Волшебное окно, стр. 43
Инос прыснула, но затем опять стала задумчивой.
– Ну да, мы можем отыграть у них очко время от времени, но все равно это нечестно!
– Да, нечестно. И что ты собираешься делать?
– О, я только что сделала эпохальное открытие, правда? Взгляд Иносолан на мировое устройство! Думаю, что каждая женщина приходит к этому выводу рано или поздно. А ты, ты тоже сделала это потрясающее открытие в моем возрасте?
– Кажется, я тогда была постарше. Но мир так уж устроен, и мы должны играть по установленным правилам.
– Или вообще отказаться играть? Кэйдолан вздохнула.
– Нет, дорогая моя. Это не выход, тем более для тебя. И даже если правила несправедливы, то мы можем лишь надеяться, что все будут играть честно.
– Я заставлю их быть честными!
Да, следующей грозящей ей опасностью будет, конечно, излишняя самоуверенность. Кэйдолан с сожалением решила, что нужно быть откровенной, хотя ей не хотелось рисковать нарушить тот хрупкий мостик доверия, который наконец возник между ними. Но слишком важными были назревшие вопросы, слишком мало осталось времени и слишком велики опасности. Она потянулась к блокноту Инос и открыла страницу, которую племянница как бы случайно перевернула. Большие часы тикали, отсчитывая время.
– Сходство очень велико, – сказала наконец Кэйд. – Я и не подозревала, дорогая, что ты так талантлива. – Инос молчала. Глаза ее сверкали, щеки заливал яркий румянец. – Расскажи мне о нем.
– Я люблю его!
– Да, я думаю, любишь. Но расскажи о нем.
– А что еще рассказывать? Что еще имеет значение?
– Очень многое, дорогая. Ты теперь видишь, увлечение Андором было ошибкой.
Инос набрала воздух, чтобы ответить, и Кэйд поспешила продолжить, пока эмоции не вызвали неподобающих слов.
– Я хочу сказать, что он не был приглашен сюда для знакомства с тобой. Его, собственно, вообще не приглашали. Он, конечно, привез рекомендательные письма. Это герцог попросил его остаться.
– Ах вот оно что! – Инос торжествующе улыбнулась. Она была далеко не глупа. – Так это была случайность? А не замысел вдовствующего дракона? Значит, вмешались Боги!
– Возможно. Проблема в том, что его письма были от очень странных людей. Его светлость имеет много не очень подходящих друзей для человека его положения – художников, архитекторов. Так вот, одно из писем Андора было от художника, другое от ученого. Большинство дворян не приняли бы такие письма.
– А остальные?
– От мелких дворян. Экка наводила справки. Теперь они признают, что почти не знали его.
Опасное выражение появилось на лице ее племянницы.
– Так ты хочешь сказать, что Андор обманщик? Самозванец? Из-за того, что…
– Я не имею в виду ничего подобного, Иное. Вы провели в обществе друг друга пять недель. Вы должны были рассказывать о себе. Вот и расскажи, что ты о нем знаешь.
Инос быстро обернулась и уставилась в окно. Ее руки беспокойно двигались.
– Он должен был уехать из-за вопроса чести. Он сказал, что это может быть опасно. Но он обещал вернуться, и я совершенно уверена…
– Но я спрашивала не об этом, – мягко промолвила Кэйд. – Кто его отец? Насколько состоятельна его семья? Есть ли у них земля? Титул?
– Все это не имеет значения! – воскликнула Иное. Неожиданно она показалась намного младше. Сейчас она напоминала загнанного олененка.
– Это не так уж важно, я согласна. Хороший человек есть хороший человек, и я допускаю, что твой отец мог бы даже согласиться на твой брак с простолюдином, если он честен и достоин. Но это может иметь значение, если Андор намеренно прибыл сюда, чтобы завоевать сердце принцессы, и для этого выдал себя за кого-то другого.
– Он завоевал сердце принцессы.
– Но тогда это важно. Иное, ты же должна понимать это!
И опять девушка отвернулась, рассматривая заснеженный пейзаж за окном. Большой маятник отсчитал еще несколько секунд их жизни.
– Да, – сказала она наконец, – теперь я понимаю. Андор ничего не говорил о своей семье.
– А ты не спрашивала?
