Коричневые, стр. 62

Справка о некоем Севастьянове:

Образование: законченное начальное. Заместитель председателя Всеславянского союза журналистов (аналог Международной славянской академии; см. выше), состоящего из трех человек. Или четырех. Издает газету, и тоже погромную. Кредо:

«Чечню и Ингушетию – вон из России!».

«Ни одного черного или цветного иммигранта на нашей земле!».

Ничего Прошечкину добиться не удалось. Потому что Московская городская прокуратура заключила: в издаваемой Севастьяновым газете «не содержится каких-либо отрицательных и оскорбительных характеристик какой-либо нации, народа, религии и отсутствуют негативные установки и подстрекательство к враждебным действиям против какой-либо этнической, расовой или конфессиональной группы».

Это она, прокуратура, уже после выступления Путина заключила…

И совсем уж забавная история приключилась, когда СЕИВВ попытался возбудить уголовное дело против некоего Аратова.

Справка о некоем Аратове:

Образование: может быть, даже незаконченное среднее. Громких титулов пока нет, зато есть деньги на издание газеты и журнала – двух чудовищно грязных листков, исполняемых в духе «Der Sturmer». Кредо:

«Мы одни из первых решительно выступили против деструктивной и антинациональной роли иудео-христианства и, в первую очередь, против т. н. „русского“ православия, из номера в номер доказывая, что оно является религией жидовских рабов и служит троянским конем иудаизма на территории славянских государств».

Надо признать, что СЕИВВ все-таки добился своего. В сентябре 1999 года председателю СЕИВВ, Герою Советского Союза Марьяновскому пришел ответ из Московской прокуратуры:

«Сообщаю, что Отделом по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности и межнациональных отношениях прокуратуры г. Москвы возбуждено уголовное дело в отношении Аратова по признакам преступления, предусмотренного ст. 282 ч. 1 Уголовного кодекса РФ (разжигание межнациональной вражды или розни. – М.Д.)».

Подписал сию цидулю все тот же прокурор Гладенко.

Может, еще не все потеряно? Чего-то все-таки можно добиться?

Нет, граждане. Это был всего лишь отвлекающий маневр. Чтобы не приставали.

Два года спустя из Московской прокуратуры пришла еще одна бумага. В ней сообщалось:

«Уголовное дело по обвинению Аратова прекращено в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности».

Стало быть, Московская прокуратура два года «расследовала» дело, после чего прекратила его «за давностью». Может быть, за это время некто Аратов, что называется, «осознал» и оставил свою преступную деятельность? Ничуть не бывало: вполне благополучно продолжает. Кстати, срок давности по статье о «разжигании» не два года, а пять.

Но у прокуратуры – свои законы. И свои симпатии.

Между прочим: вышеупомянутое уголовное дело было закрыто как раз накануне царицынского погрома.

Что там говорил наш Президент? Кажется, что-то такое о прочном заслоне любому национальному экстремизму?…

Плакат «Смерть жидам!» простоял на 32-м километре Киевского шоссе более суток.

Плакат был хорошо выполнен, броско. Его видели многие: трасса оживленная, машин много. Но никто не остановился. Теперь-то это равнодушие можно легко оправдать: оказалось, что плакат был с «сюрпризом».

Наверняка его видели и милицейские товарищи. По Киевскому шоссе я езжу довольно часто, милицейских машин там – прорва. Нынче небось говорят: «Не обратили внимания».

Может, и вправду – не обратили. Хотя обращать внимание – их прямая обязанность.

А может, и обратили, но спокойно проехали мимо. Теперь не докажешь.

Б тот день меня не было на Киевском шоссе. А если бы проезжал – остановился бы?

Не стану врать самому себе: вряд ли. Вечная гонка, времени в обрез, некогда. Но что наверняка – обязательно позвонил бы в милицию.

А может, кто-нибудь и позвонил? Но если и так – тоже не докажешь.

