Покинутые небеса, стр. 11

]появился неизвестно откуда и спас меня.

]Джо Беннет один из тех, кто протестует против всего на свете.

]Похож на Джона Бэкмена из нашего выпускного класса в

]колледже – помнишь его?

]Только у Джо во взгляде нет никаких намеков на подлость.

Помню, и очень хорошо. Он имел обыкновение ходить за мной на переменах и передразнивать мою хромоту, а если я оборачивалась, прикидывался невинным ягненком. Он не был подлым, он просто был самодовольным идиотом. Я до сих пор его ненавижу.

Но это не значит, что я разделяю твое увлечение Джо Беннетом. То есть я, конечно, рада, что он оказался там и все такое, но из того, что я прочла, я представляю себе слишком смазливого парня, чтобы быть по-настоящему добрым и смелым.

]До сих пор не могу понять, почему я настолько спокойна после этого случая.

Я тоже не могу этого понять. Кроме того, ты ОЧЕНЬ поскупилась на детали. Ты написала, что этот таксист без лицензии спас тебя, а что стало с тем парнем, который на тебя напал? И ты в самом деле уверена, что с тобой все в порядке? А что сказали в полиции? Как долго тебе пришлось торчать в участке? Арестовали ли преступника? Или он так и бродит по улицам Ньюфорда?

Нет, серьезно, зачем тебе понадобилось выходить ночью на улицу? Не тяни с ответом, я должна все узнать как можно скорее.

Я расскажу тебе о своих новостях, но они не идут ни в какое сравнение с твоими. А если хочешь знать мое мнение, то и тебе лучше избегать таких новостей.

Я действительно позавтракала с тем парнем по имени Питер, с которым познакомилась на вечеринке у Миранды, и он пригласил меня в кино на будущей неделе. Можешь даже не спрашивать, я скажу сама: я согласилась, только вот мне совершенно нечего надеть, кроме того, у меня скоро наступят критические дни, так что, думаю, все закончится катастрофой.

Пиши ответ, СРАЗУ, как только прочтешь письмо.

Люблю,

Д.

Лили была не против рассказать Донне все подробности, но теперь она не знала, с чего начать. Точно так же, как и в разговоре с Рори. Она уже поведала и тому и другому о Джеке и его историях, но для того, чтобы поверить в реальность этих историй, какими бы очаровательными они ни были, требовалось нечто большее, чем просто дружеское доверие. Лили не могла надеяться на лояльность Рори и Донны в этом вопросе, особенно Рори. Они с Кристи вечно спорили по поводу манеры изложения городского фольклора – Кристи всегда писал таким образом, что события в его статьях и рассказах представали вполне реальными.

Может, стоило поговорить на эту тему с Кристи, но Лили даже вообразить себе не могла подобного разговора. Если уж она не готова открыться своим лучшим друзьям, то как решиться на откровенность со случайным знакомым?

Но ведь говорила же она об этом с Джо, а они видели друг друга впервые.

Да, но он тоже там был.

Нет, как и Рори, Донне придется подождать, пока Лили во всем разберется сама и решит, что готова к откровенному разговору. По крайней мере, теперь у нее есть идея, с чего начать. Первым делом завтра после отправки цветных пленок она постарается отыскать Джека и поговорить с ним.

Лили вновь посмотрела на монитор, но прошло не меньше трех минут, прежде чем она дотронулась до клавиатуры. Темный экран притягивал и поглощал ее взгляд. Наконец Лили вернулась к программе и передвинула курсор на сектор «Ответ». На экране открылось новое письмо с уже введенными данными почтового ящика Донны.

«Не стоит так переживать обо мне», – мысленно сформулировала Лили первую фразу своего сообщения, поставила курсор в верхнем левом углу страницы и принялась печатать.

7

Хэнк начал следующее утро с прогулки по Катакомбам. Он прошел по знакомому маршруту, пролегавшему среди пустых кварталов и улиц, застроенных покинутыми домами. Наконец тропинка вывела его к ровной забетонированной площадке далеко к северу от Грейси-стрит. Этот участок Хэнк собственноручно расчистил в начале лета. Раньше площадка являлась частью автомобильной стоянки или нижним этажом какого-то здания – теперь уже не представлялось возможным определить точно, чем именно, да это и неважно. Главное, что она подходила Хэнку.

