Война Иллеарта, стр. 87

Затем на мгновение Душераздиратель, казалось, сошел с ума. Рыча словно сходящая с гор лавина, он впрыгнул на форму Томина, топтал его, пока бескровные остатки не были втерты в траву. А после этого послал орду завывающих волков в глотку Рокового Отступления. Ведомые его яростью, они слепо ворвались в ущелье и напоролись на Слово Предупреждения. Первый волк, дотронувшийся до Слова, активировал его. В тот же момент скалы стен ущелья, казалось, разнесло на мелкие куски. Сила, которую поместил там Вереминт, обрушила распавшиеся скалы вниз. Смертельный град валунов и глинистого сланца обрушился в ущелье, уничтожая тысячи волков с такой стремительностью, что этой орде удалось издать вой ужаса только один раз.

Когда пыль улеглась, Душераздиратель смог видеть, что Отступление оказалось теперь заблокированным, забитым раскрошенной скалой и щебнем. Его армия могла бы потратить немало дней, пробираясь сквозь это скопление валунов. Внезапное ухудшение ситуации успокоило его. Жажда мести горела в его глазах, но голос был тверд, когда он выкрикивал команды. Он послал вперед грифонов. Тяжело вздымая крылья, с юр-вайлами на спинах, они полетели в Отступление, чтобы сразиться со Словом Вереминта. А за ними Душераздиратель послал своих камнекопов-пещерников — расчищать путь остальной армии.

Принужденные его властью, пещерники работали с безумным энтузиазмом. Много грифонов погибло, налетев, бездумно атакуя, на Слово. Много пещерников было убито друг другом в стремлении расчистить от обломков дно ущелья. Но обладавшие могучим учением юр-вайлы в конце концов сорвали Слово Предупреждения. И пещерники совершали изнурительный подвиг. Если бы им дали достаточно времени, они сумели бы сдвинуть и горы. Сейчас они убирали нагромождения обломков. Они работали не переставая всю ночь и к рассвету вычистили вдоль центральной части ущелья тропу шириной в десять ярдов. Держа Камень высоко над головой, Душераздиратель повел армию вперед через ущелье. На южном конце ущелья он обнаружил, что Боевой Стражи нет. Последние его враги — маленькая группа всадников, среди которых было два Лорда — галопом уносилась прочь вне пределов досягаемости. Он прорычал проклятия им вслед, клянясь, что догонит их и уничтожит.

Но затем его дальнозоркие глаза великана высмотрели Боевую Стражу. До всадников было семь или восемь лиг. Он отметил направление их движения, увидел, куда они направлялись. И опять начал смеяться. Раскаты саркастического смеха и торжества отдавались эхом в горах Рокового Отступления.

Боевая Стража направлялась в сторону Дремучего Удушителя.

Глава 19

Руины Южных Пустошей

Когда вомарк Трой скакал вместе с Лордом Морэмом и Каллендриллом и группой Стражей Крови от Рокового Отступления, он отринул свое послабление, лишь наполовину благоразумное стремление спрятать свою голову. Ушло также и чувство страха, парализовавшее его, когда умер Лорд Вереминт. Он отринул все эти вещи ночью, последовавшей за тем днем, когда Морэм и Каллендрилл вложили все свои силы в Слово Предупреждения. Сейчас он ощущал себя странно бесчувственным. Он был вомарком, и он вернулся к своей работе. Он думал, мерил расстояния, оценивал относительные скорости, предсказывал степень усталости Боевой Стражи. Он командовал. Он видел необходимость армии в руководстве так отчетливо, что это ему казалось даже где-то скверным. Впереди него Боевая Стража свернула немного на юг, чтобы не идти по предгорьям, и через эти земли, более легкие для прохождения, темп перемещения был не больше семи лиг в день. Но условия похода по-прежнему оставались ужасными. Его армия вступала в сухую полупустыню Южных Пустошей.

