Мир Спока, стр. 25

Другие затихли или, возможно, во гневе живые не слушали их.

Многие слова были потеряны, пока язык заново создавался в течение последовавших за этим веков. Слова для обозначения фруктов, дождя, мира и отдыха были не нужны. Теперь были названия для взорванного песка, опаленного камня, выжженного леса, жарких ветров и солнца, которое затихло, но которому больше нельзя верить, отчаяния, потерь, одиночества и для единения отчаявшихся созданий, что, казалось, было единственной возможностью выжить в аду, которым стал мир.

Но название горы осталось – "Селейа"…

Глава 5

"ЭНТЕРПРАЙЗ" – 3

– Знаешь, – сказал Маккой из-за пульта управления, – в статьях писали, что здесь плохой климат, Но это место гораздо приятнее, чем можно представить. Что-то вроде курорта.

– Подождем, что ты запоешь, когда мы будем внизу, – с сарказмом возразил Джим, потягиваясь в командирском кресле. – Ты из тех, кто постоянно болтает о том, насколько хорош сухой жаркий климат. Но все это только до тех пор, пока ты туда не попадаешь. Тогда сразу начинается: "Где, черт возьми, мой кондиционер?", и так продолжается до тех пор, пока мы не возьмем тебя назад на корабль и не запихнем с головой в бассейн.

Маккой скрестил руки на груди и с яростью уставился на Джима, услышав, как по мостику прокатился смешок.

– Положение, мистер Зулу? – спросил Кирк.

– Мы в зоне контроля космослужбы, капитан. Стандартная орбита через три минуты.

– Очень хорошо. Всем внимание, – скомандовал Джим, нажимая клавишу на ручке кресла. – Через три минуты готовность к спуску на поверхность. Обычные въездные процедуры. Увольнительная разрешена всем отделам, по поводу очередности обращаться к непосредственным начальникам.

– Ну и завидую я им, – пробурчал Маккой, облокотясь на пульт. Приятные каникулы на солнышке.

– Да, в то время, как тебе уготовано провести это время в каком-то конференц-зале. Бедный Боунз, – Джим откинулся на спинку и наблюдал за изображением Вулкана, увеличивающимся на смотровом экране.

Боунз, конечно, прав: было что-то притягательное в этом месте, хотя для глаз, привыкших наблюдать из космоса, ландшафт планеты был отталкивающим. Вулкан не был таким пересохшим, каким описывали его в прессе. Кое-какая вода была на поверхности, немного, конечно, но, например, просматривалась пара морей, каждое размером со Средиземное море на Земле, Никто не задумывался о какой-либо смене погоды на Вулкане. Джиму хотелось думать о ней, как о погоде в южной Калифорнии, но с меньшим количеством дождей. Водовороты воздушных масс покрывали Вулкан такой же плотной оболочкой, как и Землю. Просто облака проливали гораздо меньше влаги на поверхность планеты. Они были слишком тонкими, чтобы выдать что-либо кроме негустого теплого тумана, покрывая им те небольшие районы, над которыми находились. Вид, открывающийся сверху, был очень неплох: белые облака, сероватокоричневая, красная и золотистая поверхность планеты, метеоритные кратеры и русла давно высохших рек, цепи древних гор, изъеденные за миллионы лет ветром. Это было прекрасное место, но вид был каким-то одиноким и пустынным. Когда в последний раз Кирк посещал планету, у него было совсем немного времени, чтобы получить удовольствие от лицезрения окрестностей. Может быть, в этот раз удастся хоть что-то посмотреть.

"И лучше бы сделать это именно в этот раз, – подумал он про себя, – потому что если все обернется не так, как этого бы хотелось, то это станет твоим последним шансом…"

– Стандартная орбита, – объявил Зулу. – Четырнадцать тысяч миль, гефайстосинхронизация.

– Импульс остановки, импульс устойчивости. Автопилот для управления и навигации. Спасибо, джентльмены.

Он повернулся к Споку.

– Сейчас мы, как обычно, будем проходить все иммиграционные формальности, а затем?.. – полуспросил он.

