Желание миледи, стр. 6
– А я думала, вы человек чести! – приглушенно выпалила она.
Но Ив не слушал ее, всецело сосредоточившись на предстоящей задаче. Из примыкающей спальни выглянула служанка, окинула взглядом беседующую пару и низко присела. Можно было не сомневаться, что она разнесет пикантную новость по всему замку. Габриэлла служанку не заметила.
– Вы же видели, что... – гневно продолжала она, но рыцарь прервал ее, заключив в объятия.
Тело Габриэллы оказалось сильным, упругим и гибким, каким оно и представлялось Иву. Ее макушка доставала ему до подбородка. Нахмурившись, Габриэлла открыла рот, но он не позволил ей издать ни звука. Впившись в ее губы, он вложил в поцелуй все свое мастерство. На вкус Габриэлла оказалась подобна вину, ее сладкий аромат взбудоражил Ива, а округлые формы чуть не заставили забыть об истинных причинах поцелуя.
Служанка громко ахнула, напоминая о себе. Габриэлла попыталась высвободиться. Ив нехотя оторвался от ее губ: слишком давно он не целовал таких соблазнительных женщин, как Габриэлла де Перрико. Наконец он поднял голову, довольный плодами своих трудов. И вздрогнул от звонкой пощечины.
Метнувшись в спальню, Габриэлла захлопнула за собой тяжелую дубовую дверь. Рыцарь услышал, как задвинулся в петле прочный засов. Прекрасная дама оказалась на редкость неблагодарной.
«Человек чести»...
Габриэлла еще кипела от возмущения, когда первый луч солнца проник в окно спальни. За окном лил дождь, за ночь похолодало, и она поежилась под одеялом. Что и говорить, день для трудной поездки был выбран неудачно. Но чем раньше они отправятся в путь, тем скорее Томас будет спасен. И тем скорее она избавится от домогательств Ива де Сен-Ру.
Следовало сразу понять: он не станет выполнять условия сделки и попытается превратить фиктивный брак в настоящий. Но больше ничего подобного не повторится. Габриэлла упрямо скрестила руки на груди.
Пока Томас не окажется в безопасности, она не подпустит к себе ни этого, ни любого другого мужчину. А потом она выйдет замуж за Ива, но никогда не ляжет с ним в постель.
Однако воспоминания о страстном поцелуе не покидали ее. Поцелуи Мишеля никогда не пробуждали в ней такой бури чувств. Габриэлла невольно поднесла пальцы к губам, ее сердце судорожно забилось.
Все дело в том, что Ив застал ее врасплох. Но теперь она будет настороже. Приняв решение, Габриэлла поспешно надела теплое зеленое шерстяное платье. Натянув толстые чулки, она завязала подвязки выше колен. Ее крепкие кожаные сапоги напоминали мужские, Габриэлла любила их за прочность. С привычным проворством она заплела волосы в одну косу, а затем набросила на плечи домотканый плащ, сложила вещи в седельную сумку и поспешно вышла из комнаты.
Обитатели замка начинали пробуждаться, в большом зале уже был накрыт завтрак. Габриэлла ограничилась ломтем хлеба и сморщенным прошлогодним яблоком. В углу зала собралась стайка нарядных дам, которые поднялись в такую рань только по необходимости – очевидно, им предстояла дальняя дорога. Одна из них указала пальцем на Габриэллу, и все дамы захихикали, перешептываясь и поглядывая на нее.
Габриэлла отвернулась, старательно пережевывая хлеб и запивая его элем. Неужели кто-то заметил, что у нее припухли губы? Она вдруг почувствовала, что краснеет.
– Доброе утро, Габриэлла.
За стол напротив нее села миниатюрная женщина ангельской красоты. Габриэлла принужденно улыбнулась: меньше всего ей сегодня хотелось встретиться с леди Аделис де Морне. Впервые Аделис появилась в Перрико незадолго до рождения Томаса. Мишель был рад обществу очаровательной дамы, обожающей охоту, но для Габриэллы шесть недель ее визита стали пыткой.
С тех пор красавица бывала в поместье дважды в год – как она утверждала, проездом. Но Габриэлла не верила ей. Она не понимала, чем привлекает Аделис ее поместье – конечно, если не считать богатых охотничьих угодий.
Время было благосклонно к Аделис. Несмотря на свои тридцать пять лет, она выглядела прекрасно, оттенку белокурых волос завидовали все дамы. Но блеск ярко-зеленых глаз этой красавицы почему-то настораживал Габриэллу. Слишком холодным был их взгляд.
– Не выспалась? – лукаво осведомилась Аделис, наклоняясь к ней. – Неудивительно. После ночи любви. Надо признать, вкус у тебя отменный!
Глава четвертая
Габриэлла чуть не подавилась.
