Голубое Нигде, стр. 6

— Но ты получишь машину только после того, как проанализируешь компьютер Гибсон и дашь нам полный отчет.

— Согласен, — кивнул заключенный, возбужденно сверкая глазами.

— Ее машина — аналог «IBM», старой модели. Мы привезем его через час. И также все ее диски и программы и...

— Нет, нет, нет, — твердо сказал Джилет. — Здесь я не могу.

— Почему?

— Мне необходим доступ к сети — возможно, к суперкомпьютеру. И еще технические справочники, программное обеспечение.

Андерсен взглянул на Бишопа, тот явно не слушал.

— Ни хрена подобного, — заявил Шелтон, более разговорчивый из напарников, хотя и обладал явно ограниченным запасом слов.

Андерсен пребывал в раздумье, когда начальник тюрьмы спросил:

— Не могли бы мы выйти на минутку в коридор, джентльмены?

Глава 00000011/три

Отличный хакинг.

Но не настолько вызывающий, как хотелось бы.

Фейт [2] — его ник писался в лучших традициях хакеров через Ph, а не через F — теперь ехал домой в Лос-Альтос, в сердце Кремниевой долины.

Сегодня утром появилось много дел: он бросил вымазанный «в крови» белый грузовик, сыгравший роль ветра, вчера раздувшего в Ларе Гибсон огонь паранойи. И закопал маскировку — парик с дредами, военную форму и очки преследователя, а также и безупречный костюм Уилла Рандолфа, любезного кузена Санди Гардвик.

Теперь он стал кем-то совершенно иным. Не самим собой настоящим, конечно — Джоном Патриком Холлоуэем, родившимся двадцать семь лет назад в Аппер-Сэдл-Ривер, Нью-Джерси. Нет, на данный момент он превратился в одного из шести-семи персонажей, появившихся совсем недавно. Они были для Фейта группой друзей и возникали в комплекте с водительскими правами, идентификационными карточками служащих, социальными страховыми карточками и прочей документацией, от которой теперь никуда не деться. Он даже наделял своих подопечных различными акцентами и манерами и неусыпно над ними работал.

«Кем ты хочешь быть?»

Ответ Фейта: кем угодно.

Размышляя теперь о Ларе Гибсон, он решил, что подобраться к женщине, считавшей себя королевой самозащиты в городе, оказалось слишком просто.

Значит, настало время немного повысить планку.

«Ягуар» Фейта медленно двигался по шоссе в утренний час пик по междуштатной №280, шоссе Джуниперо Серра. На западе высились скалы в облаках тумана, плывущего над головой в сторону залива Сан-Франциско. В последние годы долину донимали засухи, но этой весной часто — как, например, и сегодня — шли дожди и флора бушевала яркой зеленью. Фейт, однако, не обращал на роскошную растительность никакого внимания. Он слушал песню на плейере — «Смерть моряка». Одна из его любимых. Время от времени губы Фейта двигались в такт словам (он знал их наизусть).

Десятью минутами позже, в восемь сорок пять, Фейт заехал в гараж своего большого, уединенного дома в Стоункрест у дороги Эль-Монте в Лос-Альтосе.

Припарковался в гараже, закрыл дверь. Заметил каплю крови Лары Гибсон в виде неопрятной запятой на практически безупречном полу. Поругал себя за то, что имел неосторожность не заметить ее раньше. Смыл пятно, потом пошел внутрь, закрыл и запер дверь.

Дом, новый, всего шесть месяцев от роду, пах обойным клеем и сладкой краской.

Если придут соседи и станут в передней, заглядывая в холл, они увидят только семью среднего класса с ее комфортабельной жизнью, обеспеченной зарплатами, как и у большинства людей в долине.

«Эй, рад познакомиться... Да, верно — переехали только в прошлом месяце... Я в новой интернет-компании в Пало-Альто. Меня и половину мебели перевезли из Остина рано, раньше, чем Кэти и детей, — они приедут в июне, когда закончится учебный год... Вот они. Здесь мы на каникулах во Флориде, в январе. Трои и Британи. Ему семь. Ей в следующем году будет пять».