Здесь пока не было никаких признаков, даже намеков наступления осени, которая могла бы сделать более щадящим сухой ветер, дувший на север с высохшей безжизненной Серой Пустыни. Почти вся трава уже погибла, и оставшиеся ручейки или речушки, сбегавшие с гор, умирали, не доходя пяти лиг до пустыни. Южнее от предгорий местность была еще более тяжелой, чем перед Отступлением — размытая, потертая, потрескавшаяся от бесплодных ветров, дующих в сторону гребней холмов. Результатом всего этого была отвердевшая, опаленно-бледная земля, обладавшая таинственной и недружелюбной красотой. Боевая Стража была вынуждена ступать по этой земле, такой жесткой и враждебной, слов но под ногами была не земля, а камень, и, кроме того, клубы густой пыли поднимались из-под ног, словно это была не почва, а пепел.

Через три лиги пути от Отступления Трой и сопровождавшие его нашли первого мертвого воина. Труп жителя настволья лежал, скрюченный, на земле, словно жертва мучений. От истощения его язык и губы стали черными, а глаза навыкате были облеплены пылью. Троя охватило безумное желание остановиться и похоронить воина. Но все это лишь подтверждало точность его расчетов: в этой бесплодной жаркой местности потери Боевой Стражи с каждым днем, возможно, будут удваиваться. И никто из живых не должен позволять себе тратить время и силы на т ., чтобы позаботиться об умерших.

К тому времени, когда вомарк догнал свою армию, он насчитал еще десять мертвых. Цифры переполняли его голову: одиннадцать умерших в первый день, двадцать два во второй, сорок четыре в третий, в общем, сто девяносто три человеческих жизни будет уничтожено жестокими условиями этого марша до того, как они достигнут места назначения. И только Бог знает, сколько еще будет жертв. Он заметил, что с интересом думает, будет ли он теперь когда-нибудь в состоянии спать спокойно?

Он заставил себя обратить внимание на Кеана и Аморин, отчитывавшихся о своих усилиях сохранять воинов как можно дольше в живых. Еда была нормирована, все кувшины для воды заполнялись в каждом встречавшемся ручейке, даже маленьком, каждый хафт и вохафт передвигался теперь пешком, чтобы их лошади могли везти самых слабых мужчин и женщин; всадники, бывшие с Кеаном, тоже шли пешком, а их израненные лошади везли на себе снаряжение и обессиленных воинов; вся разведка и доставка воды осуществлялись только Стражами Крови. Каждый воин, который не мог уже больше идти, снабжался едой и направлялся пытаться найти безопасность в горах.

Ничего более командиры сделать не могли.

Все это вызывало у Троя боль. А затем Кеан описал ему, как небольшая группа воинов решила оставить поход и устроить засаду в холмах, чтобы попытаться хоть немного задержать преследователей. Эта новость успокоила Троя; он чувствовал, что это было с одной стороны ужасно, а с другой прекрасно, — что так много мужчин и женщин желали следовать с ним к полному краху его идеи. Он собрал всю свою уверенность, чтобы ответить на неминуемые вопросы Кеана и Аморин.

Кеан прямо перешел к проблеме:

— Душераздиратель следует за нами?

— Да, — ответил Трой. — Лорд Вереминт задержал его на день. Но сейчас этот великан следует за нами — и следует быстро.

Кеану не было нужды спрашивать, что случилось с Вереминтом. Вместо этого он сказал:

— Душераздиратель будет двигаться все так же быстро. Когда он догонит нас?

— Где-нибудь завтра днем. Самое позднее — завтра вечером.

— Тогда мы пропали, — сказала Аморин, и голос ее дрогнул. — Мы не сможем идти быстрее. Воины слишком изнеможенны, чтобы сражаться, вомарк, — сказала она умоляющим голосом. — Сними с меня эту обязанность.

Назначь Первым Хафтом кого-то другого. Я не выдержу. Я не могу отдавать такие приказания.

Он попытался передать ей часть своей уверенности.

— Не волнуйся. Мы еще не побеждены.

Но самому ему казалось, что он говорил более истерически, чем уверенно. У него возникло неожиданное желание орать.

— Нам и не нужно будет идти быстрее. Мы лишь только свернем еще чуть южнее, чтобы добраться до этого древнего разрушенного города «Дориендор Коришев», как его называет Морэм. Нам нужно добраться туда завтра до полудня.

Он почувствовал, что говорит слишком быстро. Сделав над собой усилие, он замедлил речь, когда объяснял свои намерения. Затем успокоился, увидев суровое одобрение в лицах его офицеров. Первый Хафт Аморин глубоко облегченно вздохнула, так как снова могла опираться на свою смелость. Через некоторое время он спросил: