Шпага гроссмейстера, стр. 56

– Да! Всего наилучшего! Надеюсь продолжить беседу в менее напряженный момент.

Я чувствовал, что через секунду уже буду в Форпосте, но все же не удержался:

– Скажите, я уже стал великим воином?

Ответ пришел вместе с перемещением.

– Теперь – да!

Я сделал несколько шагов по Чертогу Оракула раздумывая над этим самым «теперь», как вдруг услышал негромкий окрик:

– Я уже долго жду вас, Рагнар! – Обернувшись" я разглядел в полутьме прислонившегося к стене Эрсина.

– Зачем?

– Чтобы сказать вам, кто убийца.

Я был безмерно удивлен. До этого мне и в голову не приходило, что враги сами могут вдруг перестать быть врагами.

– Я ненавижу насилие. Я не хочу иметь ничего общего с убийством и убийцей. Я – историк, а не воин. – Эрсин говорил медленно и спокойно, не двигаясь и даже не жестикулируя, как обычно. Он принял решение, сделал свой выбор. – Возможно, уже поздно, и моя вина слишком велика, тем не менее я хочу исправить то, что еще можно исправить… – И он начал свой рассказ: – Для меня эта история началась в середине мая. Насколько я знаю, тогда же, когда и для вас. Но для меня она не явилась неожиданностью. Не могу сказать, что я предвидел то, что произошло, нет, это – прерогатива Оракула, однако анализ исторических тенденций на планете и внутри нашего общества однозначно указывал на форсирование событий… Не буду забивать вам голову расчетами, но факт появления Альфреда, то есть вмешательства извне, был мной некоторым образом предсказан. Поэтому, когда Диана рассказала о своей встрече с ним и его предложениях, я был к этому готов, более того, я заранее был расположен поддерживать вмешательство, ибо самостоятельное развитие перспективной культуры Эгриса явно заходило в тупик.

Эрсин сделал паузу, по-видимому, подразумевая вопросы, но я, мягко говоря, слабо разбирался в истории как в науке, поэтому лишь попросил его продолжать.

– Не знаю, о чем Альфред разговаривал с Дианой и что он в действительности предлагал ей. На нашем же единственном совместном рауте ваш недруг говорил лишь о гуманистическом развитии планеты, о необходимости сделать ее наследницей великих цивилизаций, новым галактическим центром и так далее… Это настолько соответствовало моим самым сокровенным чаяниям, что я сразу согласился и не проявил нужной осмотрительности. Конечно, мне было несколько странно, что вдруг невесть откуда возник такой радетель блага этой планеты, но объяснения Альфреда, что он – едва ли не единственный представитель своей древней цивилизации – также мечтает о возрождении всегалактического сообщества, меня вполне удовлетворили… – Неожиданно он рассмеялся, и я еще раз убедился, что хотя Эрсин – и не воин, но иметь его врагом я не пожелаю никому. Более зловещего смеха я в своей жизни не слышал. – Короче, я попался на крючок, как самая наивная рыбка. Даже дальнейшие рассуждения Альфреда о вредности бессмертных остатков Человечества, и нашего Клуба в особенности, не поколебали моей уверенности в его правоте. Причем тогда, в конце мая, мне показались, мягко говоря, необоснованными утверждения Альфреда, что Оракула и наших коллег необходимо нейтрализовать… Теперь же мне остается лишь признать, что он знал значительно больше, чем сообщил мне.

Небо за восточным окном, рядом с которым стоял Эрсин, уже начало светлеть, но сейчас наступающее утро уже не выглядело столь беспросветным.

– После вашего появления с Фигурой Гроссмейстера мы с Дианой посовещались и решили, что настало время действий. Мы, правда, долго не могли придумать, как помешать вам, но ваше мнимое похищение Фигуры, невольным свидетелем которого я стал, создало прекрасный повод. Замечу, что, хотите – верьте, хотите – нет, я был против кражи у вас фигуры, считая такой поступок неблагородным, однако последнее слово было за Дианой… Она ведь была моей королевой, – Эрсин еще раз рассмеялся, – до сегодняшней ночи…

Я все время был слишком занят своими проблемами и только сейчас понял, что значит для Эрсина этот разговор со мной, ведь он, наверное, любил Диану. Мне захотелось сказать ему что-нибудь ободряющее, но… он не нуждался в моей жалости. Он был сильным Человеком и ясно давал понять, что справится со своими чувствами без чьей-либо помощи.

