Иная жизнь, стр. 103

Этот довольно пространный рассказ вызывает немало вопросов. Например, на наш взгляд, «инопланетянин» избрал не лучший способ «больше узнать о нас». Сначала мы выясняем, что «они» уже хорошо изучили нашу планету, а потом таинственный собеседник удивляется таким элементарным вещам, как деление на страны, не может уяснить, что такое любовь и ненависть… Порой довольно невразумительны и его ответы. Так, появление в военной форме объясняет тем, что им на границе попались на глаза солдаты. Причем если слова о многообразии стран его «поражают», то опознать ночью границу не составляет труда. И потом — разве от границы до Пущина им больше никто не попадался на глаза? И разве за границей люди так непохожи на нас, что в нашей стране приличнее всего появляться в военной форме?. Нет, никак не чувствуется в госте неземной интеллект.

В то же время пришелец, не очень-то заботясь о выражениях, всячески подчеркивает несовершенство землян, избыток «животного начала» и т. п. Он, безусловно, прав, если имеет в виду, скажем, враждующие банды. Такие факты неплохо иллюстрируют криминальную обстановку на нашей грешной планете. Но при желании инопланетный «корреспондент» мог бы узнать новости другого рода. Однако складывается впечатление, что его интересует не объективная картина, а скорее «жареные» факты для фельетона.

Непривычен и способ, с помощью которого пришелец выясняет «представления человека о своей истории». Люди разные и их представления на этот счет, естественно, тоже. Но исследователь почему-то не собирается читать земные книжки или беседовать с учеными, к которым, кстати сказать, относится прохладно. Он предпочитает двадцатиминутный экскурс в историю с биологом. Если же этот интерес преследует социологические цели и впереди — массовые опросы населения о нашем запутанном прошлом, то о «хорошем изучении» Земли говорить пока преждевременно.

От конкретных вопросов собеседник уклоняется, ограничиваясь замечаниями, что нам-де не понять духовных и научных высот его сопланетников. Даже на прямой вопрос, почему не выбрать для разговоров более подходящее время, мы не дождались ответа.

Впрочем, лукавство собеседника довольно логично, если «они» обращаются с нами, как с детьми, не заботясь об аргументах и не собираясь вмешиваться в нашу жизнь. Но зачем в таком случае вообще вступать с землянами в отвлеченные беседы? Тем более, что из этого разговора, как нам кажется, «высший разум» мог уяснить немного.

А что узнали мы? О своем несовершенстве — раз. Правда, это уже довольно старая новость. Обнадеживающую весть, что планета не погибнет — два (интересно, она не погибнет, несмотря ни на что, или же мы должны для этого постараться?). Ну, и напоследок гость подверг критике наш путь познания и, конечно, снова нашу нравственность. Небогато. При этом, по словам соотечественницы, пришельцы пытаются устанавливать связи со всеми цивилизациями, да только с нами у них нелады, потому что официальная наука не торопится признавать инопланетян (есть, правда, в том же разговоре и другой вариант ответа: мол, нашу планету уже хорошо изучили. Чему же все-таки верить?) Что ж, если они и впредь намерены действовать подобным образом, то их научное признание на этой планете может затянуться.

Впрочем, это уже частности. Главное же нам видится в том, что беседы с пришельцами зачастую не укладываются в рамки земной логики, чего и сами гости не скрывают, ссылаясь на наше мышление, «тяжелое и инертное». Возможно, они правы, но некоторые несообразности, о которых мы говорили, заставляют относиться к таким беседам осторожно и критически. Тем более, что рассуждения гостя о далекой инопланетной жизни кое в чем удивительно напоминают несбывшиеся земные мечты.

