Опасный поцелуй, стр. 5
Джастин попытался улыбнуться. Мэгги тоже.
– Итак, я… я завтра с ним встречаюсь!
– Честно говоря, мне вся эта затея не по душе.
– Да, понимаю, но уверена, что мы с тобой не жаждем угодить в Ньюгейт!
В голосе Мэгги звучало явное раздражение. Она снова почувствовала, что готова придушить Джастина, хотя и не могла не понимать, что, несмотря на все неприятности, которые грозили брату, он искренне жалел ее, предвидя разочарования и прямые обиды, которые навалятся на сестру. Джастин говорил правду. К тому же Мэгги не сомневалась: если брат заметит, что она несчастна и подвергается оскорблениям, то обратится за помощью к властям безотлагательно.
– Мэгги, ты должна меня послушать! Ведь…
– Джастин! Передо мной теперь могут открыться новые возможности и привлекательные перспективы. Ты же понимаешь, насколько влиятельной я могу стать, имея за спиной такую мощную поддержку…
– Еще неизвестно, насколько ты действительно этого желаешь!
Мэгги не сказала брату, что непременно захочет этого, если его попутает бес и он действительно попытается жениться на старухе, стоящей одной ногой в могиле и неспособной произвести на свет наследника.
– Естественно, об этом у нас с тобой речи не было, – пробормотала Мэгги и встала с намерением уйти. Она чувствовала себя слишком взволнованной, чтобы остаться и продолжать разговор.
Но на пороге под дверной аркой Мэгги остановилась и повернулась лицом к Джастину:
– Если ты вновь влезешь в долги, то имей в виду: тебе уже не придется беспокоиться о Ньюгейтской тюрьме. Я своими руками столкну тебя в Темзу с самого высокого моста. Того самого, что ведет к Тауэру! Надеюсь, ты меня понял?
Не дожидаясь ответа, она выбежала…
– Сейчас точно девять часов пятьдесят пять минут, – сказал Миро, прежде чем Мэгги успела спросить о времени. Ибо за последние двадцать минут она задавала ему этот вопрос не меньше десяти раз.
Миро, как и Джастин, пытался отговорить Мэгги от замужества, придумав сразу несколько вариантов решения проблемы безнадежных долгов. Однако все они были практически неприемлемы. Миро хотел тоже принять участие в борьбе брата и сестры против дядюшки. Но все они отлично понимали: даже если Миро вдруг прославится как писатель и станет известным, ему потребуется целая вечность, чтобы заработать нужные деньги.
И все же они обсудили ситуацию, ибо Миро был не чужим для Мэгги. К тому же он неплохо разбирался во всяких запутанных делах и помогал ей найти правильное решение.
– Джастин видел этого человека? – спросил Миро.
– Да.
– И как он выглядит?
– Высоким и весьма достойным.
Миро выглянул в лестничное окно и во двор. По изменившемуся выражению его лица Мэгги поняла, что гости прибыли. Она тут же шмыгнула за портьеру, чтобы с улицы никто не мог ее видеть.
Экипаж прибыл. Причем был он гораздо внушительнее, нежели тот, в котором разъезжал дядюшка Ангус. Запряженные в него два вороных жеребца не могли не вызвать восхищения. Третий был привязан сзади и громко фыркал. Возле уже открытой дверцы экипажа в ряд выстроились трое слуг в ожидании, когда по покрытым ковриком ступенькам гости сойдут на землю.
Первый из вновь прибывших, выйдя из экипажа, прежде всего посмотрел наверх. Мэгги, в свою очередь, бросила взгляд на него и, ошеломленная, отшатнулась от окна.
Он не был старым. Отличался высоким ростом. Все его движения уверенны и полны достоинства. Темные волосы аккуратно уложены, тонкие черты лица весьма привлекательны. Квадратный подбородок чуть тяжеловат, но волевой. Глаза большие, но цвет их Мэгги не смогла определить на расстоянии. Зато густые брови издали были заметны, как и губы, навевавшие мысли о сексуальности их обладателя.
В отменном, по фигуре костюме с жилетом, строгом галстуке гость выглядел чрезвычайно стройным.
– Что ж… – прошептал Миро, – смотрится он великолепно… Даже сверх того…
– Ерунда! – пробормотала Мэгги. Но внезапно ощутила дрожь, пробежавшую волной по всему телу. Чувства, которые она давно уже считала погребенными, напомнили о себе.
«Что это? – подумала она. – Легкое волнение или… или проснувшееся желание? О Боже! Не может того быть!»
