красивых молодых девочек, исполняющих каждую его прихоть. Они были полностью предоставлены в мое распоряжение любым вообразимым образом.

Это произвело впечатление на дилеров, но им было нужно нечто большее.

– Что ты выяснил о "Скэйлстоун ойл энд гэз"? – спросил Алан.

– Меня прокатили над месторождениями нефти Скэйлстоун в частном реактивном самолете, и управляющий компании по ходу дела сделал для меня частную презентацию, – ответил Ронни. – Компания имеет ценные права на бурение на такой большой территории. Это большой бизнес.

Джон хранил молчание. Ронни немного говорил по сути, но его энтузиазм был заразителен. Он знал, Ронни, хотя и не особенно скрупулезен, отнюдь не дурак.

– Это великолепная сделка для ваших клиентов, – продолжил Ронни. – «Скэйлстоун» должна здорово вырасти. На нынешней ранней стадии ваши клиенты смогут приобрести акции дешево.

Позже он объявил дилерам, что операция по продаже акций «Скэйлстоун» начнется на следующей неделе, и раздал обычные чеки на 3.000 фунтов.

– Это последний раз, когда вы получаете плату за ничегонеделание.

На той же неделе в "Джеймисон Пэйн" пригласили повариху Джейн. Невысокая 25-летняя девушка с короткими вьющимися каштановыми волосами должна была каждый день готовить завтраки, а также ланч для тех, кто развлекал клиентов в столовой офиса.