Ошейники для волков, стр. 4

– Все, – многозначительно изрек Турецкий.

Он не спускал глаз с Ангелины. Если она знает о смерти своего мужа больше, чем написано в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела, полагал следователь, то, может быть, ей не удастся этого скрыть. Вдова, в свою очередь, смотрела на него с неким досадным удивлением. Она взяла со стола пачку сигарет и достала одну, коричневую и длинную, как тростинка.

– Александр Борисович, зачем вы напускаете тумана? Отнимаете мое время и свое тоже. Я только-только пришла в себя, вошла в рабочий ритм. А вы являетесь и начинаете говорить загадками!

– Ну отчего же загадками, – улыбнулся Турецкий. – Генеральный прокурор сомневается в нелепой случайности этой трагедии. А моя скромная обязанность – проверить обоснованность его сомнений.

Ангелина усмехнулась и затянулась сигаретой.

– Если бы это не звучало кощунственно, я сказала бы, что наконец Юра добился желаемого веса в обществе сильных мира сего!

– По-моему, в последнее время ваша компания не страдала от невнимания властей. Не прежний ли генпрокурор был столь к вам внимателен, что наслал на вас следователей? – поинтересовался Турецкий.

– А-а, вы об этом? Никому не пожелаю такого внимания! Хорошо, хоть оборудование не арестовали! В его стоимости половина денег – наши личные сбережения. Форма собственности – акционерное общество закрытого типа, поэтому никто не помог нам подняться!

– Но, как мне сказали, на последних президентских выборах ваш муж поставил на верную лошадку…

– Да. Благодаря этому теперь не приходится обивать пороги чиновников, сами звонят и предлагают помощь. Юра все сделал для своей фирмы. Все, что мог. Но такая уж у него несчастная карма: ушел как раз тогда, когда его мечта исполнилась…

Вдова опустила глаза.

Ангелина ошиблась, употребив замысловатое словцо. Турецкий как раз очень даже хорошо представлял себе, что такое карма и вообще восточная религия. К тому же многолетний опыт следственной работы подсказывал ему, что умышленное убийство редко бывает связано с буддизмом, особенно в европейском регионе.

– Вы предполагаете вмешательство сверхъестественных сил? – после небольшой паузы спросил он. – Вы правы лишь в том случае, если у вашего мужа не было врагов.

– Вот как? Любопытно! – насторожилась Ангелина.

– Дело в том, – продолжал Турецкий, – что автокатастрофа произошла на таком участке дороги, где она в принципе не могла случиться.

– И только на этом основаны сомнения генерального прокурора? – удивилась Ангелина.

– Когда речь идет о продюсере телекомпании, которой заинтересовался сам Президент, этого вполне достаточно. Поэтому, чтобы не отвлекать больше вашего внимания, я задаю вам, Ангелина, лишь один вопрос: если бы вы сами сомневались в случайности этой смерти, кого бы стали подозревать в первую очередь?

– Никого, – отрезала Ангелина.

– Ну не надо так спешить. Я попробую вам помочь ответить на этот вопрос. Например, коллеги-конкуренты вполне могли бы претендовать на роль подозреваемых. Ведь кое-кого из них вы выбили из эфира.

– Да нет же. Выбить-то выбили, но не так глобально, как нам хотелось бы.

– Хорошо. Допустим. Тогда, может быть, политические мотивы? – как бы размышлял вслух Турецкий.

– А вот это уж совершенно точно – нет. Мы работаем вне каких-либо политических пристрастий, – уверенно заявила Ангелина.

– Тогда остаются деньги, – сделал вывод Турецкий.

К его удивлению, Ангелина не стала возражать. Она задумалась, изучающим взглядом посмотрела на следователя и лишь потом сказала:

– Вы лишаете меня возможности уснуть сегодня ночью, Александр Борисович. Я совсем забыла…

Она вновь замолчала. Турецкий решил не торопить ее, хотя его так и подмывало это сделать.

– Если ваши сомнения не с потолка взяты, то я вам должна сообщить, Александр Борисович, что у Юры действительно был денежный спор с одной фирмой…

– Вы помните название этой фирмы? – оживился Турецкий.

– Как ни странно, запомнила. Фирма «Каскад». Там какие-то бывшие военные преуспевают на коммерческой ниве.