– Я провела ночь одна! – еле выговорила она, но тут же поняла, что ей не разубедить собеседницу.
Та залилась жеманным смехом.
– Полно, Габриэлла! Об этом говорит весь замок.
Габриэлла ужаснулась, понимая, что стала предметом сплетен.
– Не каждому удается так развлечься по пути в монастырь! Уверена, Ив убедит тебя в прелестях мирской жизни.
– Вот как? – откликнулась Габриэлла, отламывая кусочек хлеба. Уловив иронию в ее голосе, Аделис потянулась, взяла собеседницу за руку ледяными пальцами и впилась в нее взглядом.
– Послушай, Габриэлла, ты сглупила, решив уйти в монастырь. Ты же умная женщина. Понимаю, ты убита горем: ведь ты потеряла Мишеля, но...
– И Томаса, – перебила Габриэлла и пояснила: – Моего сына.
Мгновение Аделис недоуменно смотрела на нее, а затем сообразила, в чем дело, и закивала.
– Ну разумеется! Я и забыла про мальчика. – И она взмахнула рукой так небрежно, что Габриэлла только подивилась ее черствости. – Но поверь, быть вдовой не так уж плохо, – продолжала Аделис. – Возьмем, к примеру, меня! Я вдовею уже десять лет, но мне не на что жаловаться. Поклонники наперебой балуют меня подарками и вниманием, я стала богаче, чем мой бедный Эдуард! – Она усмехнулась. – Любовников я выбираю себе сама. Мне можно только позавидовать – надеюсь, ты это понимаешь.
Откровения хладнокровной и расчетливой особы вызвали у Габриэллы чувство омерзения. Неторопливо поднявшись, она сдержанно произнесла:
– Такая жизнь не по мне.
Аделис насмешливо прищурилась.
– Да неужели? И ты успела убедиться в этом за одну ночь? – Она лукаво улыбнулась. – С одним-единственным любовником? – Исподтишка наблюдая за покрасневшей Габриэллой, Аделис сделала вид, что рассматривает тщательно отполированные ногти. – Насколько мне помнится, прежде на Ива де Сен-Ру было грех жаловаться.
Щеки Габриэллы заполыхали, но прежде чем она успела ответить, в зал вошел рыцарь, о котором шла речь. Все взгляды устремились на него, после минутного молчания обитатели замка возбужденно зашептались.
– А вот и он, легок на помине, – проворковала Аделис. – Пожалуй, следовало бы расспросить его о событиях минувшей ночи. Ручаюсь, он подойдет к тебе – шевалье де Сен-Ру не поклонник мимолетных связей. Настоящему мужчине подобает завершать начатое.
Ив шагал по залу, не обращая внимания на любопытные женские взгляды. Отыскав глазами Габриэллу, он уверенно направился к их столу. У нее пересохло во рту: она не сомневалась, что обиженный рыцарь попытается отомстить за вчерашнюю пощечину – скорее всего, еще одним дерзким поцелуем.
Габриэлла отвернулась, жалея, что нельзя выбежать из зала.
– Доброе утро, шевалье! – приветливо промурлыкала Аделис.
Невольно оглянувшись через плечо, Габриэлла увидела, как красавица плавным жестом протянула рыцарю гибкую руку. Ив склонился над ней. У Габриэллы дрогнуло сердце.
Ив расточал любезности не задумываясь. Должно быть, он переспал не только с Аделис, но и со всеми обитательницами замка, с обожанием взиравшими на него.
Ей следовало сразу заподозрить, что Ив попытается соблазнить ее. Но она не собиралась пополнять список его любовниц. Никогда и ни за что!
Моросил дождь. Габриэлла, совсем забывшая о нем за время разговора с Аделис, на минуту остановилась и подставила лицо прохладным каплям. Если бы не опасения, что Ив догонит ее, она простояла бы под дождем подольше.
Серый жеребец Мафусаил приветственно заржал, едва Габриэлла вошла в полутемную конюшню. Конь нетерпеливо бил копытом, раздувая бархатистые ноздри.
– Доброе утро! – поздоровалась Габриэлла. Конь заинтересованно обнюхал сумки Габриэллы и ткнулся носом в ее карман. Вид огромного умного животного немного успокоил ее. Достав припасенное яблоко, Габриэлла протянула его жеребцу, надеясь умаслить его и оседлать без особого труда. Но Мафусаил пренебрежительно фыркнул и вскинул голову, ничуть не удивив хозяйку. Всякий раз, седлая жеребца, ей приходилось выдерживать поединок с ним. – Ладно, обойдемся без подкупа, – засмеялась Габриэлла и почесала жеребца за ухом. Тот наконец смилостивился, взял яблоко и в два счета расправился с ним.