Королева подиума, стр. 10
Но мы ничего не можем с этим поделать. Так уж устроен наш мир.
Саре стоило бы объяснить все это дочери, сердито подумал Адам. Ничего, как только он вернется в Лондон, он встретится с бывшей женой и попытается объяснить ей, что происходит с Кейт.
— Ты прав, — уныло согласилась девочка.
— Ладно тебе! Давай лучше играть.
— Давай! — Легко забыв обо всех тревогах, как это бывает только в детстве, Кейт радостно улыбнулась. — Может быть, Розали все-таки решит приехать? Это было бы классно, да?
— Это было бы хорошо, но не стоит слишком рассчитывать на это, чтобы потом не разочаровываться. Оставим выбор за ней, ладно?
Но внутренне Адам воспринимал уклончивость Розали как вызов. И пусть это будет последнее, что он сделает, но он узнает, почему она так себя ведет.
Только усилием воли Розали заставила себя продолжить сборы. Все ее мысли были на неизвестном острове Тортола. Что ей может потребоваться, реши она полететь туда из Нью-Йорка? Купальник? Легкая летняя одежда? Впрочем, о чем это она? Ведь еще ничего не решено…
Было бы безумием позволить себе сблизиться с Адамом Кэизеллом. Из газетных и журнальных сплетен и даже из рассказов Кейт ясно, что он — отъявленный Казанова, и ей претит сама мысль о том, что она может связаться с таким мужчиной. Стать очередной женщиной в длинном списке его побед? Ни за что! И все-таки, почему она не находит в себе сил категорически отказаться от поездки?
Потому что… потому что некая часть ее существа жаждет испытать это, и, может быть, тогда, когда с этим станет все ясно и будет покончено, она сможет жить дальше, навсегда выбросив Адама Кэйзелла из головы. Ведь все вокруг говорят, что страсть, вожделение не длятся долго. Значит, если она поедет на Тортолу и согласится на это, это не будет означать, что она уступает и предает себя.
Розали чувствовала, что пытается найти компромисс сама с собой и ступает на зыбкую, небезопасную почву.
Если бы Рибел не сглупила и не дала ему телефон… Интересно, а почему она его дала? Они давным-давно договорились, что без согласия Розали она никому ее номер телефона не дает. В некоторых случаях она может спросить номер, по которому Розали, если захочет, сама свяжется со звонившим.
Розали схватила трубку и набрала номер Дэвенпорт-Холла. Трубку подняла сама Рибел, и Розали без предисловий ринулась в атаку:
— Ты зачем дала мой номер Адаму Кэйзеллу?
— Что случилось, Розали?
— Ты же знаешь, как я оберегаю свою личную жизнь?
— Я подумала, ты будешь рада узнать, что твой совет по поводу Кейт принес плоды.
— Мне было бы достаточно твоих слов.
— Розали, я подумала, что было бы правильно, если бы ты услышала их от него самого. Он был очень благодарен…
— Рибел, дело не в Кейт. Он хочет меня, и ты это знаешь!
— Он предложил тебе встретиться?
— Да.
— Если ты ответила отказом, Адам Кэйзелл проявит уважение к твоему решению, я не сомневаюсь в этом.
— Он так просто не сдастся.
Розали, почему ты так боишься его? Он ни к чему не станет тебя принуждать, и твоего «нет» будет всегда достаточно.
— Ты не должна была давать ему мой номер, Рибел! — Розали почувствовала, что в ее голосе проскальзывают панические нотки.
Сестра вздохнула.
— Раз ты так считаешь… Прости, что расстроила тебя. Понимаешь, все дело в том, что… он мне нравится. Пусть о нем говорят как о плейбое, я уверена, что с ним ты была бы в безопасности.
От такого противоречивого заявления у Розали перехватило дыхание.
— Я вообще не понимаю, о чем ты говоришь, Рибел, — быстро проговорила она. — Между мной и Адамом Кэйзеллом не может быть ничего общего…
— Знаешь, я точно так же думала о нас с Хью, когда мы встретились впервые.
— Рибел, ты знаешь о моем прошлом…
— Знаю и не могу не думать, как оно повлияло на всю твою жизнь. И это неправильно, Розали. Самоотверженная забота о брошенных детях — это прекрасно, но это еще не вся жизнь. Быть женщиной — это много больше.