– Так-так! И каков же был характер личных отношений вашего мужа с сотрудниками этого «Каскада»?

– Личных финансовых отношений у Юры с ними не было. Это точно. Он весь принадлежал делу! – чуть ли не воскликнула Ангелина.

Ее пафос несколько утомил Турецкого, но он не стал комментировать сей эмоциональный пассаж, а спокойно спросил:

– А с концерном «Кононг», дочерним предприятием которого является фирма «Каскад», у вашего мужа были какие-нибудь сношения?

По игривому взгляду Ангелины следователь догадался, что в слове «сношение» эта женщина улавливает лишь один смысл.

– Пока Юра был жив, я не касалась финансовой стороны дела. С этим концерном, как его… «Кононг», кажется, у него были какие-то недоразумения в расчетах за рекламу, но я твердо не могу вспомнить, какие именно, – сказала она, слегка потупив взгляд.

Из беседы с Ангелиной Турецкий вынес совершенно четкое ощущение: сомнения генпрокурора не лишены оснований. Он также понял, что Ангелина – крепкий орешек и поработать с ней придется крепко. Эта Ангелина явно что-то утаивала от следствия.

5

Грязнов заехал на своем «мерседесе» в следственную часть за Турецким. Они договорились съездить сегодня на кладбище, посетить могилу их верного товарища, с которым они начинали работать еще двадцать лет назад.

Грязнов оценивающе взглянул на друга. Роскошный коричневый свитер, черные джинсы, желтые импортные ботинки и вызывающе строгий ежик волос на голове придавали Турецкому особый суперменистый вид. Правда, все, кроме прически, было с налетом некоторой небрежности: из-под одного рукава свитера торчал весьма потертый манжет рубашки, шнурки на ботинках были завязаны крайне неаккуратно. Тем не менее все это, как ни странно, придавало сорокалетнему самбисту даже некий шарм.

– Что уставился? – спросил Турецкий. – Плохо выгляжу?

– Да нет, Саня, я смотрю на тебя с восхищением. Человек, обладающий таким ростом и телосложением, мог бы обойтись и без умной головы, а у тебя и это есть. Здорово! – похвалил друга Грязнов.

– Ладно, Слава, не льсти. Наверное, я опять тряпки не в цвет подобрал. Ну да черт с ними. Поехали!

Турецкий уселся рядом с водителем. Грязнов плавно тронулся с места, но через минуту уже летел, превышая все дозволенные в городе скорости.

– Сначала за цветами на рынок рули, – посоветовал Турецкий.

Грязнов хмыкнул и, не оборачиваясь, достал с заднего сиденья букет хризантем.

– Нюх потерял, что ли? – спросил он с некоторой укоризной.

– А, не говори, с этим Меркуловым не только нюха лишишься! – пожаловался Турецкий.

– Что опять такое? – озабоченно спросил Грязнов.

– Да вот одно дело на меня вешает, а у меня большое подозрение, что гнилое оно сверху донизу!..

Турецкий вкратце поведал другу об автокатастрофе, которая вызвала сомнение у генерального прокурора, не исключающего убийство, закончив свой рассказ выводом:

– Подозреваю, все дело здесь в деньгах. И сама вдова как бы невзначай науськивает.

– На кого-нибудь конкретно? – поинтересовался Грязнов.

– Да, концерн тут есть один, называется «Кононг», а у него дочернее предприятие – фирма «Каскад». Понятия не имею, кто такие, знаю только, что они офицеры запаса из нашей бывшей ЗГВ. Вот пока и вся информация, – вздохнул Турецкий.

– Все правильно! Заважничал ты, Саня, мало советуешься с друзьями, со скромными пахарями МУРа! – весело заявил Грязнов.

– Это ты-то – скромный пахарь МУРа? – съязвил Турецкий, состроив ехидную мину. – Ну допустим, я посоветовался. И что?

– А то, что наш общий приятель Федоров, перешедший из Совета безопасности, снова в МВД. Так вот, позвонил он мне недавно из своего главка и попросил разобраться в одном оперативном деле. Оно, кстати, тоже представляется мне гнилым от головы до хвоста. Но заявитель, как видишь, оказался очень крутой. Такого большого начальника околдовал!..