– Различные органы представителей власти Вулкана ожидают нас на прием, – сообщил Спок. – Они, без сомнения, захотят обсудить с вами ряд вопросов, касающихся предстоящих дебатов. До вечера у нас свободное время, затем запланирован прием для почетных гостей в Вулканской Академии наук. На завтрашний день ничего специального для нас не запланировано. Послезавтра начинаются дебаты.

– Годится, – заявил Джим. – Давайте начнем. Ухура, пожалуйста, сообщите о готовности Транспортного отдела и узнайте, готовы ли Аманда и Сарэк составить нам компанию. Если не готовы, пусть не спешат – мы подождем.

– Есть, сэр.

Аманда и Сарэк уже были в транспортаторном отсеке, когда Кирк, Маккой и Спок добрались туда. Они стояли у перил с собранным багажом.

Сарэк выглядел как всегда спокойным, или почти как всегда (Джим до сих пор не забыл то выражение боли, которое на секунду исказило его лицо прошлой ночью). Аманда не скрывала своего возбуждения и белоснежной улыбкой ответила на приветствие Джима.

– Мы так долго не были здесь, – спокойно сказала она, когда Джим вошел на платформу и встал рядом с ней. – Почти два земных года я с нетерпением жду, когда снова увижу наш дом.

– Один и девяносто три сотых года, жена, – пробурчал Сарэк ровно за секунду до того, как сработал транспортатор.

Траспортаторная исчезла из поля зрения, они переместились в другое помещение, когда Аманда сказала Сарэку то, что универсальный переводчик совершенно отказался переводить. Сарэк мигнул и холодно ответил:

– Возможно, ты и права.

Рот Аманды скривился в усмешке, и Джим отвел глаза. Он догадался, что только что стал свидетелем того, как Аманда с успехом подтрунила над вулканцем. "Похоже, ему не надоедает постоянно реагировать на алогичное поведение. Он сказал правильно: я слишком мало общался с вулканцами за исключением Спока, конечно. Мы гораздо более схожи, чем думаем. И это, возможно, хорошо… или плохо…".

Комната, в которой они находились, была не такой унылой, какими обычно бывают помещения иммиграционной службы. Очевидно, вулканцы считали, что функциональность помещения не обязательно предполагает его безликость. Комната была уставлена компьютерами, другой техникой, а также офисными креслами, то есть там не было ничего лишнего. Но кресла были удобными и эстетичными, так что радовали глаз, а в углу росло грациозное растение, похожее на гибрид усыпанного иглами грушеподобного кактуса и плакучей ивы, с совершенными завитками на фоне окна. Снаружи был виден сад камней, которые были настолько хорошо обработаны и уложены с таким вкусом, что ни один монах из монастыря не смог бы улучшить что-нибудь в этой картине.

За одним из рабочих мест стоял молодой мужчина в форме гражданской службы Вулкана, с серьезным выражением лица, взявший у них идентификационные карточки и отточенным движением вставивший их в компьютер. Через минуту он возвратил карточки с формальным кивком головы.

– Добро пожаловать на Вулкан, – сказал он. Джим всегда доверял своему чутью, которое его никогда не подводило, но в данный момент он не знал, верить ему или нет.

– Спасибо, – сказал он. – Я с нетерпением ожидал возможности приехать сюда, хотя предпочел бы, чтобы это случилось при других обстоятельствах.

Юноша ничего не ответил. Он повернулся к группе и сообщил:

– На этом все необходимые формальности закончены. Пожалуйста, следуйте через эту дверь на территорию станции космопорта, – и без лишних слов удалился через другую дверь.

Группа направилась к двери, и Джим на ходу повернулся к Сарэку.

– Сэр, – обратился он, – я неожиданно открыл для себя одну вещь: мои инстинкты подводят меня гораздо чаще, когда речь идет о вулканцах.

Действительно ли юноша говорил то, что думал?

– Говорят, что вулканцы не врут, – ответил Сарэк.

– Но они могут не договаривать, – возразил Джим, – умалчивать или уклоняться от правдивого ответа.

Они прошли в дверь и направились на территорию станции, где в большой круглой комнате находились транспортаторы местного радиуса действия.