Неистовая принцесса, стр. 73

— Мы должны ехать, — напомнил Аэлфин Галену.

— Да, — сказал Гален, продолжая смотреть на сестру. Он поцеловал ее в лоб и крепко обнял.

— Береги себя, Фаллон… Береги… Я люблю тебя.

Она прижала к груди Аэлфина, и оба брата исчезли в потайном ходе. Глядя им вслед, она вспомнила, какое удовольствие он доставлял им, когда они были детьми. Фаллон поставила на место панель и села перед камином, стараясь не разрыдаться.

Братья оказались правы. На следующее утро появился молодой белокурый оруженосец. Когда Фаллон вошла в зал, он стоя разговаривал с Роже и Ролло.

— Мы должны сопровождать вас в Лондон, миледи, такое распоряжение привез нам Стивен.

Она перевела взгляд на гонца.

— Когда нужно выезжать?

— Как только вы соберетесь, — ответил Роже.

— Я попрощаюсь с матерью и буду готова ехать во дворец вдовствующей королевы.

Она повернулась и направилась к себе. Роже, нахмурившись, смотрел ей вслед, не в состоянии сообразить, что его обеспокоило.

«Во дворец ее тети…»

Он не говорил ей, куда именно ее собираются везти. Он лишь сообщил, что они направляются в Лондон.

Роже покачал головой и пожал плечами. Должно быть, кто-то другой сказал ей об этом. Иначе откуда бы она знала?

— Простите, сэр, а мне ехать?

Роже обернулся и увидел Ричарда, который смотрел на него преданными глазами в ожидании ответа.

— Граф Аларик сказал, что меня сделают оруженосцем, как только герцога коронуют.

Роже крепко хлопнул его по плечу.

— Да, парень! Он об этом не забыл. Тебе нужно ехать. Отправляйся со Стивеном и помоги готовить вьючных лошадей. Ночь мы проведем в дороге, а завтра начнется твое обучение.

Сияющий Ричард стал горячо благодарить рыцаря. Роже посмотрел на Фаллон, которая поднималась по лестнице.

Что принцесса думает об этом? На ее лице не отразилось никаких эмоций. Была ли она огорчена тем, что ее разлучают с матерью? Испытывала ли тревогу, что ее снова везут к Аларику? Продолжала ли неистово ненавидеть всех норманнов? Или она готова смириться с неизбежным ходом событий?

«Не пытайся больше оказывать ему сопротивление, Фаллон, — молча призывал ее Роже. — Не делай этого. Я люблю тебя и не хочу, чтобы ты пострадала.

Вероятно, Аларик тоже любит тебя».

Нет, решил Роже. Для него любовь умерла и покрылась горестным пеплом много лет назад. Однако к тому, что считает своим, он относится бережно.

Роже покачал головой, продолжая испытывать беспокойство, хотя и не мог понять почему. Впрочем, это неважно, главное, что она скоро окажется в Лондоне. За коронацией последует грандиозный пир, и вся Англия склонит головы перед Завоевателем.

Отмахнувшись от неприятных предчувствий, Роже вышел из зала.

Вверху, в комнате матери, той самой, где родились и ее братья, и она сама, Фаллон, не скрывая при этом слез, крепко обняла Эдит. Это время было кратким возвратом в счастливое прошлое. Она походила по полям, где играла в младенчестве, полюбовалась речкой, в холодной воде которой когда-то любила болтать босыми ногами. Посидела перед камином, возле которого отец рассказывал о древнем Камелоте и великом короле Альфреде. Казалось, она чувствовала, как он гладит ее лицо, когда вспоминала его рассказы, слышанные им от его матери-датчанки, об Одине, Торе и колесницах, мчащихся по небу, или о друидских священниках, которые передавали вести по воздуху, разговаривали с оленями, белками и даже с деревьями.

Все это остается в прошлом. Фаллон смотрела на мать и понимала, что Эдит тоже погружена в воспоминания. Сейчас Фаллон поняла, что такое любовь между мужчиной и женщиной, и ей было больно смотреть на мать, которая так верно и горячо любила Гарольда. Фаллон была убеждена, что мать никогда не захочет видеть рядом другого мужчину.

Вздрогнув, Фаллон подумала, что это похоже на то чувство, которое она испытывает к Аларику. У них не было долгих счастливых лет за спиной, они не делились по ночам планами и мечтами. Но Аларик тронул ее душу. Он разбудил ее. Она никогда не оказалась бы рядом с ним, если бы их не свела война, но сейчас это необратимо. Но она будет бороться с ним, как в том и поклялась Галену. Она и ее братья были детьми Гарольда, и страна принадлежала им, а не норманнам.

