Неизвращенная история Украины-Руси. Том II, стр. 66

Под влиянием этих репрессий, в реакционной атмосфере 40-х годов, эта “тройка” пионеров национального возрождения распалась. Шашкевич умер молодым, борясь с материальными невзгодами, Головацкий эмигрировал в Россию, а Вагилевич перекинулся на польскую сторону.

И больше чем на целое десятилетие национально-культурная жизнь Галицкой Руси внешне замирает.

Но семена национального пробуждения, брошенные Львовской и Перемышленской семинариями и их воспитанниками – священниками и учителями – не погибли. В наступивших вскоре бурных событиях 1848 года Галицкая Русь показала и свое национальное самосознание, и свою волю бороться за народные права.

Революция 1848 года

Поднятое в 1848 г. венграми восстание против Австрии и революционное движение в самой Австрии вызвали у поляков надежду восстановить Польшу. “Все польское население Галиции (помещики и высшие классы) решительно стало на сторону венгров, начало формировать отряды для помощи им и вести борьбу с представителями австрийской администрации.

Как и в 1809 году, крестьянское население Галицкой Руси и, вышедшая из его среды, интеллигенция заняли диаметрально противоположную позицию. Они всемерно и активно поддерживали австрийское правительство и даже формировали отряды для борьбы с восставшими поляками.

Как известно, не одни галичане стали тогда на сторону Австрии. То же самое сделали и хорваты, угнетаемые и мадьяризируемые венграми, под непосредственной властью которых они находились. Хорватский “бан” (наместник) Елачич собрал тогда большое войско и много содействовал подавлению революции в Австрии. Испытавши на себе власть поляков и венгров, галичане и хорваты предпочли власть немцев и активно выступили на их стороне.

Небезынтересно будет здесь напомнить, как отнесся, к антиреволюционности Галицкой Руси и других славян в Австрии, Карл Маркс и какие он дал рецепты для борьбы с противниками революции вообще. Мнение Маркса заслуживает особого внимания, ибо идеи марксизма в 20-ом веке играют огромную роль в жизни всего человечества.

Вот что пишет по этому вопросу известный знаток марксизма В. Геннер в № 32-м (1953 год) “Нового Журнала”, издающегося в Н. Норке на русском языке.

В двух больших статьях Маркс с возмущением и ненавистью говорит о подавлении в Австрии в 1848 году революции, каковое австрийскому правительству удалось благодаря поддержке австрийских славян, из которых состояли полки Радецкого и Елачича, подавившие революцию.

Говоря с пренебрежением о славянах, которые, по словам Маркса, “никогда ничего положительного в истории не сотворили и пользовались только цивилизацией тех двух наций, которые их подчинили – немцев и венгров”, Маркс высказывает мнение, как с ними надо бороться. Они, по мнению Маркса, “подлежат ассимиляции или уничтожению” и по отношению к ним, как говорит Маркс, надо применять “безоглядный терроризм”, ибо они тяготеют к прошлому и становятся “препятствием революции”.

Сейчас эта теория Маркса называется “геноцидом” и в культурном 20-ом веке жертвами ее сделались многие миллионы людей, уничтоженных не за действия, проступки и преступления, а превентивно, как предполагаемые и возможные “препятствия революции”.

В России, слетевшиеся со всего мира марксисты, путем “красного террора”, провозглашенного Троцким, и, изобретенных Френкелем, “исправительно-трудовых лагерей”, уничтожили много десятков миллионов ее населения.

В Германии, хорошо знавшим марксизм, Гитлером, теория Маркса была применена к евреям, в результате чего не мало их погибло в газовых камерах: Гитлер считал что они являются “препятствием” его, национал-социалистической революции.

“Главная Руськая Рада”

Австрийцы учли настроения широких масс Галиции и всячески содействовали их антипольской и проавстрийской активности. При покровительстве австрийского генерал-губернатора Стадиона, в 1848 году была создана во Львове “Главная Руськая Рада”. Это был центр, объединявший, формулировавший и координировавший политическо-культурные требования национально пробужденной Галицкой Руси. Состояла Рада из 30 членов и имела ряд отделений-филиалов во всей Галичине.

Политический ее требования состояли в освобождении от польской гегемонии, установлении полного равноправия с поляками и административного отделения Восточной Галиции от Западной. В первой основную массу населения составляли “русины” или, как они сами себя называли, “руские” (с одним “с”); в Галиции же Западной преобладал польский элемент. И под Польшей, и под Австрией обе части составляли одно административно-политическое целое, что давало возможность полякам руководить всей жизнью края, ибо они представляли его социальную верхушку и имели несоизмеримо более сильные культурные польские кадры, чем только возрождающиеся “русины”. В их понимании Галиция была неотделимая от Польши ее часть и ни о каком разделении Галиции они и слышать не хотели, претендуя на руководство всеми сторонами жизни всей Галиции.

И в дальнейшем, до самого распада Австрии, эти, выдвинутые “Главной Руськой Радой”, требования фактического равноправия с поляками и разделения Галиции были предметом спора между поляками и “русинами” (“рускими” или, как их уже теперь стали называть, “украинцами”).

Спор этот то затихал, то разгорался в зависимости от внутренней политики Австрийского правительства в национальном вопросе. Поддерживая то одну, то другую сторону, Венское правительство создавало в Галиции некое равновесие, дававшее, в конечном результате, возможность управлять этим краем.

Требования культурные

Главной Руськой Радой были формулированы на состоявшемся осенью того же 1848 года съезде – “Соборе Руських Ученых”, то есть представителей галицкой интеллигенции, так как ученых в теперешнем смысле этого слова тогда в Галиции не было. Основное требование было введение преподавания на “руськом” языке, как в народных школах, так и в гимназиях, а также открытие соответствующих кафедр при Львовском университете, и свобода печати на родном языке.

Но, вынося эти требования, и “Главная Руськая Рада” и “Собор Руських Ученых” натолкнулись на отсутствие унифицированной грамматики того языка, на котором они намеревались осуществлять культурную деятельность. По словам Грушевского (Ил. Ист. Украины, стр. 501) сторонники книжного “славяно-русского” языка смешивали его с великорусским, не умея отличать его от народного языка. Эти признание Грушевского, что образованные галичане смешивали великорусский литературный язык со своим книжным языком свидетельствует об их чрезвычайной близости и сходстве.

В этом не трудно убедиться, ознакомившись с печатными изданиями, вышедшими в Галиции в конце 40-х и в начале 50-х годов прошлого столетия. Например, орган “Главной Руськой Рады” – “Заря Галицкая” без словарей и переводчиков понятен каждому знающему русский язык, хотя и имеет незначительное количество провинциализмов.

И “Собор Руських Ученых” выносит решение о “необходимости установления единообразной грамматики и единообразного правописания для всего руського народа в Австрии и России”.

Сепаратистическая украинская историография не в состоянии замолчать это решение, которое свидетельствует об общерусских тенденциях пробужденной Галицкой Гуси, и Грушевский, приводя его полностью в своей “Ил. Истории Украины” (стр. 501), от себя объясняет, что “руским” народом и “руским” языком нынешние украинцы тогда называли свой украинский народ и свой украинский язык. Несерьезность этого объяснения слишком очевидна, чтобы на ней останавливаться, а десятки печатных изданий, вышедших в Галиции в третьей четверти 19-го века, неопровержимо свидетельствуют, какой язык и какое правописание имели ввиду члены “Собора Руських Ученых”, вынося решение об унификации грамматики и правописания.

Каждый, кто хочет убедиться, легко может это сделать, эти печатные издания можно найти во всех крупнейших библиотеках Европы и Америки.