Император и шут, стр. 102

На первый взгляд казалось невозможным, что несколько десятков юнцов способны терроризировать целый город. Но краснегарцы никогда не отличались воинственностью.

— Он правит именем Калкора, — пристально глядя на Инос, сообщил Рэп. — Кто осмелится выступить против него? Уйти тоже никто не может. Смельчаки сгинули трудами гоблинов, в доказательство чему прислали мешочки с их глазами. Бесплатно импы на свои корабли никого не пустят, а денег ни у кого нет.

Инос содрогнулась.

— Пожалуй, я понимаю. А что ты можешь сделать, чтобы помочь?

Фавн так удивился, что на мгновение забыл о своей напускной иронии.

— Я? — переспросил он. — Все, что пожелаешь. Я же придворный колдун. Скажешь разрушить замок — разрушу.

— Ну это уж слишком.

— Тебе решать. Когда будешь готова ехать, заложи карету.

— Рэп! — торопливо позвала Инос, испугавшись, что он вот-вот исчезнет. — Подскажи хоть чуть-чуть!

Фавн нахмурился.

— Я дал тебе подсказку. Иди, посоветуйся со своими Богами! — Его взгляд заледенел. — И еще одно — забудь о нас, Инос! Нет тебя и меня в твоем будущем! Если тебе необходим мужчина, с которым ты намереваешься разделить трон и который согрел бы твою постель, тебе придется подыскать себе какого-нибудь другого парня. Не меня! — выдохнул он и сжал челюсти так, что на скулах заходили желваки.

— Но, Рэп, почему...

— Никаких «почему»! — выкрикнул он. — Прими это как неоспоримый факт. Если хочешь, считай это реальным пророчеством.

— Я люблю тебя, Рэп.

— И я люблю тебя, — пожал он плечами, — в этом-то и беда!

На сей раз он исчезал медленно. В его взоре Инос читала желание, боль и любовь.

— Рэп, подожди!

Фавн отрицательно качнул головой. Голос, когда он заговорил, слышался из далекого далека, но слова звучали отчетливо:

— Дополнительная подсказка: вспомни, когда жители Нордландии отмечают Праздник зимы!

Наконец он совершенно исчез. Инос стояла под аркадой, насквозь продуваемой ветром, одна-одинешенька. Мороз сковал льдом плиты пустого дворца. Инос направилась было к двери храма, но тут же передумала. Она то и дело вздрагивала, не понимая, от холода или от горя. Поплотнее закутавшись в плащ, она решительно повернула обратно во дворец.

6

После Праздника зимы минуло два дня. Пришло время прощаться. Первым отбыл наследный принц. Шанди уезжал с тетей. Он будет гостить в ее доме до весны. Уомайю видели крайне редко, наследник почти не вспоминал о матери. Теперь мальчик выглядел гораздо более здоровым и счастливым, чем во времена регентства. Гости из Лисофта подали пример остальным, и все гости заторопились с отъездом.

Кэйд и Инос пришлось сделать множество прощальных визитов. Обеим понадобилось крепко потрудиться. Добрый десяток юношей поклялись, что с первым же кораблем прибудут в Краснегар. Расставаясь с Кэйд и Инос, Эйгейз плакала и утешала себя, потребляя несчетное количество конфет. Ее отец был более сдержан. Инос радовалась, что его карьера не пострадала от того, что он помогал ей. Более того, авторитет Ипоксага настолько упрочился, что можно было не сомневаться, что он будет избран консулом. Тиффи стенал, что его сердце разбито, и клялся, что непременно оставит гвардию и укроет свое неизбывное горе за стенами храма. Инос заставила его отложить исполнение решения хотя бы на неделю. Она не сомневалась, что к тому времени чьи-нибудь нежные ручки исцелят несчастного.

Кэйдолан одна поехала прощаться с Сагорном и его компаньонами. Инос отказалась от этого визита.

Император предложил заключить договор о дружбе между Краснегаром и Империей. Инос развеселила сама идея практически бессмысленного пакта, но она была искренне благодарна хитрому, дальновидному старику, который умудрился одним росчерком пера поднять ее авторитет как правительницы и подтвердить неоспоримые права на корону Краснегара. Ознакомившись с таким документом, никому из ее подданных не придет в голову оспаривать ее притязания. Сагорн одобрил этот манускрипт. Эмшандар же, подписав пергамент, усмехнулся и заверил, что это единственный честный договор, который он когда-либо заключал, но благодарности не принял, сказав:

— Королева Иносолан, ты мне ничего не должна, это я в неоплатном долгу перед тобой. Если бы не ты, мастеру Рэпу незачем бы было спешить в Хаб. Я обязан тебе жизнью и моей Империей.