Эдит оторвалась от дочери. В глазах ее блестели слезы, когда она посмотрела в лицо Фаллон и прошептала:

— Фаллон, сложи оружие, прошу тебя. Не сопротивляйся больше!

Сердце Фаллон дрогнуло при этих словах. Что известно матери о ее планах?

— Я не знаю, о чем ты говоришь, — пробормотала она. — У меня нет никакой власти.

Эдит улыбнулась.

— У тебя больше власти, чем ты полагаешь. Но пойми, Фаллон, Англия не в силах воевать. Твой отец погиб, его братья тоже. Это наши лучшие воины. Я знаю, что твои братья ушли, чтобы поднимать людей против Вильгельма. Они рыцари и воины, я и не могу остановить их. Возможно, я и их потеряю. Поэтому прошу тебя, прекрати войну.

— Они убили отца! — прошептала Фаллон. Эдит поднялась и взволнованно заходила по комнате. Затем она подошла к Фаллон.

— Гарольд сам решил принять участие в битве… Ты говоришь: «Они убили отца…» Кто «они», любовь моя? Аларик не убивал его. Фаллон, я говорю тебе все это, чтобы ты не обманывалась на сей счет: если бы Аларик просил твоей руки, отец отдал бы тебя независимо от твоего желания.

Некоторое время Фаллон ошеломленно молчала.

— Нет! — возразила она, наконец. — Я была помолвлена с Делоном. Мы бы поженились…

— Никогда! — твердо сказала Эдит.

— Отец любил Делона!

— Да, любил. — Эдит слегка улыбнулась. — Но ты не для него. У него не хватило бы сил быть мужем женщины, которая владеет мечом и способна вести войско в бой.

— Сейчас он томится в нормандской темнице! — выкрикнула Фаллон.

— Возможно. Хотя не исключено, что он не столь уж ограничен в своих действиях, — проговорила Эдит. — И потом, меня это не столь беспокоит.

— Мама, как ты можешь!

— Фаллон, я потеряла так много, что мне на родных едва хватает слез. Прошу тебя, не надо сопротивляться! Аларик — хороший человек… Твой отец восхищался им и ставил выше любого англичанина. Уступи — и ты полюбишь его.

— Он не любит меня!

— Он испытывает к тебе симпатию. Он доброжелателен к тебе.

— Значит, это была ты! — внезапно осенило Фаллон. — Он поклялся тебе, что сохранит мою жизнь.

Эдит пожала плечами.

— Он сделал это, уважая твоего отца. Помни об этом и будь благодарна. Я замечала, как ты краснеешь, когда произносят его имя… Я счастлива, что ты находишься под покровительством такого сильного рыцаря… Пожалуйста, Фаллон, прояви сдержанность!

Фаллон уронила на грудь голову. Мать хочет, чтобы она оставалась любовницей норманна до тех пор, пока не найдется более подходящая постель. Брат назвал ее предательницей, однако он тоже хотел, чтобы она оставалась в постели Аларика и помогла свалить его.

Внезапно дыхание у Фаллон стеснилось, и она поняла, что влюблена. Возможно, она всегда была немножко влюблена в него. Этим и объяснялись ее злые проказы.

Она любила его. Но никогда не скажет ему об этом, не поступится гордостью и достоинством. И никогда не перестанет ненавидеть его, ибо он ее враг.

Глава 23

Путешествие в Лондон принесло Фаллон немало душевных мук. Они ехали по тем местам, где прошла армия победителей. Всюду виднелись следы разрушений. То, что не было сожжено людьми Вильгельма, было разграблено. Зима грозила разграбленным деревням голодом. — Им постоянно встречались нищие, которые без колебаний подходили к вооруженным нормандским рыцарям. Возможно, они считали, что смерть от меча менее мучительна, чем медленное умирание от голода и холода.

Фаллон быстро раздала всю еду, которую захватила с собой. Глядя на нее, то же самое сделал Ричард. Роже ничего на это не сказал. В одной из деревень к ним с криками подбежали голодные крестьяне, потерявшие голову от отчаяния. Роже сделал здесь остановку, вместе со своими людьми прочесал лес. Они поймали нескольких кроликов и отдали их женщине, возле которой сидело пять или шесть детей. Это растрогало Фаллон. Роже попросил ее сказать женщине, что тот, кто не надеется здесь выжить, может ехать в Хейзелфорд, где он получит еду и работу.