Мэгги поспешила упрекнуть себя за столь греховные мысли.
И все же…
– Может быть, это и есть он? – тихо спросил Миро. – Кто?
– Виконт, которого нашел тебе дядюшка? Совершенно забыв про портьеру, за которой собиралась надежно укрыться, Мэгги не отрываясь смотрела на предполагаемого виконта, пока тот не заметил ее и не улыбнулся игриво. Гость учтиво поклонился Мэгги и вернулся к экипажу.
Тем временем из-за его спины появился другой джентльмен. Тоже высокий, с волевыми чертами лица, явно выраженным чувством собственного достоинства и умными глазами. Одет он был очень элегантно. Покрой его одежды, тоже отменный, полностью соответствовал далеко не молодому возрасту.
Голова седая… Совсем седая, будто снегом покрыта… Лицо прорезали глубокие морщины. Плечи острые, как у скелета. Но все же выглядит он весьма достойно… Хотя и стар…
– Вот этот-то и есть виконт, должно быть! – упавшим голосом прошептала Мэгги самой себе;
Итак, она должна выйти замуж за живой труп…
Глава 2
Сэр Джеймс Лэнгдон, а короче – Джимми, как его именовали в семье, подмечал каждую деталь дома. И его настроение сразу же упало.
Так, все ясно… Благородная нищета. Само по себе это довольно мило. И даже в какой-то степени модно. Но все же кого-то здесь явно пытаются продать, дабы поправить финансы.
При этих мыслях молодого Лэнгдона охватило острое чувство презрения.
Джастина он встречал довольно часто. Это случалось в суде или прокуратуре, на балах, чаепитиях и всякого рода общественных раутах. Он нравился Джимми. Будучи привлекательным внешне, Джастин отличался вежливостью и обходительностью. Мог защитить друга не только словом, но и действием. Хорошо образован. Но за карточным столом Джастин становился почти невменяемым. Практически каждое игорное заведение было ему домом.
Джимми Лэнгдон все это знал. Слышал также, что у Джастина Грэма есть сестра – женщина редкой красоты, покорившая весь Лондон. Но, как говорили, она опозорила семью, связавшись с простым полицейским и выйдя за него замуж, что считалось чуть ли не преступлением среди титулованных особ. И если мужчины восхищались ею, то женщины предпочитали распускать мерзкие слухи. Она также уронила себя в глазах знатных молодых людей, чуть ли не демонстративно игнорируя их.
Во времена, когда юная Мэгги лишь начинала блистать в аристократических кругах Лондона, лорд Чарлз Лэнгдон, приходившийся Джимми дядей, которого племянник высоко чтил, все еще находился на службе в Европе. А потому не был знаком с новой восходящей звездой британского бомонда. Не встречался он с ней и позднее. Так что сегодня ему предстояло впервые узреть еще не утратившую обаяния красавицу.
Племянник Джимми все это отлично понимал и потому обратил особое внимание на окно второго этажа, в котором метнулся женский силуэт.
И надо отдать должное: Мэгги действительно очень хороша!
Джимми, однако, мог только рассуждать о том, должен ли его титулованный дядя жениться в третий раз, тем более в столь почтенном возрасте…
Откровенно говоря, подобная мысль казалась Джимми отвратительной.
Но он любил своего могущественного дядю. И не за титул, разумеется. Если дядя женится-таки в третий раз и сумеет произвести на свет сына, то да благословит его Господь!
И все же…
Следует ли почтенному дяде жениться на молодой шалунье, готовой в любой момент наставить ему рога и произвести на свет младенца от внебрачной связи, который станет членом семьи английских аристократов? Но при этом Джимми подумал, что с удовольствием выкрал бы эту красавицу, чтобы выгодно сбыть в каком-нибудь занзибарском или ином порту.
На протяжении многих лет дядя Чарлз неизменно советовался с племянником, прежде чем предпринять серьезные шаги, не говоря уже о решении важнейших деловых проблем. Но когда неожиданно решил жениться, то не обмолвился с Джимми ни словом, пока не договорился о предварительной встрече с предполагаемой невестой через Ангуса Грэма. Все это виконт обдумал и организовал сам, ничего не сказав никому из членов семьи. Узнав о намерении дяди, Джимми предостерег его от необдуманного поступка. И при этом не упомянул о почтенном возрасте. Однако лорд Чарлз сознательно подыскивал себе юную невесту. А потому разница в возрасте его ничуть не заботила.