Мишень, стр. 24

Изображение риллианина, вернее, его зада, казалось, заполнило весь зал.

Чудовище больше не стреляло в каждую дверь, как вначале. Но на каждом перекрестке риллианин останавливался и палил вдоль коридоров. Если никто не переключал камеры, дающие изображение на проектор, риллианин был всего лишь в квартале от здания ООН.

— Бери машину! — крикнул Йетс на бегу. — Я его задержу…

— Лучше я, — бросилась за ним Элла.

— Сэр, вы не можете, — начал было Джэб Стюарт, а двое его подчиненных инстинктивно шагнули навстречу Йетсу, загораживая дорогу. Соня, не колеблясь, пальнула по ним из станнера.

Заряженные иглы поразили всех троих в живот, на высоте солнечного сплетения. Острия игл, прокалывая кожу, разряжались веществом, парализующим жертву на несколько минут. Эффект был исключительно болезненным, но потом перед пораженной целью можно было извиниться. Пистолет в руке Йетса не предоставлял такой возможности.

А ведь он уже почти нажал на спуск. Другого выхода не было, любая задержка таила в себе гибель.

Шеннон вместе с Йетсом и Есильковой ловко перепрыгнул через бьющиеся в судорогах тела людей Маклеода, словно учился таким маневрам несколько месяцев. Йетс больше не тащил его, Шеннон, казалось, понял, что от него требуется, и послушно все выполнял.

Они выскочили из здания. И едва не попали под взвизгнувшую тормозами машину, в которой сидело четверо мужчин.

Автомобиль принадлежал миссии США.

Водитель и двое на заднем сиденье с плазменными излучателями были в форме морской пехоты, один, в гражданской одежде, беспрерывно что-то кричал в радиотелефон.

Сокрушительный поток пронесся вдоль коридора 87 — это было вовсе не адское пламя, а призрак голубого неба и пушистых белых облаков. Словно кто-то сорвал занавес, скрывающий весну на Земле.

Освещение в коридоре 87 погасло, через секунду погасли огни и на авеню Е, перед самым зданием ООН.

Передатчик взревел от могучего разряда статического электричества, человек в гражданской одежде бросил его на пол и раздавил каблуком.

— Соня, скорей! — закричал Йетс. Он не обернулся, чтобы посмотреть, бежит ли она, потому что знал, что бежит. Она должна будет увести Шеннона как можно дальше, а сам Йетс в это время…

— Дайте мне, — сказал он морскому пехотинцу с красно-золотыми нашивками сержанта. — Я знаю, как с ним обращаться, — он сунул пистолет в карман и потянулся к плазменному излучателю.

— Пошел отсюда! — рявкнул сержант, небрежно и легко отпихивая Йетса, видимо, он только недавно прилетел с Земли и еще не отвык от высокой гравитации. Он, его напарник и человек в гражданском побежали к углу здания, а водитель остался в машине.

— Кабели полетели к черту, но еще должен оставаться…

— Правильно, — согласился сержант, прилаживая оружие к плечу. Он кивнул пехотинцу, который тоже был готов к стрельбе. — Пошли!

Пехотинец выскочил из-за угла, а сержант перекатился прямо в середину коридора. Йетс прикрыл левой рукой глаза, одновременно вытаскивая пистолет из кармана правой. Две миниатюрные термоядерные бомбы, контролируемые лазерами, сработали внутри излучателей.

Йетс моргнул. Младший пехотинец отпрянул назад за стену, а сержант выждал секунду перед следующим выстрелом. Вместо сержанта возник тускло светящийся шар.

Шар потух, оставив после себя прекрасно отполированное углубление в полу. В образовавшуюся нишу с хлопком рванулся воздух, стремящийся заполнить вакуум, более разреженный, чем пустота, разделяющая звезды. Сержант исчез бесследно.

Его напарник машинально нажал на спуск. Ствол излучателя в этот момент был направлен вверх, в потолок.

Камень, расплавленный металл, куски кабеля огненным дождем брызнули в стороны. Пережить такой поток, обрушивающийся на голову, значило обладать чудовищной удачей. Младшему пехотинцу не повезло. Шофер с криком прикрыл обожженные глаза, но было поздно.

Взрыв отбросил Сэма метров на пять. Он приземлился на груду акриловых осколков, которые мгновение назад были стеной здания. Аварийное освещение в коридоре вспыхнуло особенно ярко и погасло.

Взрыв погнул даже титановые ставни, но потолок, отделяющий колонию от лунного вакуума, не был пробит. Шесть метров риголита выдержали натиск плазмы.

Появившийся на перекрестке риллианин осторожно обошел кратерообразное углубление в полу, оставшееся от сержанта. Он остановился в облаке пыли, сквозь которое едва просвечивали аварийные огни дальнего коридора.

Чудовище изогнулось, как танцующий слон, направляя оружие в Сэма Йетса.

Йетс отчаянно надавил на спуск. Вспышка и отдача сказали ему, что выстрел произошел, хотя он уже настолько оглох, что ничего не слышал. Прицел у ТТ был примитивный и рукоятка не очень удобная для пальцев, но стрельба велась практически в упор, метров с семи, и ствол оружия дергался, раз за разом изрыгая пули.

Еще функционирующая часть мозга Сэма ожидала, что риллианин исчезнет, как это происходило каждый раз на голограммах. Если даже несущиеся со скоростью света заряды плазмы оказались слишком медленными для его брони…

Риллианин не исчез и не разнес коридор своим страшным оружием. Вместо этого его огромное тело… съежилось, как медуза, выброшенная на прибрежный песок. Яркие фиолетовые искры переливались на поверхности его скафандра. При каждом выстреле Йетса на скафандре появлялась багровая точка, которая потом постепенно расширялась, как пятно кислоты, разъедающей цинк.

За полсекунды до последнего выстрела Йетса исчезла уже треть риллианина. Сэм смотрел на него, протирая свободной от пистолета рукой глаза. Пыль и ядовитые газы от сожженных плазмой веществ мешали смотреть.

Йетс оглянулся через плечо, чтобы посмотреть, как там Есилькова и Шеннон, но увидел только Эллу Бредли. Она сидела на полу чуть позади него, опираясь левой рукой, и кашляла, а указательный палец ее правой руки все еще нажимал на спуск станнера, магазин которого был давно пуст.

18. ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ СИТУАЦИЯ

Маклеод резко затормозил у разгромленного перекрестка перед зданием ООН. Ему пришлось несколько раз моргнуть и протереть глаза, прежде чем он удостоверился, что не галлюцинирует вследствие шока.

Потом он откинулся на спинку сиденья и с некоторым усилием оторвал потные пальцы от липкого руля. Элла была жива. Он сразу увидел ее.

Он не мог позволить себе признаться, что думал только о ней, когда понял, куда направляется шестиногая тварь. Он не мог позволить кому-либо видеть его, когда у него такие белые губы, испарина на лбу и криво повязан галстук. Только немного приведя себя в порядок, Маклеод собирался вылезти из машины с таким видом, словно снимался в новой версии картины «Благородный принц Валиант встречается с Гондзиллой (и покупает ферму)».

В коридоре был бой, это ясно. В центре красовался идеальный кратер, который, как надеялся Маклеод во имя своих будущих детей, не был радиоактивен. У стены приткнулся автомобиль морской пехоты, вернее, то, что от него осталось. В поле зрения находился только один живой пехотинец — его перевязанная голова покоилась на коленях у Салли, секретарши Йетса. Вокруг валялись куски тел, принадлежавшие, очевидно, двоим или даже троим. Потолок… потолок был выворочен ко всем чертям до самого риголита в некоторых местах, поэтому освещение не работало.

Впрочем, было не так уж темно — благодаря фарам его машины и освещенным окнам здания ООН, так что он мог отчетливо видеть гору фиолетовой пены, напоминающую застывшее привидение.

Он нажал кнопку передатчика и сказал в сторону встроенного в зеркало микрофона:

— Вызываю «Курятник». «Мама-курица» прибыла на место. Кажется, нашего друга остановили здесь. Выдавить всю информацию из компьютеров комиссара Безопасности. Моим именем. Вижу американских граждан: комиссара Йетса, его секретаршу Салли, не знаю ее фамилии, морского пехотинца, кажется, капрал по званию, и мисс Бредли. Больше морских пехотинцев нет, только куски тел в форме. Также одна советская подданная — инспектор Есилькова. И еще наш гость Счастливчик, похоже, живой и невредимый. Я выхожу из машины.