Условный переход (Дело интуиционистов), стр. 88

Я вернулся к Гроссману, чтобы скорректировать план на утро. Спрашивать, далеко ли он продвинулся, я не стал — все и так было написано на его лице. Оставалось лишь посочувствовать и обнадежить, — мол, еще ничего не потеряно. Мы решили, что до 5:30 нет смысла покидать каюты. К тому времени жилая зона опустеет. Персонал будет нести вахту на своих рабочих местах, свободные от вахты сотрудники, — а таковых, видимо, наберется немного, — присоединятся либо к туристам, либо к коллегам. Те туристы, что будут вынуждены наблюдать за стартом со смотровой площадки, в шесть с чем-нибудь отправятся досыпать, поэтому вряд ли они нам помешают. Пожелав Гроссману не засиживаться за компьютером, я отправился составлять отчет.

36

В три ровно старший группы скомандовал подъем. Я ограничился тем, что поднял голову. Перейдет на личности или нет? Тишина. Я опустил голову и задремал.

Личное обращение поступило в 3:25 в форме грубого окрика. Я его послал, но тихо, потому что по легенде я еще не проспался, а в таком состоянии люди не кричат, — напротив, они говорят еле слышно, компенсируя потерю голоса выразительными словами, на которые я не поскупился. Мне сказали, что ждать нас не будут. «Нас» означало, что Гроссман — а, может, и кто-то еще — прибег к тем же доводам. Убедившись, что возразить ему нечего, я снова задремал.

В 5:15 подъем скомандовал мой комлог. Если бы он взял на себя труд дотащить меня до душа, ему бы не было цены. Вставая, я дал себе слово не расходовать горячую воду — даже, когда буду чистить зубы.

На комлог пришло какое-то сообщение. Я бросил вправлять челюсть и открыл почту. Прочитал. Челюсть застряла намертво.

Я сверил обратный адрес с карточкой репортера «Вестника миров». Гретта вручила мне эту карточку, когда наши отношения находились на подъеме. Адрес совпал.

Бесполезно умолять меня прийти точно в срок — все равно я приду раньше времени. Я быстро оделся — гораздо быстрее, чем нашел ответ на вопрос, стоит ли звонить Гроссману. Проблема сводилась к более сложной: не ловушка ли это? Бластер я сдал в камеру хранения на Терминале 1183 — перед посадкой на челнок до «Трамплина» я понял, что провезти оружие мне не удастся. Значит, если что, я смогу рассчитывать только на руки — и голову, если Гретта снова вздумает заехать мне коленом в челюсть. Кстати, как она? Я постучал зубами. Вроде, оклемалась.

Насчет Гроссмана я рассудил так: если мне приготовили западню, то Гроссман мне не поможет, если же нет, — то надо прислушаться к ее совету. Не знаю, правильно ли я воспользовался законом исключения третьего, но вывод напрашивался один — не звонить. Для подстраховки я отправил ему письмо Гретты с пометкой для сервера: «вручить через час». Если все будет нормально, я успею отменить пересылку.

Конференц-зал находился на двадцатом уровне жилой зоны. На всем пути мне повстречалось не более пяти человек. Они были в местной униформе, внимания на меня не обратили, спеша куда-то по своим делам. Почему она выбрала это место? Может, оттого что в коридоре, ведущем к конференц-залу, не было кают?

Я приближался к холлу, из которого большая двустворчатая дверь вела непосредственно в зал. До холла оставалось метров пятнадцать, когда до меня донесся шум — смесь шороха, шипения и свиста. Я остановился и напряг слух. Расслышал легкое металлическое клацанье. Сомнений не было — в холле орудовал робот-уборщик. Свист и шипение исходили от пылесоса, которым робот обрабатывал мягкое покрытие пола.

Прижавшись к стене, я медленно продвигался вперед. Не имея никаких конкретных подозрений, я всего лишь стремился не попасться роботу на глаза. Дошел до угла и осторожно выглянул. В холл выходил еще один коридор; в самом его начале, спиной, вполоборота ко мне стоял робот. Я вгляделся в «бортовой» номер. Черт знает что! Это был «наш» робот — тот самый, которого мы видели во время профилактики.

Пройдет сколько-то времени, и скульптуру «перекуем шило на мыло» (настоящего названия я не помню) заменят статуей робота с пылесосом в клешне. Идиллическая картина, которую я наблюдал, слоила того, чтобы ее увековечили в бронзе. Мирно елозя по полу щеткой, робот разве что не насвистывал. Если бы он спросил мое мнение, я бы посоветовал ему разучить «What a wonderful world», поняв предварительно, о чем там поется. Меня умилило, что робот, вместо того чтобы больше двигаться, использовал раздвижную трубу, длину которой он изменял в зависимости от того, насколько близко или далеко находился от него обрабатываемый участок. Что и говорить, лень — первый признак сознания. (Утверждение, остающееся до сих пор недоказанным из-за того, что его сторонники слишком ленивы.)

Ждать здесь или двигаться дальше? Я присмотрелся к дверям в зал. Правая створка была приоткрыта. Я быстро пересек холл, вошел в зал и плотно прикрыл за собой створку.

Дежурные лампы освещали проход вдоль кресел. На возвышении стоял длинный стол, за которым пятнадцать часов назад сидели астронавты «Гигантропоса». Сначала я прошел к задним креслам, чтобы осмотреть зал из его, так сказать, верхней точки. Средняя часть помещения тонула в темноте. У противоположной, торцевой стены я различил слабое мерцание, источник которого, как мне показалось, располагался за столом. Я дошел до возвышения, поднялся на него и обогнул стол.

Иногда даже получасовой запас времени не исключает опоздания. На полу между столом и стеной лежала Гретта. Возле ее ног помаргивало светящееся пятно площадью примерно один квадратный метр. Другое пятно — темное и меньшего размера — расползлось у ее головы. Я пощупал пульс. Гретта была мертва. Вероятно, ее убили за несколько минут до моего прихода. Я стер с пальцев кровь, достал фонарик и осмотрел рану на голове. «Тяжелый тупой предмет», — было бы написано в отчете судмедэксперта.

Я снял светящееся пятно на видеокамеру комлога и тут же просмотрел в замедленном режиме. Увидел то, что ожидал увидеть: Мудрец, Динарии и Повешенный.

А где же орудие убийства? До сих пор роботы оставляли его рядом с телом.

Осмотревшись, я не нашел ничего похожего на дубинку. Почему на этот раз робот унес оружие с собой? И что если он и сейчас держит его в руках?

Запищал комлог. Это был Гроссман.

— Я звонил в каюту, вас не было, я забеспокоился, что…

— Тихо, не шумите. Похоже, нас опередили. Откройте план жилой зоны и на двадцатом уровне найдите конференц-зал. Когда найдете, немедленно приходите туда. Постарайтесь никому не попадаться на глаза, особенно, роботу, который пылесосит холл перед конференц-залом. Возьмите все необходимые приборы и…, — я задумался над тем, что нам еще может понадобиться.

— Не шутите так, — потеряв голос, прохрипел Гроссман, — кто нас опередил? ДАГАР? Робот?

— Еще не разобрался. У вас есть фонарь?

— Откуда?

— А резиновые перчатки?

— Дьявольщина! Откуда у меня могут быть…

— Я понял, не шипите. Вот что, захватите какие-нибудь пакеты и еще что-нибудь, чтобы смыть следы. Поспешите, у нас мало времени. — В подтверждение этому я первым выключил связь.

Теперь надо посмотреть, что с ее комлогом…

Перед смертью она не успела его выключить, и часть информации была доступна. Я нашел и стер адресованное мне послание. Затем начал копировать незащищенные файлы в свой комлог. Пока шло копирование, я раздумывал, не стереть ли после копирования память. Впрочем, ее комлог вряд ли это допустит. Я решил забрать его с собой и где-нибудь спрятать. Держать улику при себе рискованно, но если появится такая возможность, я вывезу комлог на Фаон, и там его памятью займутся специалисты. К сожалению, я не учел еще одну возможность, которая реализовалась спустя двенадцать часов: комлог сам или по чье-то команде уничтожил все свое содержимое. Наверное, это случилось после того, как не было получено подтверждение, что комлог по-прежнему находится в руках хозяина.