МЫСЛИ ОТТУДА

Нет-нет да и пролетит по городам и весям очередная новость: мол, слышали? Некая женщина общается с инопланетянами, и они дают ей информацию. Уже три толстые тетради исписала. О чем? О происхождении Вселенной, о том, как возникла жизнь на Земле. Изложено, конечно, не по учебникам. И еще о том, что человечество погибнет, если вовремя не возьмется за ум. Нередко послания касаются не только глобальных тем, но и сравнительно мелких проблем личного характера. Нас же интересует более общий вопрос: бывают ли такие контакты вообще, а если бывают, то с кем.

Первый вопрос самый легкий: опытный медик, не задумываясь, ответит вам, что, конечно, бывают и даже хорошо описаны в литературе. Не ставя под сомнение точку зрения медиков, которые уже достаточно высказались на эту тему, послушаем, что говорят представители другой стороны, чаще именуемые «пациентами». «Началось все четыре года назад в больнице, где я лежала с инсультом. — пишет Д. Ш. из Новосибирска. — Вдруг начала слышать чужие мысли больных, врачей, их родственников… Всегда знала, когда и где умирают. Даже ходить начала раньше времени, потому что не было сил терпеть, хотелось хоть чуточку успокоить людей.

Когда вышла на работу, было очень трудно сосредоточиться, чтобы правильно отвечать на вопросы: ведь люди говорят одно, думают другое, причем то, что думают, заглушает то, что говорят. Долго искала, как правильно вести себя в таких ситуациях. Рассказывать об этом боялась.

Потом еще два инсульта. После пункции, которую перенесла плохо, стала ежедневно терять сознание, общаться с умершими много лет назад. Я путалась в двух мирах. И вдруг однажды отступили все страхи, боли и пришло ясное сознание: это — все… Я стала просить неизвестно кого, чтобы позволили еще пожить на земле, потому что многое я еще не успела сделать. Тогда перед глазами появилось незнакомое лицо, очень доброе. Он даже не раскрыл рта, а его мысли вбились в мой мозг, как гвозди. Смысл их был в том, что я не оправдала свое назначение: надо было передавать другим свои знания, а я занималась военной техникой. Я пообещала заняться тем, чем должна.

С этого момента ко мне понеслась информация обо всем, что делается в мире. Я видела события и знала, где они происходят. В основном это были трагедии люди тонули, горели, умирали в мучениях. Информация шла круглосуточно, и я не могла от нее отключиться. Пыталась посоветоваться с психоневрологом, но… в общем, с тех пор решила держаться от врачей подальше.

Но вот мне попался в руки старый учебник для артистов оригинального жанра. Там я прочитала, что информация есть всегда, и нужно войти в особое состояние, чтобы ее считывать. Я стала делать наоборот и со временем научилась избегать «картинок». Иногда не удавалось, а иногда сильно болела голова до тех пор, пока не посмотрю. Так, мне показали все мои предыдущие жизни и смерти, хоть до тех пор я не знала, что существует учение о перерождениях.

За несколько месяцев до землетрясения в Армении видела страшные картины разрушений. Даже записала для себя слово «спитак» — я тогда еще не знала, что оно означает. Месяца два подряд мне показывали тексты на незнакомом языке, и я не могла их прочесть. Недавно случайно узнала: они были на армянском…

Сейчас я уже почти всегда управляю собой. Но иногда картины приходят, нередко связанные с близкой бедой. Например, видела большое облако газа и знала, что оно взорвется, видела много огня. Мне казалось, что это произойдет где-то на Волге, а случилось, как известно, в районе Уфы. И я не знала, что мне делать.

Информация идет земная, связанная в основном с какими-то трагедиями, и космическая — о межзвездных полетах, жизни в космосеи т. п. Иногда вижу людей, которые меня интересуют. Обычно то, что они делают в данный момент. Одну знакомую, например, видела во время операции как бы глазами хирурга.

Безуспешно пытаюсь понять, что это такое, но достоверно знаю лишь то, что воспринимаю чьи-то мысли. Но с живыми — понятно, а как быть с мертвыми? Словом, вопросов тьма. Посоветоваться не с кем. Одни пальцем у виска крутят, другие просят погадать. А хотелось бы познакомиться с серьезными единомышленниками».