— Это главная цель моей жизни!
— Пусть будет так, я не стану спорить с тобой. Это твой выбор и твоя жизнь. Прошу прощения за причиненное беспокойство… Единственное, что могу сказать в свое оправдание, — я была уверена, что действую тебе во благо.
— Больше никогда так не поступай, ладно?
Ворота крепости закрыты на засов. — Подобный сарказм был совсем не в духе добрейшей Рибел. — И все-таки ты неправа, сестричка. Хотя бы подумай о возможности дать ему шанс. Мне кажется, он именно тот, кто тебе нужен…
Быть женщиной…
Тот, кто тебе нужен…
С ним ты была бы в безопасности…
Слова Рибел крутились в ее мозгу всю бессонную ночь. А к утру она приняла решение…
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Адам уже не помнил, когда в последний раз находился в таком напряжении, как в тот момент, когда маленький, принадлежащий лично ему самолет коснулся земли Биф-Айленда и стремительно понесся по взлетной дорожке прямо ему навстречу. Он лично не разговаривал с Розали Джеймс, но знал, что она на борту. Подтверждение тому, что она намерена прилететь на Тортолу, пришло сегодня утром. О том, как долго она собирается пробыть здесь, сказано не было. Естественно было предположить, что это зависело от того, какие отношения сложатся между ними. И Кейт.
Отец и дочь стояли рядом, ожидая, когда самолет остановится. Кейт целое утро строила планы один грандиознее другого — куда они пойдут, что покажут Розали, куда поселят. В результате долгих обсуждений они решили поселить ее в гостевых апартаментах, которые Кейт собственноручно украсила цветами.
Адам ясно видел, что его дочь лелеет надежду, что Розали станет его… подругой, если уж без этого не обойтись. Она, похоже, вознамерилась сделать все, что в ее силах, чтобы свести их.
С другой стороны, он понимал, что Тортола — лишь краткая остановка в напряженном графике поездок Розали и ни Кейт, ни ему самому не стоит надеяться на какие-либо долгосрочные отношения. И все же ее решение приехать значило очень многое — может быть, ее приезд станет началом? Или началом и концом одновременно? Адам не знал, сколько она пробудет вместе с ними, но дал себе слово использовать каждую отведенную минуту на то, чтобы сблизиться с Розали. Во всех смыслах этого слова.
— Интересно, во что она будет одета? — по-детски непосредственно высказала Кейт вслух то, что занимало ее сейчас больше всего.
— Какая разница? — пробормотал в ответ Адам, не отрывая взгляда от двери.
— Па-ап, ну она же одна из самых известных в мире топ-моделей! И летит прямо с очередных съемок. Уверена, в ее чемоданах множество потрясающих нарядов.
— Детка, тот, кто много путешествует, привык делать это налегке. Спорим, у нее с собой только один чемодан?
— Ты точно проспоришь!
— Увидим.
Сердце Адама по-мальчишески зачастило, когда дверь самолета открылась и опустился трап. Ступившая на него Розали была одета в широкополую белую шляпу и солнцезащитные очки, не позволяющие рассмотреть выражение ее лица. Во всем остальном она выглядела удивительно юной, женственной и какой-то хрупкой — ее наряд составляли белая крестьянская блуза с кружевами по лифу, черная юбка в белый горошек с оборками по подолу и широкий красный пояс на бедрах. Черные волосы были собраны в «хвост», завязанный красной лентой.
— Bay! Отпад! — восторженно прошептала Кейт.
С точки зрения Адама, наряд был очень продуманный, изящный в своей простоте и вовсе не рассчитанный на сногсшибательный эффект. В нем Розали выглядела как-то мягче и доступнее.
Напряжение Адама, как ни странно, начало спадать, а нетерпение, наоборот, расти. Уверенным шагом и с улыбкой на лице он направился к самолету, чтобы поприветствовать ее. Рядом с ним вприпрыжку бежала Кейт, облегчая им обоим первые минуты встречи.
Выйдя из самолета, Розали задержалась у трапа в ожидании, когда стюард вынесет ее багаж. Когда молодой человек вынес один чемодан, Кейт огорченно пробормотала: