Пока бьют часы, стр. 3
Но Татти просто заливалась слезами. Даже подол её юбки так намок, хоть выжимай. Бархатная мышка смотрела на неё из угла с большим сочувствием и тоже смахнула слезинку с носа тонкой лапкой.
— Ну вот что, — сказала тётушка Пивная Кружка. — Оставайся-ка ты у меня. Будешь помогать мне печь лепёшки. Я дам тебе шесть мягких подушек, а по утрам разрешу тебе подольше поваляться в постели.
Но Татти покачала головой.
— Спасибо, тётушка Пивная Кружка, — сказала она. — Я уйду обратно в деревню. У меня разорвётся сердце, если я каждый день буду ходить мимо дома моих братьев. Даже если я буду закрывать глаза. Нет, не могу, я себя знаю. Не могу, и всё.
Татти вышла из трактира «Три жёлудя». Она посмотрела на дом своих братьев, и сердце у неё действительно чуть не разорвалось.
На площади было пусто. Покупатели разбежались, а продавцы разошлись. Мимо Татти пробежала высокая женщина с зелёными серьгами в жёлтых ушах.
— Ах ты маленькая дрянь! — крикнула она своей худенькой служанке. — Ты собирала яблоки, которые сама рассыпала!.. Это из-за тебя я опоздала во дворец. Все богатые горожанки побежали наниматься в королевские прачки! Посмотри на эту деревенскую девчонку. Она тоже сейчас помчится туда. Ещё бы! Она тоже хочет получить королевскую улыбку и всё прочее!..
Слезы горя и обиды с такой силой брызнули из глаз Татти, что даже не намочили ей щёк. Татти сжала кулаки и топнула ногой.
— Да я… — не выдержав, крикнула она, — да я скорее умру, умру, чем буду стирать ваши противные дурацкие колпаки!
И вдруг Татти почувствовала, что её ноги оторвались от земли и её сжимают чьи-то грубые невидимые руки.
— Наконец-то нашли! — услышала Татти злорадный голос. — Вот ты-то как раз нам и нужна! Эй, сюда!
— Уж очень неказиста! — с сомнением протянул другой голос. — Да и худа! Кожа да кости.
— Ничего, сойдёт и такая, — рявкнул третий.
— Ай! — закричала Татти и попробовала вырваться. Но безжалостные руки потащили её в переулок.
— Ой! — закричала Татти.
Ноги её болтались в воздухе. Деревянные башмаки соскочили с ног и остались валяться на площади. Издали они были похожи на двух грустных утят.
— Мои башмаки! — закричала Татти. — Что вы делаете? У меня нет других…
Злые руки сунули её в открытые дверцы кареты. Вслед за ней в карету по воздуху сами собой влетели башмаки.
Кто-то тяжело плюхнулся рядом с Татти на сиденье.
— Поехали! — приказал грубый голос. — Да держи девчонку покрепче.
Дверцы захлопнулись, и карета тронулась.
Глава 3
Чёрный шкаф
Было ранее утро. Встало солнце, и все дома в городе с одного бока стали тёплыми и розовыми. Острый шпиль над башней с часами вспыхнул и засветился, и маленькое круглое облако опустилось на него, как золотое кольцо.
Случайный луч невесть как пробрался в мрачную тёмную комнату королевского дворца. Он растерянно пробежал по стене и замер, осветив громадный чёрный шкаф. Шкаф был тяжёлый, высокий — до потолка, и к тому же на всякий случай был ещё прикован к стене двумя длинными железными цепями.
Возле чёрного шкафа стоял высокий сутулый человек со страшными глазами и большим мягким носом, чем-то похожим на башмак.
Глаза у него были цвета мёртвого серого пепла, но под этим пеплом светилось что-то жгучее, как глубоко спрятанные раскалённые угли. Рядом с ним на стуле сидел противный носатый мальчишка и болтал кривыми ногами. Сразу можно было догадаться, что это отец и сын. Да, это были Главный Хранитель Королевских Запахов Цеблион и его сын Цеблионок.
Хранитель Запахов наклонился к чёрному шкафу и вставил большой узорный ключ в замочную скважину. Дверцы шкафа длинно заскрипели и отворились. Все полки шкафа были уставлены разными флаконами. Здесь были флаконы, украшенные стеклянным кружевом, с золотыми пробками и флаконы из грубого стекла, заткнутые просто куском скомканной бумаги.