Но один человек все-таки остановился. Чем это закончилось, мы знаем.

ОТ ВЗРЫВА НА КИЕВСКОМ ШОССЕ – К ПОГРОМУ НА МАНЕЖНОЙ ПЛОЩАДИ

Взрыв на 32-м километре Киевского шоссе наглядно продемонстрировал и нам, и остальному миру: волна ксенофобии и ненависти к «инородцам» вовсе не идет в России на убыль. Напротив, эта волна становится все яростнее. На ее гребне – грязная пена разномастных подонков: от уличной шпаны до депутатов Государственной Думы и губернаторов. Все они ищут (и успешно находят) дешевую популярность в ущерб будущему страны. Ведь куда проще обнаружить виновников всех наших бед, ткнув в кого-то пальцем, чем копаться в самих себе…

Но, повторю, на 32-м километре Киевского шоссе один человек все-таки остановился. Таня Сапунова, молодая русская женщина, спасла честь России.

А вот дальше началось нечто невероятное.

Первое, что мы услышали от милицейских работников, прибывших на место преступления, – «хулиганство».

Знакомая песня.

Правда, чуть позже министр внутренних дел недвусмысленно назвал происшедшее актом экстремизма. Его подчиненные возражать не посмели, языки прикусили. Они так и продолжили свою работу, с прикушенными языками, но как бы в пику своему начальству. Дескать, экстремизм, говорите? Будет вам экстремизм… И провели трехкратное «исследование» автомобиля Сапуновой, старенькой «Оки», на предмет обнаружения в ней следов взрывчатки. Версия, стало быть, такая: сама Татьяна пыталась установить взрывное устройство, но в результате неосторожного с ним обращения произошел взрыв.

Я понимаю: следствие должно отработать все версии. В том числе и эту. Однако если учесть, что «террористом-камикадзе» Сапунову можно назвать лишь при очень богатом воображении, надо было бы как-то поделикатнее: все-таки пострадал человек, хоть и не до смерти. Впрочем, о чем это я?…

Таня между тем лежала в больнице. Не знаю, приходил ли к ней кто-нибудь (кроме родных, разумеется): медперсонал занял глухую оборону, на вопросы не отвечал. Случайно узнал, что была Хакамада. Одна, без телекамер. Следовательно, не для пиара, а по движению души. Похвально.

А может, кто-нибудь из Кремля заехал? Или, на худой конец, из правительства? Из МВД, к примеру? Ведь Таня сделала именно то, что должны были сделать милицейские господа. Они всегда укоряют нас, обывателей, в равнодушии, благодаря которому, дескать, правоохранительным органам трудно справляться с преступностью, насилием и экстремизмом. Сапунова поступила неравнодушно. И каков результат? Кто-нибудь из начальства ее поддержал, поблагодарил? И что должны думать другие неравнодушные?…

Всем им (нам) наука.

Из Московской прокуратуры в редакцию «МК» пришел факс. После одного из моих материалов у прокуратуры вдруг возникло ко мне множество вопросов. Я и до того неоднократно писал о попустительстве правоохранительных органов нашим неонацистам. Обычно реакция была нулевая.

Однако в последнее время что-то такое, по-видимому, все-таки стряслось. То ли указание от Президента поступило – бороться-таки с экстремизмом, – то ли еще что, только на сей раз моя небольшая статья не осталась без внимания. И вот – факс. Старший прокурор Отдела по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности г-жа Замышляева весьма лаконично – не тратя дорогую факсовую бумагу на всякие там обращения и прочие вежливости, – интересовалась, являюсь ли я штатным сотрудником «МК». И если «да», то просит г-жа Замышляева (а исходя из контекста – требует) сообщить место моей прописки.

Не понимаю, в чем, собственно, разница – штатный я или внештатный. Законы, что ли, другие? И уж совсем непонятно относительно места моей прописки. Я свой адрес не всем сообщаю, только друзьям и близким знакомым.