Лучший друг Бога, стр. 34

– Но ведь технологически вы далеко впереди нас.

Явно польщенный, Морго пояснил:

– Это неважно. На каждой планете каждая цивилизация разрабатывает уникальные, идиосинкразические инструменты, методы, теории, игрушки, кислотостойкие цистерны, карусели. Позволь мне спросить: предположим, тебя переместили бы назад, в Англию восемнадцатого столетия. И ты мог бы забрать с собой оттуда все, что тебе приглянулось. Разве ты не уволок бы оттуда кучу всякой всячины? Одни картины... впрочем, я вижу, ты понимаешь.

– Причудливые мы существа! – яростно выговорил Провони.

– Да, точно подмечено. Кстати, эта причудливость – один из важнейших полезных элементов Вселенной, Торс Провони. Она представляет собой частный случай принципа единственности, который ваш же мистер Бернхад сформулировал в своей книге «Теория апричинности, определенная относительно двух осей». Единственность единственностью, но есть еще и то, что Бернхад назвал «квазиединственностью», из которой многие...

– Я сделал для Бернхада его теорию, – перебил Провони. – Я был тогда молоденьким, хитрожопистым университетским парнишкой, одним из учеников-ассистентов Бернхада. Мы вместе подготовили все данные, все ссылки, все-все – а потом опубликовали это в «Nature», где над статьей значилась только фамилия Бернхада. В 2103 году мне было восемнадцать. Сейчас мне сто пять. – Он скривился. – Старик, другими словами. Впрочем, я по-прежнему бодр и весел – я могу жить в полную силу. В конце концов, читали же мы о доживших до двух сотен лет, о родившихся еще до 1985 года, когда был выделен вирус старения и антигериатические препараты были замагистрированы сорока процентам населения.

Потом он подумал о животных и о тех шести миллиардах землян, которые шли в никуда... или, разве что, в эти немыслимые по размерам лагеря для перемещенных на Луне, с их непроницаемыми стенами блоков; заключенные даже не могли видеть окружающий их пейзаж. «В этих лагерях должно быть где-то от двенадцати до двадцати миллионов Старых Людей, – прикинул, он. – Целая армия. Когда они возвратятся на Землю? Двадцать миллионов? Десять миллионов квартир? Двадцать миллионов рабочих мест, и все для нон-Джи. Никакой Государственной гражданской службы. Грэм, похоже, подкладывает нам хорошую свинью, – сказал он себе. – Если мы даже частично возьмем на себя функции правительства, нам придется заняться этими двадцатью миллионами. Могло бы так получиться, что мы – немыслимое дело! – отправили бы их обратно в лагеря на “временной” основе. Господи, – подумал он, – как же ты насмешлив».

Морго Ран Вилк внезапно произнес:

– По левому борту военный корабль.

– Чего-чего?

– Посмотри на экран своего радара. Там есть выброс сигнала – корабль, довольно большой, движущийся очень быстро – слишком быстро для торгового судна, – направляющийся к нам. – Пауза. – У них курс на столкновение; они собираются пожертвовать собой, чтобы остановить нас.

– А они могут?

Морго терпеливо объяснил:

– Нет, Торс Провони. Даже если бы они установили водородные боеголовки на 0,88 или четыре торпеды с водородными боеголовками.

«Я подожду, – подумал Провони, сосредоточившись на экране радара, – пока не разгляжу его. Ведь это явно один из тех новых быстроходных LR-82». Он устало вытер лоб.

– Нет, те были еще десять лет назад; я живу в прошлом. Так или иначе, – заключил он, – это быстроходный корабль.

– Но не такой быстроходный, как наш, Торс Провони, – заметил Морго.

«Серый динозавр» затрясся и загудел, когда были включены ракетные двигатели; затем раздался характерный вой, сопровождавший вход в гиперпространство.

Военный корабль направился следом; он опять висел на экране, приближаясь с каждой секундой, все его главные двигатели пламенели сверкающими нимбами пляшущего, пылающего желтого света.

– Думаю, здесь это и закончится, – сказал Провони.

