Неизвращенная история Украины-Руси. Том II, стр. 87
В статье “Правовое положение евреев в России” знаток этого вопроса, сам еврей, А. Гольденвейзер, в “черте оседлости” пишет следующее:
“Возникновение черты оседлости связано с историческими событиями конца 18 века. В ту эпоху все русские подданные, принадлежавшие к так называемым податным сословиям, – т. е. крестьяне, мещане, ремесленники и купцы, – не имели права свободного передвижения и повсеместного поселения в нынешнем смысле этих понятий. Каждый был “приписан” к местному “обществу” и мог заниматься своим делом лишь в данном месте. В соответствии с этим порядком, евреи, оказавшиеся русскими подданными после разделов Польши, были приписаны к мещанским и купеческим обществам тех местностей Юго-Западного и Северо-Западного Края, в которых они проживали при переходе этих областей к России.
Указом, изданным в 1791 году, Екатерина II-я подтвердила этот порядок и даже распространила территорию поселения евреев на вновь образованные Екатеринославское наместничество и Таврическую область. Как отметил Милюков, основная цель указа состояла именно в том, чтобы подтвердить для евреев равные с остальным населением присоединенных земель права. Но вместе с тем – по специальному ходатайству, боявшихся еврейской конкуренции, московских купцов – в этом же акте было указано, что “евреи не имеют никакого права записываться в купечество во внутренние российские города и порты.” Этим дополнительным распоряжением указ 1791 года положил начало черты оседлости. Свою первую формулировку черта оседлости получила в изданном при Александре I-м “Положении о евреях 1804 года”. С этого времени, вплоть до вынужденной военными событиями 1915 года отмены черты оседлости, ее границы оставались неизменными”. (“Книга о русском еврействе”. Нью-Йорк. 1960 г.)
Как видно из приведенного выше объяснения, “черта оседлости” преследовала цели скорее уравнительные, чем ограничительные. И потому не удивительно что правила о ней мы находим в том самом “Положении о евреях 1804 года”, в котором открываются такие широкие возможности для получения евреями образования в русских учебных заведениях.
Хотя “черта оседлости” и оставалась до 1915 года и была весьма стеснительна для евреев – российских подданных, однако существовало не мало путей и способов эти ограничения обойти, чем евреи очень широко и пользовались.
Ограничения “черты оседлости” не относились к евреям – купцам 1-й гильдии (и их приказчикам), к окончившим высшие учебные заведения, дантистам, провизорам, фельдшерам, а также, как сказано в правилах, “евреям-механикам, винокурам, пивоварам и вообще мастерам и ремесленникам”. Все эти категории евреев могли жить по всей России.
Зная все изложенное, теряют всякую, убедительность, весьма распространенные во всем мире, голословные утверждения, что в дореволюционной России “евреям был закрыт доступ к образованию”, больше 12 % евреев в высших учебных заведениях в то время, когда они составляли меньше 4 % всего населения, и ничем не ограниченная возможность открытия учебных заведений с преподаванием на еврейском языке – неопровержимо доказывают, каково было истинное положение в вопросе возможности для евреев получать образование.
Здесь небезынтересно обратить внимание, что именно выходцы из России в новосозданном государстве Израиль составляют подавляющее большинство интеллигенции, министров и политических деятелей, получивши свое образование в той России, где “был евреям закрыт доступ к образованию”.
Полученное в русских учебных заведениях образование открыло перед евреями самые широкие возможности для проникновения в ряды российской интеллигенции и слияния с ней, тем более, что отношение этой русской интеллигенции к евреям было весьма дружелюбное.
И проникновение, самое глубокое, (кроме административного аппарата и военной среды) во все круги культурного слоя России шло непрерывно. Но к слиянию оно не приводило. И не по вине российской интеллигенции и вообще культурной части российской общественности. Причину надо искать во врожденном у евреев стремлении к самоизоляции от народов, среди которых им приходилось жить на своем историческом пути.