– Нет, не спрашивала. Думаю, теперь бы я спросила. Он столько знает, он очень много путешествовал. И как он обаятелен! Тетя, ты должна признать это!
– Горы обаяния! С ним очень приятно общаться, я согласна. Краснегар будет значительно более веселым местом, если Андор поселится там.
– Даже джотунны полюбят его! Через неделю он заставит даже скалы ходить колесом!
– Белые медведи станут приносить ему свою добычу! – Это была детская шутка Кэйд и Холи. Инос не отреагировала на нее.
– Он наверняка благородный человек!
– Он вел себя, как благородный человек, когда был здесь. Инос сердито покраснела.
– Да, вел!
– Я не это имела в виду, дорогая. Он не сказал, когда вернется?
– Нет. Но он вернется! Я уверена!
– Ну что ж, тогда остается только ждать.
– А пока продолжать все эти знакомства?
– Экка говорит, что у нее почти не осталось подходящих кандидатов.
– Вот и прекрасно!
Кэйдолан прикусила губу. Ясно, что этот разговор принес свои плоды и пора его заканчивать, но у нее была еще одна ложка мудрости, которую надо было скормить. Это было болезненно, но уж пусть Инос примет удар сейчас, когда она все равно расстроена, чем потом опять портить ей настроение. До сих пор из Краснегара не пришло ни весточки, а что-то должно было быть. Возможно, и не стоило беспокоить Инос из-за простых подозрений, а Кэйд все время напоминала себе, что это пока лишь подозрения, но времени могло совсем не остаться, а ребенок явно забыл, что сейчас поставлено на карту.
– Как ты их оцениваешь?
– Кого? – нахмурилась Иное.
– Кандидатов. Ты сравниваешь их с Андором?
– Нет, с отцом.
Этого никак не могло быть.
– Значит, ты сравниваешь очень молодых людей в непривычной обстановке с королем в собственном королевстве. Разве это справедливо?
– А разве справедливо, что я вообще должна выбирать?
Это было безнадежно. Холиндарн настаивал, чтобы дочери разрешили выбирать, и было ясно, что это будет Андор, и никто другой, а этот Андор куда-то исчез. Возможно, что через год, когда Инос еще повзрослеет и сможет забыть эту всепоглощающую вспышку чувства… Все это Кэйд высказала Экке только полчаса назад. Герцогиня вздохнула и встала.
– Будь благодарна, что ты вообще можешь выбирать, дорогая.
– Это что, угроза? – Инос пыталась заслониться гневом.
– Конечно, нет. Я пытаюсь тебя предупредить, не забывай, что сказал тебе отец. Гнев мгновенно угас.
– Что сказал?
– О войне. Если Империя и Нордландия будут воевать из-за Краснегара и если кто-нибудь из них победит, ты думаешь, тебе позволят выбирать мужа?
Но Инос не забыла, что было поставлено на карту. Кинвэйлский лак дал трещину, и под ним обнаружился испуганный ребенок, прячущийся за великосветские манеры.
– Ну конечно! Как жалко, что тан Калкор уже женат! Как жалко, что вы с Эккой не можете пригласить его сюда, чтобы показать меня ему.
Кэйд не смогла сдержать дрожь.
– Вся проблема в его отношении к женщинам, а не в том, что он женат. Если бы ты ему понравилась, он бы попросту отдал свою теперешнюю жену одному из своих дикарей и взял бы тебя на ее место. Они делают так сплошь и рядом.
7
Слабый дневной свет пробивался через дыру над очагом, когда Рэп резко проснулся: кто-то вытирал снежный сапог о его лицо. Над ним нависла кошмарная фигура Дарада, закутанного в меха и ощерившегося своей волчьей ухмылкой. Вчера Рэп нашел какую-то драную подстилку, чтобы завернуться в нее, и даже отвоевал себе место недалеко от очага, попросту отшвырнув с дороги мальчишек поменьше. Старшие нашли это забавным и не возражали. Ему даже разрешили пить из общего ведра, но он до сих пор не получал еды. Живот сводило как от голода, так и от последствий удара Маленького Цыпленка.
Домик мальчиков был уменьшенной копией главного дома – дым от очага, отвратительный запах тел и прогорклого жира, вонючие подстилки на земляном полу. В данный момент Рэп был здесь один. Он хорошо выспался, и настроение его улучшилось.