— Если быть до конца честными, то всем этим, сир, вы обязаны глупости Рэпа.

— Блаженны глупцы, ибо они не ведают сомнений. Но более всего и ему и тебе, вам обоим, я обязан жизнью моего внука.

— Шанди сейчас далеко. Вы будете скучать о нем.

— Вот для чего внуки — чтобы старикам можно было мечтать; обещание будущего в обмен на утерянное прошлое. — Хитрые глаза императора затуманились. — Знаешь, что сказал мне Рэп?

— Нет, сир.

— Величие! Он сказал, что предвидит величие Шанди!

Затем старый плут тихо посопел и заговорил о другом.

Плотно закутавшись в меховой плащ, Инос спускалась по ступенькам вместе с Кэйд. Их ждала запряженная карета. Инос ничуть не удивилась, увидев, что одинокий лакей на запятках ухмыляется ей, демонстрируя зубищи, которые могли бы украсить тяжеловоза, а его лицо имеет зеленоватый оттенок.

«Тем лучше, — подумала Инос, — холод не обеспокоит его».

Она прошла вперед, к кучеру, который оглаживал правую лошадь первой пары и что-то шептал ей в ухо.

— В Нордландии Праздник зимы отметят в ночь ближайшего полнолуния, — тихо сказала она.

Немалого труда ей стоило разузнать это в Хабе.

Рэп коротко кивнул и ободряюще улыбнулся.

— Само собой, они будут праздновать, не так ли? И произойдет это ночи через три.

— Пировать будут?

— Да.

— Рэп... Я так благодарна тебе. Если есть что-нибудь...

Улыбка на его губах погасла. Очевидно, с деловыми отношениями все было в порядке, а вот с личными — нет.

— Подумай как следует, Инос! — хмурясь, промолвил он. — Эта поездка определит всю твою дальнейшую жизнь. Долг и обязанности властителя лишат тебя свободы выбора, а слова благодарности ты можешь никогда не услышать.

— Народ примет меня?

Рэп пристально разглядывал ее несколько мгновений.

— После того, через что они прошли? Разумеется. К тому же я помогу. Но действительно ли это именно то, что ты хочешь?

— Да. Это второе мое величайшее желание.

Фавн сердито сдвинул брови, резко повернулся и продолжал шептаться с лошадью.

В огромном, вместительном экипаже расположилось четверо пассажиров. Карета громыхала по Эгринову проспекту, устремляясь к Западной дороге. Спасаясь от зимней стужи, путешественники кутались в меха и грели ноги с помощью горячих кирпичей.

Впавший в детство герцог Анджилки бессмысленно улыбался. Он мог вот так, не мигая, просиживать часами. Выныривал он из этой прострации только затем, чтобы, хныча, поклянчить еду или попроситься в туалет. Мастерство Сагорна оказалось бессильно вернуть Анджилки к нормальной жизни. Теперь бедняга будет коротать свой век как еще один наглядный памятник злу Калкора.

Кэйд целиком углубилась в чтение. Из своей необъятной сумки она, как только устроилась в карете, извлекла длиннющий свиток, густо покрытый витиеватым, неудобочитаемым почерком. Она его не столько читала, сколько изучала. Полгода назад, прошлым летом, она ни за что бы не смогла разобрать в нем ни словечка без очков и уж конечно не способна была бы на этот подвиг в прыгающем по мостовой экипаже.

Инос уселась в карету в совершенно расстроенных чувствах. Она глазела на проплывающие мимо великолепные здания, не видя их. Инос прибыла в Хаб и покорила столицу. Невероятное приключение близилось к завершению — Кинвэйл, Зарк, Тум, Илрейн, Хаб и в конце концов снова Краснегар. Ей предстоит организовать там жизнь заново, исцелить раны и свои и чужие, отыскать новых друзей или восстановить прежние связи, приспособиться к одиночеству и показному блеску властительницы. С на долгие годы перекрытыми перевалами сухопутного тракта Краснегарское королевство станет суровее, чем когда-либо, и все проблемы крошечного удела лягут на ее хрупкие плечи. Хуже того, рядом не будет Кэйд, чтобы посочувствовать в трудную минуту.