Глава 19

Уведомление было незамедлительно отправлено Уиллису Грэму. Обращаясь к членам Чрезвычайного Комитета Общественной Безопасности, собравшимся вокруг его кровати в спальне-канцелярии, он сказал, садясь прямо и опираясь на подушки:

– Послушайте-ка вот это: «“Барсук” не выпускает “Серого динозавра” из виду. “Динозавр” предпринимает маневры с целью уклонения. Мы быстро сближаемся».

– Просто не могу поверить, – радостно произнес Грэм. Членам Комитета он сообщил: – Я созвал вас по поводу третьего послания от Провони. Они будут здесь через шесть суток. – Он потянулся, зевнул и ухмыльнулся им всем. – Я собирался рассказать вам о том, насколько быстрыми должны быть все наши действия, связанные с открытием лагерей для перемещенных – равно как и с тем, чтобы остановить применение крутых мер к Низшим Людям в полном объеме, разрушение их передатчиков, печатных прессов и тому подобного. Однако если «Барсук» превратит «Динозавра» в пыль, то все в порядке! Мы сможем продолжать как ни в чем ни бывало – как будто Провони и не собирался возвращаться.

– Однако первые два послания были переданы по телевидению, – колко заметил Фред Райнер, министр внутренних дел.

– Что ж, мы не будем разглашать третье послание. Где говорится, что они приземлятся через шесть суток, «возьмут на себя руководство» и все такое.

– Господин Председатель Совета, – обратился к нему Дюк Бострих, министр по делам государства, – третье послание – помоги мне Боже – приходит на сорокаметровой полосе частот, так что принимается где угодно по всему миру. Через сутки о нем узнают все.

– Но ведь если «Барсук» возьмет «Динозавра», то это уже будет неважно. – Грэм сделал глубокий вдох и потянулся за капсулой амфетамина, чтобы воспарить еще выше в этот внезапный, неожиданный момент величия. – Вам известно, – напомнил он всем, а в особенности Патти, министру обороны, которая никогда не любила и не уважала его, – вам известно, что именно я предложил разместить там корабли типа «Барсука» пять лет назад... сторожевые корабли, не слишком тяжело вооруженные. Мы знаем, что «Серый динозавр» вообще не вооружен. Так что его может уничтожить даже сторожевой корабль.

– Сэр, – обратился к нему генерал Гефеле, – мне хорошо знакомы сторожевые корабли класса Т-144, к которым принадлежит «Барсук». Ввиду того, что им приходится подолгу находиться в космосе, покрывая при этом значительные расстояния, они сделаны достаточно неуклюжими для маневра, и если, к примеру, взять носовой выстрел, то они легко могут быть...

– Вы хотите сказать, – прошипел Грэм, – что мои сторожевые корабли устарели? Почему же вы не докладывали мне?

– Потому, – ответил генерал Рейберн, шевеля своими тонкими черными усиками, – что нам и в голову не приходило, что, во-первых, Провони может вернуться, а во-вторых, что сторожевой корабль, размещенный в достаточно обширной области пустого пространства, сможет заметить Провони, если – или мне следует сказать «когда» – тот вернется. – Он развел руками. – Такое число парсеков...

– Генералы Рейберн и Гефеле, – провозгласил Грэм, – сейчас вы оба сядете сочинять прошения об отставке. Через час они должны быть готовы и представлены мне. – Он откинулся назад, затем вдруг резко дернулся вперед и нажал на кнопку, включавшую экран общего видеофона. На экране показался вайомингский компьютер, или по крайней мере его часть.

– Специалиста, – потребовал Грэм.

Появился программист в белом халате.

– Слушаю, господин Председатель Совета.

– Мне нужен, – начал Грэм, – прогноз следующей ситуации: сторожевой корабль класса Т-144 встретился с «Серым динозавром» в... – он потянулся к столу, шаря там, кряхтя и напрягаясь, – в таких координатах. – Он зачитал их специалисту, который, разумеется, записывал его указания. – Мне нужно знать, – сказал он, – учитывая все факты, какова вероятность того, что корабль класса Т-144 сможет уничтожить «Серый динозавр»?

Специалист перекрутил кассету, затем вставил пачку перфокарт на ввод компьютера и щелкнул выключателем. За пластиковыми щитками закрутились диски; кассеты накручивались и раскручивались.