Сумеречные миры, стр. 6

— Прочь отсюда! — кричу я на них.

Они угрожающе ворчат, но вид обнаженного Золотого Меча действует на них как лесной пожар. Их как ветром сдувает.

Посмотрев еще раз на убитого, я решаю похоронить его. Как бы жестоко ни поступал он сам с побежденными, у меня не поднимается рука сделать его самого Черным Всадником. Да и слишком уж опасен будет он в этой роли. Своим мечом и щитом Синего Флинна я рою могилу, в которую сбрасываю тело убитого. Над холмиком водружаю щит Синего Флинна. Интересный рисунок на щите: в центре синего фона — черный ромб, в нем — синий глаз; и от него в углы щита расходятся черные молнии.

Отдав поверженному врагу последние почести, пускаюсь в обратный путь. Золотой Меч держу обнаженным, положив его клинком вперед между ушей гнедого. Меч в режиме «антинежити». Хуры, ларки и прочая нечисть, названия которой я не знаю, с визгом разбегаются прочь. Но я не обращаю на них внимания. Размышляю о том, что, завладев Золотым Мечом, я делаю весьма опасный подарок этой фазе. Кто знает, в чьи руки он здесь попадет. Надо что-то придумать, но что?

Эти размышления прерывает мерзкий запах, ударивший в нос. Глупый Потан! Вот с кем мне еще надо посчитаться в Синем Лесу. Увидев меня, Потан неуклюже — мешает рана — карабкается на свое дерево и скрывается в гнезде. Перевожу Меч в режим лазера и одним взмахом срубаю сосну. Гнездо Глупого Потана рушится на землю, Потан вскакивает и пытается на четвереньках скрыться в кусты, но я быстро настигаю его. Взмах Меча, переключенного уже в режим «антинежити», и перерубленная пополам мерзкая тварь прекращает свое гнусное существование.

Из Синего Леса я выезжаю уже без приключений. Если не считать того, что на самой опушке мне встречается Черный Всадник. При виде Золотого Меча он резко поворачивает коня и скрывается в чаще.

Пока я еду до постоялого двора, меня не оставляют мысли о том, как сделать Золотой Меч менее опасным для обитателей этой фазы. При виде хозяина этого заведения, стоящего в дверях, мне приходит в голову идея.

— Привет, хозяин!

— Здравствуй, доблестный рыцарь! Не остановишься ли ты у нас? День уже клонится к вечеру, а путь твой далек.

— Я бы с удовольствием, — отвечаю я, спешиваясь, — но у меня нет ни медной монеты.

— Доблестному рыцарю я поверю и в долг, лишь бы он оказал мне честь остановиться у меня под крышей.

— Все, что я имею, — неторопливо продолжаю я, отлично понимая, что кроется за гостеприимством оборотня, — это мой Меч.

С этими словами, положив руку на рукоятку, нажимаю на клавишу «антинежити». Хозяин, прервав свои излияния, не отрываясь, смотрит на Меч и отступает в дверной проем. Я продолжаю наступать на него, обнажив Меч наполовину из ножен.

— Хочешь взглянуть на него?

Хозяин завывает, потом вдруг падает на пол и начинает кататься, разбрызгивая клочья пены. Я уже было хочу прекратить его мучения, когда внезапно на месте хозяина вижу обросшую рыжей и черной шерстью помесь гиены и небольшого тигра. Он неожиданности я немею, а тварь, клацнув на меня зубами, выскакивает за дверь и, завывая, скрывается в направлении Синего Леса.

Ну, что ж, дело сделано. Прохожу к стойке, где еще вчера приметил шкатулку с деньгами. Высыпав ее содержимое, выбираю шесть золотых монет подходящего размера. Оселком для заточки меча отшлифовываю одну сторону каждой монеты. Получившиеся «заглушки» аккуратно вставляю в рукоятку поверх рубиновых клавиш. Оставляю только клавишу «антинежити», пригодится и сэру Хэнку. Едва я кончаю с этим делом, как сзади раздается женский голос:

— Доблестный рыцарь заночует здесь или продолжит свой путь ночью?

Глава 4

Я резко оборачиваюсь. В дверях, улыбаясь, стоит высокая и стройная молодая девушка с длинными рыжими волосами. Она одета как служанка. Так как я не отвечаю, она продолжает:

— Не советую пускаться в путь на ночь глядя. Лучше переночуй здесь. Хотя хозяина нет, но я его успешно заменю: приготовлю и ужин, и постель, и коню твоему дам все необходимое.