– В какой-то момент, еще до истории с Фигурой, Диана почувствовала, что Кнут что-то подозревает, и поделилась этим со мной. Я согласился, что необходимо обеспечить свою безопасность, и, покопавшись в недрах Форпоста, нашел подслушивающее устройство, которое тайком установил в его комнате. Предложение оставить приемник у меня Диана отвергла, но я не придал значения и этому. Предполагаю, что вечером между Кнутом и вами состоялся разговор, который и подстегнул Диану… к убийству.

Я вспомнил смеющегося Кнута: «Перебирайтесь скорее, Рагнар!» – и выдавил:

– Вы абсолютно правы.

Что ж, заговор был раскрыт, убийца найден, но чувства удовлетворения я не испытывал. Диана, все-таки Диана, совершила преступление и должна расплатиться за это. Подлинный же виновник останется невредим, если не считать морального ущерба от сорванного хорошо продуманного плана. А Эрсин? Что будет с ним?

– Эрсин, – я прервал затянувшееся молчание, – вы сможете утром повторить этот рассказ всему Клубу?

– Как вам будет угодно.

Он хладнокровно пожал плечами.

Чуть поколебавшись, я сказал:

– У меня есть к вам одна личная просьба, Эрсин!

– Я вас слушаю. – Он оторвался от стены и, подойдя, взглянул мне в глаза.

– Останьтесь с нами! Хотя бы ради отмщения…

Тень улыбки промелькнула на его лице, но, полуприкрыв глаза, он кивнул головой.

– Тогда до завтра. – Я протянул ему руку. Мы обменялись рукопожатием, но когда я уже отвернулся, Эрсин вдруг спросил:

– Вы помните о моем даре?

– Да?

– Так вот, я пытался прозондировать прошлое Альфреда, но тогда ничего не понял из тех обрывочных картин, которые мне удалось выловить. Сейчас я постепенно начинаю понимать… – Неожиданно Эрсин резко развернул меня за плечо, и его пронизывающие глаза оказались в нескольких сантиметрах от моих. – Это страшный враг, Рагнар!

– Какой есть! – Я быстро пошел к комнате Кнута.

Внезапно на меня навалилась усталость последних изматывающих дней, я почувствовал, что еще немного – и просто свалюсь.

К счастью, в комнате Кнута я застал Юлиана и Александра, которые, похоже, подводили итоги своего расследования. Судя по мрачному выражению лиц моих коллег, я понял, что остался последней надеждой, поэтому с порога постарался умерить тревоги:

– Итак, господа, заговор раскрыт.

– Кто?! – в один голос спросили они, вставая.

– Диана… – У меня начала кружиться голова, и я ограничился лишь одной фразой. – Извините, друзья, но у меня нет сил на рассказ. Соберите утром всех в гостиной, и Эрсин вам все объяснит.

Дальше я толком ничего не помню, но кто-то, по-моему это был Юлиан, проводил меня до комнаты.

Глава 4

Спал я недолго, но проснулся, как ни странно, отдохнувшим и бодрым. Наверное, груз ответственности внес свои коррективы в мой разгильдяйский нрав; без особого насилия над собой я тут же углубился в насущные проблемы, чувствуя готовность к новым выкрутасам Судьбы. Вопрос о Фигуре Гроссмейстера и предательстве в Клубе, по сути, можно было считать решенным, но… Я понял, что мне, лично мне, необходимо еще разобраться в тонких материях психологии. Как-то плохо верилось в то, что Диана по глупости или же по наивности так преданно служит черно-красному. Ею двигали идеи, и я должен понять какие – это помогло бы лучше узнать Людей, Альфреда, себя… Мне вспомнилось, что со времен начала моей карьеры я ни разу с ней не разговаривал и, собственно, совершенно не знал, что она за Человек. Немного поколебавшись, я все же отправился к ней в гости, но тут сообразил, что не знаю, где ее комната.

– Однако быстро вы оклемались, – услышал я насмешливый голос Юлиана. Он стоял на пороге гостиной. – Ночью вы разве что не падали от усталости.