На краю площадки, среди мелких камней, Хэнк рассыпал содержимое бумажного пакета – сухой корм для собак, а потом прошел на середину площадки, разделся до спортивных трусов и переобулся в беговые туфли. После сотни приседаний последовала сотня отжиманий, а мысленный счет помогал сосредоточиться на упражнениях и очистить голову от посторонних мыслей. Следующие полчаса ушли на элементы китайской гимнастики, и только тогда появился пес.

Его породы Хэнк не мог определить, а Мот назвал собаку мутантом Катакомб, но можно было не сомневаться, что среди предков этого пса были овчарка, дог, и в каком-то колене просматривалось отдаленное родство с волком. При довольно внушительных размерах животное двигалось совершенно бесшумно, а стоя неподвижно, почти сливалось с окружающим пейзажем. Пес был около тридцати дюймов ростом, широкогрудый, с массивной головой, а на его теле, хотя и менее внушительном, чем у дога, просматривались мускулы, которые могли сделать честь самой тренированной овчарке. В его поведении не было ни намека на дружелюбие, но не было и открытой агрессивности – пока кто-нибудь не пытался подойти поближе.

Мельком заметив появление пса, Хэнк больше не обращал на него внимания и занимался своими упражнениями, пока тот не поел. Затем Хэнк отправился на пробежку, и пес последовал за ним. Он никогда не позволил бы подойти к себе ближе и тем более погладить, но каждое утро пес съедал предложенный корм и сопровождал Хэнка на пробежке.

Вдвоем они двинулись по круговому маршруту среди полуразрушенных домов и оставленных людьми фабричных корпусов. По пути им встречались бродяги, сбежавшие из дому подростки и менее безопасная публика – наркоманы, байкеры, просто бездельники, любившие поживиться за чужой счет, и сумасшедшие, которых перестали считать таковыми после того, как иссякли деньги, отпущенные на их содержание в клиниках. Хэнк не видел всей этой публики, но чувствовал, что за ним наблюдают. Местные жители знали его и частенько провожали взглядом человека, одетого в спортивные трусы, и бегущую рядом с ним большую собаку непонятной породы. Никто не пытался их остановить.

Лишь однажды утром какой-то байкер оторвался от своего наполовину разобранного «харлея» и пожелал узнать, как зовут пса.

– Никогда его об этом не спрашивал, – ответил Хэнк.

Байкер кивнул, других вопросов не последовало, и Хэнк, со своей стороны, не стал допытываться, что он здесь делает в столь раннее время, ведь большинство его коллег спит до полудня. Хэнк никогда не пытался дать имя псу, как никогда не давал кличек ни одной из собак, которых приводил к Моту. Это надлежало сделать ему самому. И Аните.

Но сегодня, поглядывая на бегущего рядом с ним пса, Хэнк задумался. Не о его имени, а о том, не известно ли собаке что-нибудь о зверолюдях.

По окончании пробежки Хэнк натянул джинсы и футболку и направился в спортивный зал Крея, чтобы принять душ и побриться. Пес к тому времени уже давно оставил его, исчезнув среди руин в тот самый момент, когда Хэнк ступил на площадку, где начинал свои упражнения.

В середине дня Хэнк оказался неподалеку от школьного автобуса Джека и решил его навестить. Но хозяин отсутствовал, зато вместо него была Кэти. В первый момент Хэнк ее не заметил, хотя она и сидела прямо перед ним. Хэнк вспомнил, как Мот упоминал о ее способности делаться невидимой. Он прекрасно понял, о чем тогда говорил Мот, поскольку сам научился этому трюку еще в пятилетнем возрасте. В тот раз Джек стоял неподалеку и предположил, что женщина могла быть просто привидением, но Мот и Хэнк лучше знали, в чем дело. Никаких привидений не существует. Покойник – он и есть покойник. Если что-то и переживает тело, то нет никакой разумной причины, по которой это «что-то» будет шляться поблизости.