А я продолжаю молчать, пристально всматриваясь в странные искры, то вспыхивающие, то гаснущие в ее синих глазах. Медленно протягиваю руку к Мечу и нажимаю оставшуюся незакрытой клавишу, не отводя от Девушки внимательного, изучающего взгляда.

По клинку пробегает волна желтого света, он становится страшным оружием против нежити. Я жду реакции, но она превосходит все мои ожидания. Девушка подходит к столу, улыбается, протягивает руку и проводит пальцем по лезвию. Все так же улыбаясь, она протягивает мне палец с выступившей на нем каплей красной крови. Облегченно вздыхаю. Слава Времени! Хурам, ларкам, потанам, оборотням и прочей нечисти, кажется, пришел конец. Я снова среди нормальных, живых людей!

— Так ты — служанка этого постоялого двора? — спрашиваю я.

— Да, и у меня все получится не хуже, чем у самого хозяина.

— Думаю, что отныне хозяйкой станешь ты. Хозяин убежал и не вернется.

— Вернется, — с грустной улыбкой отвечает девушка. — Он вернется, я знаю это наверняка. И вернется он, как только взойдет луна.

— Поэтому ты и уговариваешь меня остаться здесь на ночь?

— Да. Ведь у тебя, рыцарь, Золотой Меч, — она кивает в сторону клинка, — а это единственное оружие, которого они боятся.

— Кто они?

— Оборотни.

— Так ты знала, что хозяин — оборотень?

— С самого начала.

— И не уходила отсюда! Как долго ты здесь работаешь?

— Уже три недели.

— Ты отважная девушка!

Девушка смущенно пожимает плечами и снова улыбается.

— Так ты останешься?

— Конечно! Не бросать же тебя на съедение оборотню.

Она опять загадочно улыбается, кивает и идет хлопотать на кухню. Очень скоро она накрывает на стол. Наливая в кубки вино, она спрашивает:

— А как вас зовут, рыцарь? Должна же я знать, с кем мне приходится делить ужин.

— Я — Хэнк, рыцарь из Гомптона.

— А меня зовут Эва. Я — нагила из Стокса.

— Нагила!

Память Хэнка подсказывает мне: нагилы — это феи, но не простые феи, а феи-воительницы, посвятившие свою жизнь борьбе с темными силами и их всевозможными проявлениями.

Я еще раз внимательно смотрю на нее. Теперь мне понятны искры, вспыхивающие в ее глазах.

— Ты, говоришь, знала, что хозяин — оборотень?

— Знала с самого начала. Я и прибыла сюда с целью освободить от него это место. Этой ночью я бы уничтожила его. Но твое появление, сэр Хэнк, спутало все карты.

— Прости, если так.

— Не за что. Ты же не знал этого, а твой Золотой Меч все равно сделал бы свое дело. Оборотни слишком хорошо его знают. Беда в том, что моя сила сможет проявиться ровно в полночь, а оборотни придут за час до этого.

— Ты говоришь, оборотни? Значит, он будет не один?

Эва кивает.

— Беда еще в том, что я могу разом уничтожить не больше пяти оборотней, а их придет никак не меньше семи. Тебе придется выдержать с ними бой, пока я не смогу прийти к тебе на помощь.

— Сразу с семью? — я с сомнением качаю головой, вид оборотня вызывает у меня ассоциацию с парками.

— Тот, кто победил Синего Флинна и отнял у него Золотой Меч, должен ли бояться семерых оборотней?

Смотрю на Эву. Девушка тоже смотрит на меня. Она «заводит» меня, как рыцаря Хэнка, не подозревая, конечно, что я — выходец из другого времени.

— Сколько еще времени до восхода луны?

— Около двух часов.

— Еще есть время подумать…

— Биться или нет?

Я согласно киваю, составляя в уме темпоральные уравнения. Бой с оборотнями и оказание помощи нагиле в отвоевании этого постоялого двора у нежити уже серьезно выходят за рамки моего задания.

Эва смотрит на меня выжидающе, а я наливаю в кубок вина, мысленно пожалев, что эта фаза еще не знает ни кофе, ни чая, ни компьютеров. У меня никак не укладываются в систему две нелинейности. Одна, обусловленная тем, что я знал: хозяин — оборотень. Вторая — тем, что я не знал, что служанка постоялого двора — нагила. С видом глубокого раздумья отпиваю вино, лихорадочно вычисляя при этом детерминант системы уравнений.