Властелин Огненных Земель, стр. 72

Овод подавил улыбку. Неужели Радгар ожидает какой-то чести от бельцев? Да они, эти монстры, способны вообще соблюдать законы, хотя бы в своем кругу?

– А кто возглавит революцию, если не эрлы? – фыркнул капитан. – А на Каттерстоу – кто, если не танист?

Радгар скривился.

– И там тоже?

– Совершенно то же. Помнишь Роферкрефта Осрикинга?

– Смутно. Он старше меня. Ровесник Вульфвера.

– Его друг, – мрачно поправил капитан. – Близкий друг. Роферкрефт служит у твоего дяди маршалом, и он или не контролирует королевских фейнов, или контролирует их слишком хорошо. Когда я был маршалом, я никогда не просил фейнов сделать что-то, чего устыдился бы сам, ибо ожидал бы от них отказа от позорящего их приказа. Поговаривали… Двое молодых капитанов пропали без вести, двое других получили увечья в поединках, которых никто не видел. Всех их друзья подбивали бросить вызов танисту. Никаких улик, конечно, но Роферкрефт и его громилы отбрасывают длинные тени.

Радгар тряхнул головой так, словно не мог поверить в то, что в Бельмарке могут прибегать к насилию.

– И это еще не все, – продолжал Леофрик. – Помнишь Бримбеарна Эадрисинга?

– Конечно! Замечательный боец, прекрасный человек. Помню, как он целых полдня учил нас, сопляков, вязать узлы.

– Один из лучших, Каттеринг из ветви Фейрюмбов – не совсем королевских кровей, но достаточно благородных, чтобы стать эрлом или танистом. Он начал заручаться поддержкой, когда к нему в дом невесть откуда забежала бешеная лиса и покусала его. – Серебряная повязка снова блеснула на солнце. – Береги своего подопечного, сэр Клинок. Он нужен Бельмарку.

Вид у Радгара оставался недоверчивый.

– Ты хочешь сказать, что брат моего отца – а теперь еще и муж моей матери – попытается убить меня? Или что это сделает мой двоюродный братец?

– Ателинг, я никогда не оскорблю твой благородный род столь позорными предположениями. Я просто предупреждаю твоего Клинка, чтобы он остерегался измены. – Леофрик невесело улыбнулся и налег на весло, поворачивая «Фарофхенгест» к берегу.

– Ты рискуешь только в том случае, если представляешь для них угрозу, – сказал Овод. – Ты можешь отказаться от всех претензий на трон?

Радгар поколебался немного. Скрипели весла. Гребцы допели одну песню и завели другую.

– Ну? – Одноглазые капитанские улыбки казались причудливо-угрожающими. – Отвечай на вопрос, ателинг.

– Я мог бы отказаться стать фейном, тогда меня не сочтут достойным трона. – Он покосился на Овода проверить, верит ли тот ему. – Такое случалось достаточно часто, даже среди моих кровожадных предков.

– И откажешься?

При желании Радгар умел быть непроницаемым как морская пучина.

– Может быть. Прежде я должен просочиться на берег незамеченным и устроить тайное свидание с матерью. Уверен, она сможет посоветовать что-нибудь.

В Драхвельде он говорил, что никогда не станет королем и что у него нет для этого навыков. Теперь он уже не был так в этом уверен. Фейн Леофрик мог быть доволен этой переменой.

2

Не будь Радгар так поглощен видом родной земли, он держался бы осторожнее. Он наверняка догадался бы о том, что задумали моряки. Не успел он сделать шаг по трапу, как Эйлвин с Освальдом подняли его и усадили на свои могучие плечи. Его протестующие крики потонули в восторженном реве остальных. Весь верод сошел на берег ликующей процессией.

– Эйлединг! – кричали они. – Эйлединг! Алъдес суну! – В считанные секунды они уже катились на гребне людской волны. Люди бросали свои дела и присоединялись к шествию. Все громче и возбужденнее становились крики. Скоро тысяча, нет, две тысячи людей катили потоком по улицам, неся Радгара на трон его предков так, словно он был уже эрлом и королем. Квиснолль зарокотал, и толпа зарокотала в ответ.

– Радгар! Радгар Эйлединг сютеф! – Крики слились в строевую песню. – Рад-гар Эй-ле-динг!

Радгару оставалось лишь беспомощно сидеть и махать друзьям. Все здесь были его друзьями, все население. Конечно, так только казалось, ибо впереди уже возвышался Сюнехоф, где, схоронясь в своей паутине, пережидал эту его торжественную встречу король. Король с не разбирающими средств фейнами, с танистом, не знавшим соперников. За всем этим стоял Леофрик, чтоб ему!

– Эйлединг! Радгар! Альдес суну!

Где Овод! Он должен понимать, что все это безобразие творится с добрыми намерениями, но примут ли это его Узы? И без того хрупкие амбиции Радгара погибнут в зародыше, если его телохранитель начнет убивать его сторонников.

Толпа перекатилась через широкий двор перед залом, почти к невысокому крыльцу входа. Радгар предостерегающе крикнул. Эйлвин с Освальдом остановились, выругавшись. Путь им преградила обнаженная шпага. Мертвенной бледности лица и безумного блеска в глазах того, кто держал ее, хватило, чтобы вся процессия замерла.

– Овод! – заорал Радгар. – Все в порядке! Да опустите же меня, идиоты! Овод, они не хотят мне вреда! – Его поспешно поставили на землю. – Овод? – Толпа обступила их, пытаясь понять, в чем причина заминки.

– Куда они тебя тащат? – процедил Овод сквозь стиснутые зубы. Шпага его покачивалась из стороны в сторону, как кончик хвоста настороженной кошки, реагируя на каждое движение в толпе, отгоняя тех, кто стоял ближе. Вокруг них образовалось пустое пространство.

– Мы идем на встречу с королем, разумеется, – ответил Радгар. У него теперь не оставалось выбора; матери придется подождать. – Убери шпагу. Ну же, Овод!

Однако Овод продолжал поводить шпагой из стороны в сторону.

– На встречу с королем? Куда? – рявкнул он. – Вооруженным или безоружным?

Пламень! Ну почему Радгар не увидел этой проблемы, прежде чем это сделал шивиалец? Теоретически у него оставались две возможности. Он мог свернуть направо и попасть через ворота на территорию дворца. У ворот наверняка дежурят книхты, но они пропустят ателинга и его Клинка без особых вопросов. Он мог пройти в сам Сюнехоф, который в это время дня бывал обыкновенно пустым. Вот только сейчас он пустым не был. На крыльце стояло с десяток книхтов и королевских фейнов в доспехах, включая одного – только теперь Радгар пригляделся хорошенько – богатырских размеров, стоявшего, сложив руки, в дверях. Алый плащ и высокий шлем выдавали в нем маршала Роферкрефта. Должно быть, король Сюневульф держал в зале совет.

Никто и никогда не допускается в зал пиршеств вооруженным за исключением книхтов и фейнов королевского верода. Нарушить это правило означает бросить вызов. Радгар был безоружен, но Овод – вооружен, и еще как, а чужеземец вообще не может носить оружия без королевского на то разрешения. При желании Роферкрефт мог арестовать его – или, возможно, погибнуть при попытке сделать это.

Гроза и пламень!

Все заговорили разом:

– Тебе придется оставить его здесь… – Леофрик.

– Заставь его убрать эту штуковину! – Эйлвин.

– Да он спятил! – Освальд.

– Я не могу оставить его здесь, – сказал Радгар. – Он не может оставить меня одного и не может разоружиться. Капитан, передай мое почтение маршалу и объясни ему.

– Маршал его не признает, – вздохнул Леофрик. – С этим надо идти к королю. Подождите здесь. – Он сердито повернулся и зашагал к крыльцу.

– Ладно, Овод. Убери шпагу. Я никуда не пойду без тебя.

С видимым усилием Овод убрал «Ничто» в ножны. Триумфальное шествие захлебнулось.

3

Все висело на волоске – от Клинка не ожидают, чтобы его подопечного утаскивала толпа немытых бельцев. Даже когда Леофрик вернулся с королевским разрешением, Овода продолжало еще трясти. Следом за Радгаром он поднялся по ступеням и миновал хмурых королевских фейнов в кольчугах и книхтов возрастом не старше его самого. Еще несколько фейнов шагали перед ними. У самых дверей они остановились и оставили здесь свои мечи. Только после этого возглавляемая маршалом Роферкрефтом процессия вступила в Сюнехоф.

Несмотря на полуденную жару, в очагах пылал огонь, однако в большом помещении царили прохлада и полумрак, особенно заметные по сравнению с улицей. В зале пахло мясом, питьем, дымом и людьми. В стенах не было окон, если не считать нескольких проемов в высоких торцах. Потемневшие от времени стропила увешаны каким-то хламом, покрытым толстым слоем жирной копоти – скорее всего древними боевыми трофеями. На невысоком помосте в дальнем конце зала восседал на троне король с золотой короной на голове; за спиной его стояло с дюжину королевских фейнов. Королевы видно не было, но она наверняка уже слышала последние новости. Овод решил, что любящая мать должна предпочитать воссоединяться с сыном в более интимной обстановке, хотя собственной матери он уже почти не помнил. О том же, как ведут себя короли, он имел некоторое представление – преимущественно по Амброзу, хотя на занятиях им рассказывали и о других. Судя по всему, Сюневульф держал совет, что происходило не слишком часто, ибо корона – не самый удобный головной убор. Это собрание явно не созывалось ради встречи Радгара. У короля просто не было бы времени организовать его, даже если гонец прискакал с берега галопом, загнав коня.