На каминной полке и дорогих кофейных столиках стояли дюжины фотографий Фейта и белокурой женщины, позирующих на пляже, на лошади, обнимающихся на вершине горы на лыжном курорте, танцующих на свадьбе. На других фотографиях — пара с двумя детьми. Каникулы, игра в футбол, Рождество, Пасха.

«Знаете, я бы пригласил вас на ужин или там обед, но моя новая компания заставляет всех пахать как лошадей... Может, лучше подождать, пока приедет вся семья. Кэти настоящая заводила... и гораздо лучше меня готовит. Ладно, берегите себя».

И соседи передадут ему вино, или печенье, или бегонии и вернутся домой, так и не догадываясь, что в лучшем духе творческого социального инжиниринга вся сцена была подстроена, как в фильме.

Как и изображения, что Фейт показывал Ларе Гибсон, фотографии счастливого семейства он сам создал на компьютере: его лицо заменило физиономию мужчины-модели, Кэти получила заурядную женскую внешность, срисованную с модели из «Селф». Дети появились из «Вог бамбини». Сам дом тоже являлся только фасадом, зал и холл — единственные полностью меблированные комнаты — и только для того, чтобы дурачить людей, постучавших в дверь. В спальне стоит кровать и лампа. В столовой — офисе Фейта — стол, лампа, два ноутбука и офисный стул. В подвале... ну, в подвале есть еще пара вещей — но не для посторонних глаз.

Если понадобится, а такая возможность существовала, Фейт мог тотчас выйти за дверь и бросить все. Все его ценности — серьезный хардвер, компьютерный антиквариат, составлявший его коллекцию, машина для идентификационных карточек, части для суперкомпьютера, которые он продавал и покупал, чтобы зарабатывать себе на жизнь, — лежали на складе за несколько миль отсюда. А здесь не было ничего, что бы указало полиции на его местоположение.

Теперь мужчина пошел в столовую и сел за стол. Включил ноутбук.

Экран ожил, вспыхнуло «С:\», и с появлением этого мигающего символа Фейт восстал из мертвых.

Кем ты хочешь быть?

Ну, на данный момент он уже не Джон Патрик Холлоуэй, или Уилл Рандолф, или Уоррен Грегг, или Джеймс Л. Сеймор, или кто-либо из созданных им персонажей. Теперь он — Фейт. Светловолосый, пяти футов и десяти дюймов ростом тип, тонкий в кости, бесцельно бродящий между трехмерными домами и офисами и магазинами и аэропланами и бетонными лентами шоссе и коричневыми лужайками цепочками заборов растений мельницами животными людьми людьми людьми людьми, многочисленными, как мухи...

Вот его реальность, мир внутри его монитора.

Он набрал несколько команд и с возбужденной пульсацией в паху услышал поднимающийся и опадающий свист модема. Большинство настоящих хакеров никогда не стало бы использовать вместо выделенной линии слишком медленные модемы и телефонные линии для подключения к сети. Но Фейту приходилось идти на компромисс: скорость гораздо менее важна, чем возможность оставаться мобильным и скрытым от посторонних глаз в миллионе миль телефонных линий мира.

Подключившись к Интернету, он проверил почту. Фейт бы тотчас распаковал письма от Свэнга, но их не оказалось. Остальные можно прочитать позже. Он вышел из почтовой программы и набрал другую команду. На экране появилось меню.

Когда они со Свэнгом написали в прошлом году программу «Лазейка», Фейт решил, что, хотя никто больше не воспользуется ею, он сделает удобное для пользователя меню — просто потому, что именно так и поступают выдающиеся кодировщики.

Лазейка

Главное меню

1. Продолжить выполнение предыдущей задачи?

2. Создать/открыть/закрыть предварительный файл?

3. Выбрать новую цель?

4. Расшифровать/декодировать пароль или текст?

5. Выйти в систему?

Он передвинул стрелку на тройку и нажал «Ввод». Секундой позже программа «Лазейка» вежливо попросила:

Пожалуйста, введите почтовый адрес цели.

По памяти он напечатал ник и нажал «Ввод». Через десять секунд подсоединился к чужой машине — заглянул через плечо ничего не подозревающего пользователя. Некоторое время читал, потом начал делать заметки.