В сердце тьмы, стр. 44

— Ты планируешь предать Рим?

Он понял, что выдает себя. Все происходило как бы в тумане, на расстоянии, смутно. Разум — или что это? — за словами не был человеческим. Он считывал мгновенные, невольные реакции Велисария так, как не может ни один человек. Ни один живой человек не может врать достаточно хорошо, чтобы обмануть это.

Но парализовывали Велисария глаза, а не голос. Не страхом, а ужасом Велисарий теперь узнал истинную природу ада. Это не огонь и проклятие. Это просто…

Пустота. Ничто.

Как и часто в прошлом, его спас Валентин. Валентин, Анастасий, Маврикий и бессчетное количество других ветеранов. Жесткие люди, грубые, в некотором роде невежественные. Часто подобные животным. Временами даже жестокие.

Но всегда люди. Никогда не пустые.

Полководец Велисарий улыбнулся своей хитрой улыбкой и сказал довольно приятным тоном:

— Черт побери всех малва.

Затем, все еще стоя на одном колене, врезал каблуком правой, обутой в сапог ноги в лицо Нанды Лала. Велисарий был сильным человеком, а его каблук прошел через многие поля сражений. Начальник шпионской сети рухнул на пол. От носа ничего не осталось.

Глава 13

Велисарий воспользовался этим ударом, чтобы прыгнуть вверх. Шесть евнухов перед ним также начали подниматься. Ворча от прилагаемых усилий, вспрыгнули с колен на корточки, потом — на ноги. Они уже заносили кривые сабли для смертельных ударов.

Велисарий не обращал на них внимания. Евнухи представляли собой непреодолимый барьер — более тонны мяса да еще с занесенными для удара саблями отделяли его от возможности убить Линка. Но они были слишком тяжеловесными, чтобы немедленно помешать побегу.

Он не слышал наемных убийц, но точно знал они приближаются. Велисарий сделал два быстрых шага влево. Стоявшего там слугу парализовало от страха. Полководец схватил слугу за горло и бедро, резко развернулся и швырнул в наступающих наемных убийц.

Слуга завопил и врезался в трех бросившихся вперед наемных убийц. Его крик резко оборвался: четвертый быстро разобрался с препятствием, просто одним быстрым и умелым ударом зарезав его. Когда Велисарий несся к ближайшему окну, то уголком глаза заметил умирающего слугу, который все еще сдерживал трех наемных убийц. Создавалось впечатление, что их тела запутались. Кинжал, который оборвал жизнь слуги, хотя и не отличался весом меча, все равно смог отрубить шею до половины. Кинжал был острым, как бритва, и пользовался им умелый мастер.

Велисарий добрался до окна. Не было времени ни на что, кроме как на слепой бросок. Он нырнул прямо сквозь шелковую сетку, выставив вперед сжатые кулаки. Шелк порвался под давлением. Велисарий свободно пролетел сквозь окно. Он понял, что летит по ночному воздуху к поверхности Джамны. Брошенный наемным убийцей нож пролетел почти рядом — в дюйме от тела Велисарий увидел, как нож упал в реку. Секунду спустя сам последовал за ним.

Усанас поднялся из-под куста в темном переулке, сделал два шага, распрямился. Перекинул небольшое копье из левой руки в правую.

Доносящиеся с баржи звуки не отличались повышенной громкостью, но ошибиться в их значении было нельзя. По крайней мере такие люди как Усанас и йетайцы, игравшие в кости на деревянных мостках, поняли их значение. Йетайцы уже вспрыгивали на ноги и доставали мечи.

Однако двое кшатриев из малва, стоявших на страже наверху мостика, жили в более спокойных условиях. Они тоже услышали звуки. Но только нахмурились и отвернулись от борта баржи. Они стояли неподвижно, уставившись на ведущую во внутренние покои дверь.

Копья Усанаса попали им точно между лопаток. Оба тут же умерли. Удар послал одного из кшатриев сквозь дверь во внутреннюю часть баржи. Другой врезался в косяк. Там и остался. Копье пронзило его насквозь, вышло с другой стороны на целый фут и прикрепило его к косяку, словно бабочку.

