Хонорик - таежный сыщик, стр. 25

Макар дрожал от волнения.

Стремительность потока информации, который обрушился на него, могла взволновать кого угодно, хоть Шерлока Холмса. Догадок у него в голове было полно, но их еще требовалось проверить. Когда он услышал от Фоминишен о том, что надо было забрать что-то из бакена, догадка вспыхнула в его голове как молния. Понятное дело, что из поливалок забрать ничего нельзя. Значит...

Оставалось проверить только одну версию.

Отделываться от Ладошки Макар не стал. Ему было жаль брата, да к тому же ведь именно Ладошка помог ему подружиться со старушками и, значит, получить эксклюзивную информацию. И хотя ему очень хотелось отправить Ладошку домой – все-таки предстоял поход в тайгу, – он сказал:

– Быстро за мной, но от меня ни на шаг. Мы на минуточку!

Но как только они вышли за поселок, Макар понял, что минуточка растянется надолго. Одно дело скользить по гладкой водной поверхности вдоль берега, другое – идти по этому берегу. Иногда им попадались хорошие, ровные, как пляж, участки, но чаще им приходилось пробираться через кустарник, который подходил к самой воде. И вот тут-то братья узнали, что такое таежная мошкара! Поселок-то стоял на открытом, немного возвышенном месте, и ветер сдувал мошкариные тучи. А вот в кустах... Мошкара облепливала лицо, руки! Хорошо было только хонорику – он смахивал лапками мошкару, только когда она лезла прямо ему в глаза, а на шкурке она его особенно не тревожила. А вот ребятам приходилось махать руками, как ветряным мельницам – крыльями.

– Ничего, – бормотал Макар, – зато мы так хоть спешить вынуждены. Не застоимся на месте.

Наконец они достигли того места, где оставили лодку перед походом с Холмогоровым к маяку.

– Совсем забыли про медведей, – боязливо вздохнул Ладошка.

– Ну так и нечего вспоминать! Мошки оказались страшнее всяких медведей, – оглядывая заросший берег, сказал Макар.

Все-таки Холмогоров выбрал для прогулки правильный маршрут: над рекой мошки не было, и тропинка к маяку шла по склону холма, продуваемого ветром. Наконец-то можно было вздохнуть полной грудью, не беспокоясь о том, что вместе с воздухом захватишь ртом пару десятков противных тварей!

Всю дорогу Ладошка – наверное, от радости из-за того, что брат взял его с собой, – не решался спросить о цели путешествия. А сейчас, когда они приостановились перед поворотом в тайгу, вместе с медведями он вспомнил и об этом.

– Мы к маяку? – спросил он. – А не заблудимся?

– Тропинка есть. К тому же, видишь, сколько я в прошлый раз веток наломал, – сказал Макар. – Даже жалко природу! Помнишь, нас Святогор Холмогоров учил, как не заблудиться? Считай, что мы тренироваться идем.

Все-таки он не решился высказать Ладошке свои предположения. Вдруг они окажутся неверными? А так – просто сходили, потренировались...

– Ты принюхивайся, ладно? – попросил Ладошка. – Вдруг медведя учуешь.

Макар хотел ответить что-нибудь прикольное, но, взглянув на брата, пожалел его.

– Ладно, если что почую, обязательно скажу. Сразу же обратно повернем, только не бойся.

Ладошку можно было понять. Макар и сам, если честно признаться и назвать вещи своими именами, трусил. Да и могло ли быть иначе? После Москвы оказаться в тайге – почти то же самое, что на Марсе.

Ладошка, поручив брату нюхать, сам стал прислушиваться. Он крутил головой и ловил каждый шорох. Похоже, что Нюку уже не оставалось никакой работы: все его звериные способности могли отдыхать.

Они уже прошли по тропинке довольно далеко. Макар все чаще и чаще замечал, как Нюк оглядывается назад. Это выглядело забавно – как будто хонорик боится потерять дорогу.

– Принюхивается, – проговорил Ладошка. – Запоминает, как наши следы пахнут.

И тут Макар понял!

– Да он не к следам нашим принюхивается, а к речному воздуху. Понимаешь, над таким большим водным пространством, как Енисей, – важно сказал он, – ветер всегда дует. Потому-то и мошкары этой поганой нет – ни в поселке, ни на открытых местах. Ветер ее разгоняет! Этот ветерок и сюда сквозь густые деревья и кусты залетает, вот Нюк и принюхивается к нему. Наверное, все-таки речной воздух отличается от лесного, рыбами всякими пахнет, водорослями. Свежее, короче.

– А что, Нюк разве водоросли любит? – удивился Ладошка.

– Дело не в этом! – отмахнулся Макар. – Всегда интереснее нюхать то, чего рядом нету. А лучше не отвлекай меня. Мы спешим изо всех сил, а ты тут расспрашиваешь меня, как какого-нибудь Робинзона Крузо.

– Но ты же больше меня на свете живешь, – проворчал Ладошка. – Вот и отвечай на все вопросы.

– Больше живешь! – передразнил Макар. – Здесь-то мы с тобой одинаково живем, так что думай собственной головой.

Ладошка лишь вздохнул в ответ. Он понимал, что Макара сейчас лучше не злить, во всяком случае, лучше не отвлекать, потому что он похож на собаку-ищейку, идущую по следу: глаза нахмурены, взгляд устремлен вперед, и видно при этом, что в мозгу идет напряженная умственная работа.

Догадка билась в мозговых извилинах Макара, как птица в сетях, и он только ждал мгновения, когда она вырвется на волю, то есть станет разгадкой.

Впереди, на вершине холма, показался маяк. Макар задышал еще чаще – не только оттого, что поднимались вверх, но и от волнения.

– Ты меня подсадишь на камень? Я по столбу наверх хочу залезть, – сказал Ладошка. – Ты же сам высоты боишься.

– Подсажу, – согласился Макар.

Вообще-то он для того и взял с собой Ладошку, только не хотел заранее признаваться ему в том, что боится высоты. Правда, высота была не такая уж и большая. Камень был в человеческий рост, а на нем еще высился столб, до которого Макару дела не было. Его интересовал совсем не камень и совсем не столб, а пирамидка, стоящая на камне.

Он подсадил Ладошку на камень, подал ему палку и скомандовал:

– Постучи по пирамидке с той стороны!

– А вдруг нас медведи услышат? – спросил Ладошка.

– Я же тебя не прошу барабанить на всю тайгу. Тихонько постучи, как будто тайник в стене ищешь.

– Тогда я лучше пальцем, – тихо сказал Ладошка.

Таинственность происходящего заставила и его заволноваться. Он никак не мог понять, чего хочет Макар. Зачем стучать по этой гулкой пирамиде? А вдруг и правда услышат дикие звери? Ведь даже по дороге сюда, идя по тропинке, они старались не наступать на сухие ветки, чтобы не создавать лишнего шума... Но спорить с братом было бесполезно, и, согнув палец, Ладошка постучал костяшкой о пирамидку.