В твоей власти, стр. 20

– Зачем ты это сделал? – требовательно спросила Клементина с некоторым возмущением.

– Ты поскакала слишком быстро. Сомневаюсь, что ты смогла бы сама остановить Артемиду, – упрекнул Джейми жену.

– Разумеется, смогла бы! Т-ты что, сомневаешься в моей способности управлять л-лошадью?

Клементина попыталась выдернуть у мужа поводья, но хватка Джейми была крепкой, и он продолжал замедлять ход лошадей.

– Здесь почва слишком неровная, чтобы так рисковать. Если тебе не жаль себя, подумай о лошади.

Клементина озадаченно уставилась на Джейми. Гнев ее стал быстро убывать, когда до нее дошла причина его тревоги.

– Неужели ты д-думаешь, что я захочу п-подвергнуть опасности это ч-чудесное животное?! – заикаясь выговорила она, придя в ужас от мысли, что Джейми счел ее такой небрежной. – Ты с-сомневаешься в моей сноровке? Сам-то, поди, много раз скакал здесь, и гораздо быстрее! – Клементина снова попыталась вырвать у мужа поводья, продолжая смотреть на него сердитым взглядом.

– Верно, однако я много раз проезжал по этим местам заранее; больше, чем ты можешь себе вообразить. Я знаю каждую выбоину и каждую заячью нору на мили вокруг.

Клементина попыталась сообразить, понял ли он, как обидел ее своим предположением. Разве он не догадывается, какой драгоценной и любимой стала для нее красавица Артемида? Да она скорее себе свернет шею, чем причинит ей вред! Джейми же смотрит на нее сверху вниз с возмутительной снисходительностью! Клементине захотелось даже его ударить… Он ухитрился не только испортить чудесную прогулку, но и снова унизить ее, потому что они уже приблизились к воротам замка, и, наверное, половина его обитателей могли наблюдать за перетягиванием поводьев.

Повернувшись к нему, Клементина сказала:

– Если я д-дам тебе честное слово больше не скакать так быстро, смогу я получить назад свои поводья, милорд?

Она не могла скрыть сарказма в голосе, и Джейми поспешил отвернуться. Однако Клементина успела заметить веселые огоньки в его глазах. Она открыла было рот, чтобы излить на Джейми свой гнев, но он бросил ей поводья и направил жеребца через арку входа во внутренний двор замка. Клементине не оставалось ничего другого, как проглотить свою гордыню и последовать за ним, словно наказанное дитя. Так она и сделала, мысленно клянясь, что в следующий раз поедет кататься без него. Зачем ей его сопровождение, если все, что он сделал, – это поцеловал ее, а затем снова глубоко оскорбил? Придумав свой план, Клементина немного повеселела, хотя постаралась не показывать этого мужу, то есть изо всех сил сохраняла возмущенное выражение лица.

Быстро спешившись и тем лишив Джейми удовольствия обнять ее за талию, Клементина передала поводья подбежавшему конюшему и гордо поплыла в замок впереди слегка улыбавшегося мужа.

Не то чтобы Джейми нравилось злить свою молодую жену, но она так очаровательно выглядела, когда злилась, что он не мог не наслаждаться этим зрелищем. Ему отчаянно хотелось поцеловать ее, стереть поцелуями надменность и гнев с ее лица… Прямо здесь, перед всеми конюхами и другими слугами. Но Джейми боялся, что тогда она его долго не простит. И будет права, она ведь правильно догадалась, что сам он не раз мчался во весь опор по тем же пустошам. И вообще всегда гнал коня… Разница, однако, была в том, что он не боялся за себя, но мысль о том, что его хрупкая жена упадет с лошади, так его встревожила, что он просто не мог удержаться, чтобы ее не остановить. Клементина вызывала в нем острое стремление защитить, уберечь ее от возможной опасности. Таких чувств Джейми никогда не испытывал, а она сочла его настойчивость за неуважение к ее искусству наездницы. Нет, в будущем, если он хочет избежать ссор и споров, ему надо быть более тактичным.

Глава 9

– Ты совершенно права, Сара, я именно этот наряд имела в виду. Я никогда раньше не носила таких ярких цветов, но сегодня… – Клементина одарила служанку ослепительной улыбкой, – сегодня я чувствую в себе уверенность.

Поначалу очень робкая, Сара уже освоилась с новой хозяйкой и общалась с ней непринужденно, считая, что менее требовательной и более добросердечной дамы на свете нет.

