Властелин Колец (Перевод В. С. Муравьева, А. А. Кистяковского), стр. 141

Арагорн взбегал крутой тропой, приглядываясь к земле. Хоббиты ступают легко: иной Следопыт и тот, бывало, сбивался с их следа. Но близ вершины тропу увлажнил ручей, и наконец нашлись едва заметные вмятинки.

«Все верно, – сказал он сам себе. – Фродо побывал наверху. Что ему оттуда открылось? А вот и обратный след».

Он замешкался: не взойти ли на Пост, не там ли ждет его путеводное озарение? Правда, время не ждет… Внезапно решившись, Арагорн ринулся по массивным плитам, по мшистым ступеням к Сторожевому Посту, сел в Караульное Кресло и поглядел окрест.

Но солнце точно померкло; расплылись и отодвинулись блеклые дали. Взгляд его неотразимо притягивал север: там среди угрюмых вершин парил в поднебесье огромный орел, снижаясь широким оплывом.

Так он осматривался и вдруг замер: чуткое ухо его уловило смутный гомон в подножном лесу у берега Андуина. Послышались крики, и он насторожился.

Кричали орки, истошно и грубо. Потом зычно затрубил рог, раскаты его прогремели по горным склонам и огласили ущелья своей горделивой яростью, заглушая тяжкий гул водопада.

– Рог Боромира! – воскликнул он. – Боромир, Боромир зовет на помощь!

Он в три прыжка одолел ступени и помчался по тропе.

– Горе мне! – повторял он. – Неверный выпал мне день, и, что я ни делаю, все невпопад. Где же наконец Сэм?

Он бежал со всех ног, а кричали все громче, и все слабее с грозным надрывом трубил рог. Неистово-злобные вопли орков разразились торжеством – и зычный призыв осекся. У последнего откоса, возле самого подножия, заглохли и крики. Стихая, они отдалились влево, и влево обратился Арагорн, но его обступило безмолвие. Он обнажил сверкнувший меч и с кличем: «Элендил! Элендил!» – бросился напролом сквозь чащу.

В миле от Парт-Галена, что по-эльфийски означает Зеленый Луг, на приозерной прогалине отыскался Боромир. Он сидел, прислонившись к могучему стволу, будто отдыхал. Но Арагорн увидел, что он весь истыкан черноперыми стрелами; в руке он сжимал меч, обломанный у рукояти, рядом лежал надвое треснувший рог. И кучами громоздились у ног его трупы изрубленных орков.

Арагорн опустился возле него на колени. Боромир приоткрыл глаза, силясь заговорить. И наконец сказал:

– Я хотел отобрать Кольцо у Фродо. Я виноват. Но я расплатился.

Он обвел взглядом груду мертвецов: их было тридцать с лишним.

– Невысокликов… я не уберег. Но их не убили… только связали. – Веки его смежились, и он тяжело промолвил: – Прощай, Арагорн! Иди в Минас-Тирит, спасай наших людей. А я… меня победили.

– Нет! – воскликнул Арагорн, взяв его за руку и целуя холодеющий лоб. – Ты победил. И велика твоя победа. Покойся с миром! Минас-Тирит выстоит.

И Боромир, превозмогая смерть, улыбнулся.

– Куда? Ты видел, куда они побежали? – допытывался, склонившись к нему, Арагорн. – Фродо был с ними?

Но Боромир замолк навеки.

– Увы мне! – сказал Арагорн. – Вот так отошел к предкам наследник Денэтора, блюстителя Сторожевой Крепости! Горестный конец ждал его. И Отряд наш распался по моей вине – напрасно Гэндальф мне доверился. Что же мне теперь делать? Предсмертным веленьем своим Боромир позвал меня в Минас-Тирит, и сердце мое зовет меня туда же. Но где Кольцо и где Хранитель Кольца? Как мне найти их, как спасти великий замысел от крушения?

Он стоял на коленях, роняя слезы на мертвую руку Боромира. Так их увидели Леголас и Гимли, охотники на орков, неслышно пробравшиеся западным склоном. Гимли держал в руке окровавленный топор, Леголас – длинный кинжал: стрел у него больше не было. Выйдя на прогалину, они застыли в изумлении и горестно понурили головы, ибо, как им показалось, поняли, что произошло.

– Увы! – сказал Леголас, став рядом с Арагорном. – Мы охотились за орками и немало перебили их в лесу, но лучше бы мы были здесь. Мы услышали рог и явились, но, кажется, поздно. Обоих вас постигла жестокая гибель.

– Да, Боромир мертв, – глухо сказал Арагорн. – Я невредим, ибо меня с ним не было. Он погиб, защищая хоббитов; я в это время был на вершине.

– Хоббитов? – воскликнул Гимли. – Где же они? И где Фродо?

– Не знаю, – устало обронил Арагорн. – Перед смертью Боромир сказал мне, что орки их связали, будто бы не убили. Я послал его за Мерри и Пином, и я не спросил его, куда подевались Фродо и Сэм, а когда спросил, было поздно. Что я ни сделал сегодня, все обернулось во зло. Что делать теперь?

– Теперь – хоронить павшего, – сказал Леголас. – Не оставлять же его среди падали!

– Только без промедления, – добавил Гимли. – Он бы и сам велел не медлить. Надо бежать за орками, коли есть хоть какая-то надежда, что узники живы.

– Да мы же не знаем, с ними ли Хранитель Кольца, – возразил Арагорн. – А если нет? Его ведь нам и надо искать первым делом! Да, трудный перед нами выбор!

– Что ж, в таком случае начнем с неотложного, – сказал Леголас. – Нет у нас ни времени, ни даже лопат, чтобы схоронить, как подобает, нашего соратника, чтобы насыпать над ним курган. Разве что сложить каменную гробницу.

– Трудно и долго будет складывать гробницу, – заметил Гимли. – Камни придется таскать от реки.

– Ну что же, тогда возложим его на ладью, – сказал Арагорн, – а с ним его оружие и оружие поверженных врагов. Доверим его останки водопадам Рэроса и волнам Андуина. Река Гондора убережет тело гондорского витязя от осквернителей праха.

Они наспех обыскали убитых орков и собрали в кучу их ятаганы, рассеченные щиты и шлемы.

– Взгляните! – вдруг воскликнул Арагорн. – Это ли не знамение? – И он извлек из грязной груды оружия два ясных клинка с червлено-золотой насечкой, а за ними и двое черных ножен, усыпанных мелкими алыми самоцветами. – У орков нет таких кинжалов, а у наших хоббитов были. Орки, конечно же, их обшарили, но кинжалы взять побоялись, учуяли, что добыча опасная: ведь они откованы мастерами Западного Края, исписаны рунами на погибель Мордору. Стало быть, наши друзья если и живы, то безоружны. Прихвачу-ка я их с собой, эти клинки: может, вопреки злой судьбе они еще вернутся к владельцам.