Дочь генерала, стр. 70
— Пусть специалист Бейкер останется пока секретарем-машинисткой. Третий сыщик нам не требуется.
— Слушаюсь, мэм, — произнесла Кифер, снова войдя в роль. — Но я буду слушать во все уши и смотреть во все глаза.
— Извольте.
Я обратился к Бейкер:
— Скажите полковнику Кенту: мистер Бреннер хочет, чтобы полковник Мур не отлучался с базы до следующего распоряжения.
— Хорошо, сэр.
Чтобы избежать репортеров, мы с Синтией вышли из здания через запасный выход.
— Теперь моя очередь возить, — произнес я, когда мы дошли до парковки.
Мы сели в мой «блейзер». По дороге на Бетани-Хилл я сказал:
— А Карл ничего мужик, хотя и порядочная шельма.
Синтия улыбнулась.
— Даже если он обвел нас вокруг пальца. Обвел ведь, правда?
— Место повлияло. То-то я смотрю — что-то знакомое. Неестественно она себя вела.
— Брось, Пол. Уж признавайся, раз попался на удочку. Господи, надо все-таки кончать с этой работой.
— В Панаму собираешься?
Наши взгляды встретились.
— Да, подала рапорт, чтобы послали куда-нибудь за пределы континентальных штатов.
— Это ты хорошо придумала, — сказал я и переменил тему: — Да, получается, что уэст-пойнтская история — это бомба замедленного действия.
— Не могу представить, чтобы отец намеренно скрывал... Впрочем, если подумать... В Уэст-Пойнте такое творится после того, как ввели совместное обучение, ты не поверишь. К тому же генералу о собственной карьере надо было думать, и о репутации дочери тоже. Но спуску он ей не давал.
— Что верно, то верно.
— Женщины, скрывающие насилие, или те, которых заставляют его скрыть, потом горько плачут.
— Или плачут другие по их милости.
— Чаще всего и они сами, и другие... Знаешь, то, что произошло на стрельбище, во многом повторяет уэст-пойнтское изнасилование.
— Боюсь, ты права.
— Только с одной существенной разницей: на этот раз ее убили. Но — кто?
— Еще несколько фактов, и у нас будет полная картина преступления, от начала до конца.
— Ты знаешь, кто ее убил?
— Я знаю, кто ее не убивал.
— Не говори загадками, Пол.
— У тебя есть подозреваемые? — спросил я.
— Кое-кто есть.
— Составь обвинительное заключение, а вечером в гостинице устроим судебное заседание.
— Заманчивая перспектива. К утру, глядишь, кого-нибудь вздернем.
Глава 26
Мы приехали в дом Фаулеров на Бетани-Хилл. Нас встретила миссис Фаулер, выглядевшая менее удрученной, чем утром. Она провела нас в гостиную, предложила кофе, но мы отказались. Хозяйка расположилась на диване, мы с Синтией устроились в креслах.
По дороге мы обсудили, как вести разговор, и решили, что начнет его Синтия. Так она и сделала — повела светскую беседу о жизни, армии, Форт-Хадли, потом, когда прошла первая натянутость, Синтия сказала:
— Единственное, чего мы хотим, — чтобы восторжествовала справедливость. У нас нет намерения чернить чьи-либо репутации. Мы обязаны найти убийцу, и сделать это так, чтобы не пострадали невинные люди.
Миссис Фаулер молча кивала. Синтия постепенно подбиралась к сути.
— Вы знаете, что Энн Кемпбелл имела половые сношения со многими мужчинами на базе. Мне хотелось бы сразу же заверить вас, что, судя по имеющимся уликам, имя вашего супруга никоим образом не связано с Энн Кемпбелл.
Миссис Фаулер закивала энергичнее.
— Мы входим в положение полковника Фаулера как адъютанта генерала Кемпбелла и, если не ошибаюсь, его друга. Мы ценим прямоту вашего мужа и благодарны ему за то, что он разрешил нам побеседовать с вами. Я уверена, он посоветовал вам быть такой же откровенной с нами, как он сам. — Выжидательный кивок. — Мы с мистером Бреннером, со своей стороны, обещаем быть вполне откровенными.
Не торопясь задать прямой вопрос, Синтия кружила вокруг да около, не скупясь на слова сочувствия. Если свидетель с гражданки не вызван официально для дачи показаний, то с ним надо поступать именно так, как это делала моя напарница. Мне бы так не удалось.