Однако сегодня Клементина оказалась гораздо требовательнее обычного, ей захотелось выглядеть наилучшим образом, и она готовилась к выходу с особой тщательностью. Не жалея сил. Если обычно угодить ей было легко, то нынче она перемерила все имеющиеся наряды, прежде чем остановила свой выбор на темно-алом атласном платье, которое Сара предложила ей с самого начала. У платья был очень глубокий вырез, даже больше, чем у бархатного синего, но сегодня Клементина решила перебороть свою стеснительность и отважилась во что бы то ни стало надеть его к ужину. Ей до отвращения надоело, что все считают ее чуть ли не ребенком. Она же хотела быть просто красивой женщиной. Красивой и уверенной. Может быть, тогда муж пожалеет, что испортил их верховую прогулку, на которой обращался с ней так, как с неопытной малолеткой… При воспоминании о том, как Джейми ее отчитывал, а потом – и того хуже – забавлялся ее гневом, Клементина начинала злиться еще больше. Нет, нынче вечером она постарается доказать ему, что она не ребенок, а женщина и достойна всяческого уважения.

Клементина не видела мужа с момента их возвращения в замок, но прошедшие часы не успокоили ее униженную гордость и не утихомирили ее злость. Джейми просто играл с нею, сердито размышляла Клементина, воспользовался ее чувствительностью, а она, как глупая девчонка, бесстыдно прильнула к нему. После же, почувствовав, как она растревожена и возбуждена, он намеренно разозлил ее… чтобы позабавиться!.. Еще хуже было то, что Мередит Макдоналд, как подозревала Клементина, наблюдала за их стычкой. Это было заметно по тому, как самодовольно улыбалась эта дама днем при встрече. Конечно, Мередит не могла слышать их перебранку, но она не могла не понять, что между ними произошла размолвка.

Застегнув последний крючок и последнюю пуговицу, Сара принялась аккуратно расчесывать волосы хозяйки и почти успокоила ее своими нежными и плавными движениями.

– Хотите, чтобы я подняла локоны наверх, миледи? Зачесать их вот так? – Волосы Клементины еще оставались влажными после ванны. Сара приподняла спадающие до талии волнистые пряди и собрала их на макушке в свободный узел.

– Да, Сара, так мне нравится, – довольно улыбнулась Клементина, изучая свое отражение в зеркале, пока девушка заканчивала ее прическу.

Напоследок Сара вытащила одну прядь, чтобы та пружинистым завитком упала на белоснежное плечо и грудь, и отступила на шаг, любуясь своей работой.

– Вам нужно всегда так причесываться, миледи. Это вам очень идет.

Клементина еще раз внимательно оглядела себя. Новая прическа действительно очень ей шла. А платья с открытым глубоким вырезом лифа, с тесно облегающим талию корсажем и пышной, доходящей до пола юбкой не только делали ее старше и выше ростом, но и как нельзя лучше подчеркивали все достоинства ее женственной фигуры.

Улыбаясь, Клементина обернулась к Саре:

– Мне никогда не удалось бы самой так уложить волосы. К-как ты думаешь, прическа не распадется во время ужина?

– Нет. Я хорошо закрепила ее, миледи. Вы красавица.

– От такой лести я раздуюсь, как самодовольная жаба… и сразу подурнею. Куда денется тогда моя красота? – рассмеялась Клементина. Она задумчиво разгладила рукой алую ткань платья и слегка нахмурилась. – Тебе не кажется, что этот цвет слишком ярок для меня? Может быть, стоит все-таки сменить его на г-голубое?

– Ну уж нет! – вдруг послышалось за спиной. – Все выглядит идеально.

Клементина и Сара круто развернулись на звучный бархатный бас – никто из них не заметил, как в комнату через дверь, соединявшую их покои, вошел Джейми.

– Можешь идти, Сара, – произнес он, не сводя глаз с жены.

Сара присела в книксене и чуть не бегом покинула комнату, оставив Клементину наедине с мужем. Джейми понял, что он ошеломил ее, а это вовсе не входило в его намерения. Ему придется извиниться за внезапное вторжение, но это потом, а пока он хотел просто насладиться этим чудесным зрелищем. Темно-алый цвет, конечно, был смелым выбором, но как же он шел Клементине… а покрой лифа… приподнимавший ее белоснежную грудь… он был поистине дерзким!..