Йетайцы, хотя и оставались настороже и были более внимательными чем кшатрии малва, оказались недостаточно подготовлены. Как и всегда, надменность варваров сыграла с ними плохую шутку. Они бежали вверх по мостику, опустив головы, и ворчали от усилий, поэтому даже не заметили, как два копья пролетели у них над головами. Они так нацелились на выполнение своей смертоносной задачи, что им не пришло в голову, что у них нет монополии на бойню. По крайней мере до тех пор, как бегущий первым вверх по мостику варвар не заметил мертвого кшатрия, пригвожденного копьем к дверному косяку.

Тогда йетайцы вспомнили об осторожности, но слишком поздно. Первый йетайец остановился. Трое товарищей врезались в него сзади. На мгновение четверо орущих варваров превратились в запутавшуюся друг в друге кучу-малу. Мелькали только дрыгающиеся и дергающиеся конечности.

Этого мгновения для Усанаса оказалось достаточно. Он уже находился у начала мостика. Четыре огромных шага, скорее прыжка — и ужасное копье начало свою работу.

Трое йетайцев разлетелись в стороны и грохнулись с мостика вниз, на деревянный причал. Двое умерли до того, как долетели до досок. Третий умер несколько секунд спустя, от жуткой раны на спине.

У четвертого йетайца нашлось время оглянуться. Даже время на то, чтобы замахнуться мечом.

Огромное копье отвело удар меча. Затем, отклонившись от первоначального курса, жуткое железное острие разбило коленную чашечку йетайца. Усанас отвел копье назад — и снова нанес удар. На этот раз острие копья оборвало крик боли йетайца, когда прошло сквозь горло с такой же легкостью, с какой свистело по воздуху.

Усанас перепрыгнул через труп йетайца. Теперь он находился на самой барже, стоял наверху мостика. На мгновение охотник замер.

Прислушивался.

Думал.

Он услышал, как какое-то тело с приглушенным всплеском рухнуло в воду. С другой стороны баржи, с той стороны, которая выходила на реку и берег в двухстах ярдах. Теперь, внимательно прислушиваясь к шумам, доносящимся изнутри баржи — крикам ярости и отчаяния, приказам, — Усанас улыбнулся.

Полководец убежал. По крайней мере сейчас он смог убежать с баржи.

Усанас быстро прикинул возможные варианты собственных действий.

Мгновение — очень короткое — он думал подождать, пока не появится Велисарий. Но практически сразу же отказался от этой идеи. Он знал полководца. Поскольку для спасающегося с баржи человека естественно проплыть вокруг баржи или под ней к причалу, Велисарий сделает по-другому.

Значит, задача Усанаса — это не помогать непосредственно побегу Велисария. От него опять требовался отвлекающий маневр.

Теперь Усанас достал гранату. На мгновение — снова очень короткое — он думал запустить гранату в саму баржу.

Нет. Суматоха доставит ему удовольствие, но звук взрыва будет приглушен.

«Следуй плану»

Основная цель гранат — это подать сигнал товарищам.

Усанас развернулся и побежал вниз по мостику. Мгновение спустя, снова стоя на деревянном причале, он опустил копье. Из небольшого мешочка, привязанного к поясу, вытащил удивительный механизм.

Он даже потратил секунду — очень короткую, — чтобы восхититься умным приспособлением малва, перед тем как зажечь запал первой гранаты.

Запал был коротким. Усанас бросил ее на палубу баржи. Достал вторую гранату. Зажег запал. Этот запал был еще короче.

Первый наемный убийца малва появился в дверном проеме. Увидел Усанаса, завопил от ярости Усанас бросил вторую гранату.

Никаких трудностей бросок ему не доставил Усанас, мастер бросать копья, обучался подобному мастерству еще мальчишкой, когда бросал камни. Граната разбила лоб наемного убийцы. Мгновение спустя лоб полностью исчез, вместе с самой головой и половиной тела. Взрыв превратил дверь в щепки.

А первая граната взорвалась на открытой палубе, произвела только легкие разрушения. Почти вся сила была направлена вверх, в деревянной обшивке осталась только небольшая дыра, как воспоминание о ярости взрыва.