Надо полагать, это есть результат многовекового религиозного воспитания, внушавшего, что евреи “избранный” народ, рассеянный только временно, до того часа, когда он опять соберется в Земле Обетованной. Все страны, где они живут – это не родина, а только места временного пребывания. Настоящая же родина – это Земля Обетованная. Из веры в свою “избранность” логически неизбежно вытекает уверенность в своем превосходстве над всеми народами, нежелание с ними смешиваться и, как следствие этого нежелания, то самоограничение, которое характерно для евреев живущих даже среди тех народов, которые никаких ограничений для слияния с евреями не ставят.
В дореволюционной же России, особенно на Украине, эти самоограничительные тенденции проявлялись особенно отчетливо и делали украинских евреев чужеродным телом среди массы украинского населения.
И только после Революции, открывшей для евреев все пути для карьеры на государственной службе и в армии, и ослабления влияния религиозного воспитания, начался процесс ассимиляционный, который продолжается и в настоящее время. Многие евреи, не освободившиеся от расово-религиозного взгляда на еврейство, относятся к этому процессу резко отрицательно, называя его “культурным геноцидом”. Но это никакого влияния на ассимиляционный процесс, происходящий во всем СССР не имеет и отход евреев от прежних мистических расово-религиозных настроений там неуклонно продолжается.
Участие в хозяйственной жизни Украины
Почти два с половиной миллиона украинских евреев принимали самое активное участие в хозяйственной жизни Украины и, несмотря на существование некоторых ограничений, добились завидных успехов.
В конце 18-го века, когда они сделались поданными Российской Империи, все евреи Украины были исключительно торговцы, разные арендаторы, маклеры и посредники и содержатели питейных заведений – шинков. Ни крупной буржуазии, ни людей со светским образованием среди них не было. Не было и людей сельскохозяйственного труда (личного, физического) или землевладельцев.
Всего за одно столетие картина резко изменилась. Накануне Революции почти все крупнейшие и важнейшие отрасли торговли и промышленности Украины были или полностью в еврейских руках или с, доминирующим в них, влиянием еврейского капитала.
Установить точно процент участия еврейского капитала в разных отраслях хозяйства Украины невозможно, благодаря тому, что значительная его часть была закамуфлирована в целях избежать ряда ограничений, существовавших для предприятий еврейских или таких, в которых в правлениях были евреи. Чтобы обойти закон, прибегалось к подставным лицам (не евреям), вводя их в правления акционерных обществ и придавая таким образом еврейскому, по существу, предприятию вид предприятия, чьи хозяева неевреи. Бороться с этим Правительству было трудно, да оно и не особенно стремилось бороться. Например, в предреволюционные годы ни для кого не было секретом, что одно из крупнейших в России акционерных обществ – “Зерно-Сахар”, имевшее много сахарных заводов на Украине и ведшее торговлю зерном, фактически было предприятием известного московского еврея-сиониста Златопольского. Но председателем правления в нем был один граф, а членами – лица не иудейского вероисповедания. Формально все было в порядке. Явление это было не единичным, а типичным; и не только в свеклосахарной промышленности, но и в других секторах хозяйственной жизни Украины: мукомольном деле, торговле зерном, лесом, в банковом деле.
Хотя, как указано выше, установить точно степень участия еврейского капитала в хозяйстве Украины и невозможно, однако известное представление об этом можно получить из исследования по этому вопросу И. Дижура (“Евреи в экономической жизни России”, напечатано в “Книге о русском еврействе”. Нью-Йорк. 1960). Согласно данным И. Дижура, из 518 сахарных заводов – 182 (31,5 %) принадлежали евреям. Это относится к заводам с не закамуфлированным еврейским капиталом. Почти во всех остальных, в той или иной степени и форме, закамуфлировано участвовал еврейский капитал. В мукомольном деле 365 мельниц (крупных паровых) были в еврейских руках. В пивоварении – 22 % пивоваренных заводов принадлежали евреям. В текстильной индустрии – 30 %. Хлебная торговля была почти исключительно в еврейских руках (на 1.000 торгующих зерном – 930 были евреи). Торговля лесом, по словам Дижура, была “одним из главных промыслов евреев”. Речное судоходство по Днепру -70 % грузоподъема было в руках еврея Марголина. В банковом деле только два банка во всей России не имели в составе своих правлений евреев (Московский Купеческий и Волжско-Камский). Все остальные (на Украине – все без исключения) были или полностью или в значительной части в еврейских руках и имели в составе своих правлений и директоров евреев.