Наконец настал момент, и Синтия спросила:
— Вы были дома, когда было совершено убийство?
— Да, дома.
— Ваш муж приехал из офицерского собрания около десяти вечера?
— Совершенно верно.
— И около одиннадцати вы легли спать.
— Кажется, да.
— Где-то между двумя сорока пятью и тремя часами ночи вас разбудил звонок в дверь.
Миссис Фаулер молчала.
— Ваш муж сошел вниз, чтобы открыть дверь. Потом он вернулся в спальню, сообщил, что это генерал и что ему надо немедленно уехать по срочному делу. Ваш муж оделся и попросил одеться и вас. Верно?
Миссис Фаулер молчала.
— Итак, вы поехали с ним. На вас были туфли седьмого размера.
— Да, мы оба оделись и уехали.
После недолгого молчания Синтия продолжила:
— Вы оба оделись и уехали. А генерал Кемпбелл остался в вашем доме?
— Да.
— Миссис Кемпбелл была с ним?
— Нет, ее не было.
— Итак, генерал Кемпбелл остался в вашем доме, а вы с мужем поехали на стрельбище номер шесть. Верно?
— Да, муж сказал, что Энн Кемпбелл найдена раздетой и надо взять халат. Кроме того, она связана, поэтому муж взял нож, чтобы разрезать веревки.
— Вы ехали по Райфл-Рендж-роуд и на последней миле выключили фары.
— Да, муж сказал, что не хочет привлекать внимание постового. Дальше по дороге выставлена охрана.
— Понятно. И вы остановились около джипа, как сказал генерал. В котором часу это было?
— Это было... Примерно в половине четвертого.
— В половине четвертого... Вы вышли из машины, и что дальше?
— Я увидела что-то белое. Муж говорит: пойди разрежь веревки, и пусть она оденется, если что — крикни. — Миссис Фаулер помолчала. — Еще сказал — надавай ей пощечин, если заупрямится. Он был очень сердит.
— Еще бы! Итак, вы шли по стрельбищу...
— Муж немного проводил меня. Он опасался, что Энн Кемпбелл что-нибудь выкинет.
— Подходя к Энн Кемпбелл, вы что-нибудь сказали?
— Да, я позвала ее, но она... она ничего не ответила. Я подошла поближе, опустилась на колени. Глаза у Энн были открыты, но... Я закричала... Прибежал муж...
Миссис Фаулер закрыла лицо руками и заплакала. Синтия, видимо, ожидала этого, вскочила с места, села рядом с ней на диван. Одной рукой она обняла ее за талию, другой подала платок.
— Спасибо, — сказала Синтия, когда миссис Фаулер немного успокоилась. — Мы больше не будем ни о чем спрашивать. Не провожайте нас.
Мы вышли и сели в мой «блейзер».
— Иногда выстрел наугад попадает в цель, — сказал я.
— Выстрел был не совсем наугад, — возразила Синтия. — Все становится на свои места, цепочка событий логична, если знать некоторые факты и характеры людей.
— Ты хорошо провела разговор, молодец.
— Спасибо, но придумал-то его ты.
— Да, придумал я.
— Не люблю, когда мужчины излишне скромничают.
— Тогда ты оказалась с нужным мужчиной... Как ты думаешь, она говорила правду или ей так велел полковник?
— Думаю, полковнику известно, что мы знаем об "а", "b", "с", и он велел рассказать обо всем остальном, если мы спросим. Сказано, и с плеч долой.
— Да, и миссис Фаулер засвидетельствовала, что, когда они нашли Энн Кемпбелл, она была мертва. Следовательно, полковник Фаулер не убивал.
— Вот именно, — заключила Синтия. — Я верю ей и никогда не поверю, что полковник Фаулер — убийца.
Оставшуюся часть пути мы ехали, погрузившись в свои мысли.
К дому Бомона мы приехали рановато, но решили, что ради разнообразия протокол можно поставить на второе место после реальности. Мы подошли ко входу, охранник проверил наши документы и надавил кнопку звонка.
Так распорядилась судьба, что дверь нам открыл молодой лейтенант приятной наружности. Звали его Элби.
— Вы прибыли на десять минут раньше, — не преминул заметить он.
На рукаве у лейтенанта Элби был шеврон со знаком различия пехоты — две винтовки вперекрест, хотя никаких указаний на его участие в боевых действиях не было. И все же я привык уважать пехоту и звание офицера.