Хранитель Запахов взял с полки один из флаконов и поднёс его к носу Цеблионка.
— Ну, ладно, ладно, сыночек, не болтай ногами, не отвлекайся, — сказал он. — Моя радость, скажи, какой это запах?
Цеблионок неохотно обнюхал флакон.
— Порох, — сказал он скучным голосом, — министр Войны!
— Мое сокровище! Умница! — с восторгом воскликнул Хранитель Запахов.
— А это что? — спросил он, поднося к носу Цеблионка другой флакон.
— Похоже, цветочное мыло. Наверное, это министр Чистого Белья, — сморщив нос, проворчал Цеблионок.
— Прекрасно! Восхитительно! — Хранитель Запахов в восторге потёр руки. — Ах ты мое сокровище! Ну а это что?
— Не то фиалки, не то рыбьи потроха…
— Понюхай ещё разок! — с беспокойством проговорил Хранитель Запахов. — Цеблионок, миленький, ну сосредоточься. Умоляю тебя, понюхай хорошенько! Ты же у меня такой умный, способный!
Цеблионок со свистом втянул носом воздух и ничего не ответил.
— Ну что же ты! — с огорчением воскликнул Цеблион. — Это же… Это же запах нашего короля. Самый великий запах в нашем королевстве. Сколько сил я потратил, чтоб создать этот необыкновенный запах! Я учил тебя, помнишь? Чувствуешь, пахнет чем-то загадочным и непонятным — значит, это король! Мой обожаемый, ну давай повторим все сначала…
Тебя, мой маленький друг, конечно, очень удивляет, зачем невидимкам нужны были все эти духи? Зачем понадобилось их запирать в чёрном шкафу? И вообще, к чему все эти секреты и тайны, замки и запоры? Минутку терпения, сейчас я тебе всё объясню.
Как ты уже понимаешь, невидимки не могли видеть друг друга. И вот, чтобы не спутать короля с министром, а королеву с какой-нибудь придворной дамой, у каждого невидимки были свои особые духи.
Знатные невидимки, едва открыв глаза, выливали на себя полфлакона духов. Те, кто победнее, обязаны были натереть пуговицы лимонной коркой, или съесть натощак сырую луковицу, или набить карман еловыми шишками.
Цеблион в задумчивости прошёлся по залу. Благодаря своему удивительному носу, похожему на башмак, он лучше всех различал запахи и за сто шагов мог узнать любого невидимку. Все невидимки ненавидели его и строили ему исподтишка всяческие пакости. Да, забот было много, неприятностей еще больше, а жалованье при этом он получал совсем мизерное.
Но не ради денег терпел всё это Цеблион. Дело в том, что король обещал дать ему два колпака: один для него, другой для его сына. Получить колпаки было самой большой мечтой его жизни.
Часто в сумерках, закончив дневные труды, он опускался в глубокое кресло и мечтал о колпаках-невидимках.
О, колпаки, колпаки!
В мечтах они летали перед ним, как две волшебные птицы, и нашёптывали ему что-то заманчивое. Он протягивал к ним дрожащие жадные руки, но колпаки исчезали. Колпаки — это власть! Колпаки — это богатство!
А пока что он каждое утро открывал шкаф и учил сына различать запахи…
Цеблион протянул руку и достал с верхней полки хорошенький флакон. Круглую пробку украшал стеклянный бант. Цеблионок жадно обнюхал флакон с розовым бантом.
— Пахнет ландышами, — сказал он и облизнулся. — Принцесса!
— Моя радость! — дрогнувшим голосом сказал Хранитель Запахов. — Вот увидишь, когда ты чуть-чуть подрастёшь, ты непременно женишься на принцессе.
— Да-а-а! — захныкал Цеблионок. — Как бы не так! Принцесса — самая красивая девчонка на свете, а у меня, видишь, какой нос!
— Мое сокровище, как только ты наденешь колпак-невидимку, все это потеряет всякое значение. Нет, ты женишься на принцессе, я это тебе обещаю.
— Обещаю, обещаю, — проворчал Цеблионок. — Надоело…
В этот момент в дверь кто-то негромко постучал. Главный Хранитель наклонился к замочной скважине и принюхался.