Ослокрады, стр. 20

На следующее утро, к изумлению инспектора Стервозиса и всей деревни, на воротах дома мэра был обнаружен еще один плакат, призывавший ишаков всех страх соединяться. Аманда и Дэвид были изумлены и встревожены не меньше, чем жители.

– Наверняка Яни, – решил Дэвид. – По моему, это глупо.

– Зато сколько людей из-за этого забегают, – пожала плечами Аманда.

Но когда они потребовали объяснений у Яни, тот горячо отрицал свою причастность к проделке.

– Так кто же? – растерялась Аманда.

Все сошлись, что, скорее всего, это дело рук Простаки. Тот кивнул головой и лукаво улыбнулся Аманде. Он был заикой и с большим трудом объяснил, что на него произвела большое впечатление затея с плакатом и что он решил вывешивать лозунг каждую ночь.

– Знаешь что, Простаки, – вконец разозлился Дэвид, – ты просто идиот .

– Не надо с ним так, – вступилась за мальчика Аманда, – он же хотел как лучше.

– Не думаю, что будет как лучше, – хмуро сказал Яни, – это так взбесит инспектора и всех жителей, что они, скорее всего, удвоят усилия.

Событие действительно вызвало в деревне взрыв негодования.

– Выходит так, – шумел папаша Никос с побагровевшим лицом, – коммунисты разгуливают по нашей деревне, даже невзирая на присутствие в ней инспектора, как у себя дома. Необходимо предпринять решительные меры!

– Да-да, – повторяли сельчане. – Нужно предпринять решительные меры.

– Тише, тише, – успокаивал их инспектор, – сегодня утром мы снова начнем поиск. Вчера мы были в двух шагах от успеха – сегодня мы добьемся успеха!

Но по настроению жителей было видно, что они не разделяют оптимизма инспектора. А тот, в компании двух верных собак, трех полицейских и шестерых добровольцев, все утро лазил по холмам в окрестностях Каланеро и к полудню вернулся, измотанный и с пустыми руками.

– Знаете что, – сказал инспектор мэру, – пойду-ка я к генерал-майору Зяблику. Ему не занимать ни ума, ни отваги, и, в конце концов, он соотечественник Шерлока Холмса! Вот кто даст нам кучу полезных советов!

Сказано – сделано. Стервозис направился на виллу.

– Вот это да! – встревоженно проговорил Дэвид, увидев приближение инспектора. – Неужели он все обнаружил?

– Не думаю, – сказала Аманда, хотя у нее самой сосало под ложечкой. – Быть такого не может. Мне кажется, он просто зашел поздороваться с отцом.

– А, это вы, мои крошки, – сказал Стервозис, ласково улыбаясь брату с сестрой, – что, ваш батюшка дома? Я так хотел бы с ним поговорить!

– Да, господин инспектор, – робко ответила Аманда. – Он, как всегда, на террасе. Рисует.

– Не будет ли бесцеремонным, если я отвлеку его? – спросил Стервозис.

– Нет, что вы, – сказала Аманда, – отвлекайте сколько Вам нужно. Все равно картины у него всегда скверные.

– Как ты можешь? – воскликнул потрясенный инспектор. – Твой папочка прекрасный живописец.

Он вошел на террасу, где генерал наносил последние мазки на пейзаж с закатом, похожим на атомный взрыв.

– А, это вы, мой милый инспектор, – сказал генерал, откладывая в сторону кисти и тщательно вытирая руки для рукопожатия. – Рад вас видеть.

– Вы не возражаете, если я отвлеку вас от работы на пару минут? – промурлыкал Стервозис.

– Конечно, любезный, – сказал генерал.

Он вынул из кармана трубку и принялся выбивать алюминиевой ногой сложный африканский ритм.

– Тамтамы Конго! – объяснил он инспектору. – Так называемые говорящие барабаны. С их помощью туземцы посылают сообщения. Я как раз обучаю супругу их языку. Посмотрим, как она его усвоит. Ну так что же вы стоите, пожалуйста, садитесь!

В этот момент миссис Зяблик появилась на террасе с подносом, уставленным бутылками и стаканами.

– Вот это да! – сказал генерал и застыл в восхищении. – Ты усвоила, Агнесса!

– Что усвоила?! – переспросила изумленная миссис Зяблик.

– Язык барабанов! Я сейчас послал тебе сигнал, – сказал генерал.

– Боже, какой еще сигнал?! – вздрогнула миссис Зяблик.

– Сигнал подать нам напитки, – все еще надеялся генерал.

– Да нет, – пожала плечами миссис Зяблик, – это Аманда мне напомнила.

Генерал вздохнул. Вид у него был печальный.

– Наливайте, инспектор, – грустно сказал он. Они пропустили по стакану рома, и инспектор принялся расхваливать последнее творение хозяина.

– Ну, – сказал генерал, – рассказывайте, что привело вас в Каланеро?

– Вот об этом я и хотел поговорить, – сказал инспектор. – Я расследую одно из самых тяжких преступлений, с которыми сталкивался в ходе своей карьеры.

– Вот это да! Неужели? – изумился генерал.

– Вы что же, ничего не слышали об ослах? – вскричал инспектор.

– Каких ослах? – озадаченно спросил генерал.

– Все ослы Каланеро, – инспектор патетически развел руками так, что чуть было не опрокинул свой стакан, – похищены коммунистами!

Генерал вставил свой монокль в глаз и уставился на инспектора.

– Я не ослышался? – спросил он.

– Нет, – вздохнул инспектор. – Я уже сутки веду розыск, и все безрезультатно. Решил спросить у вас совета. Вы как-никак соотечественник Шерлока Холмса.

– Я вам сколько раз говорил, – раздраженно процедил генерал, – что Шерлок Холмс является вымышленным персонажем.

– Да не может же персонаж со столь блестящим умом, – сказал инспектор, – быть вымышленным. Я хочу когда-нибудь съездить в Лондон и посмотреть на то место, где он жил. Но вернемся к нашим ослам. Поскольку мои расследования не дали результатов (а кто угодно подтвердит вам, что я не оставил без внимания ни одного камня на этом острове), я был бы вам очень признателен, если бы вы дали мне совет.

Генерал вынул из глаз монокль, тщательно протер его и вставил на место.

– Мой милый инспектор, – сказал он. – Я приезжаю сюда раз в год, чтобы немножко позаниматься живописью в покое и тишине. Всякий раз, когда я приезжал, я старался избегать вмешательства во внутреннюю жизнь острова. В первый год вы пытались заставить меня выяснять, кому какая корова принадлежит. Во второй год вы требовали от меня рассудить, обманул папаша Йорго папашу Никоса на полтораста кило оливок или нет. На третий год вы спрашивали моего мнения, прав ли Страхис, который навесил на крышку своего колодца замок и не дает пользоваться другим. Во всех трех случаях я брал самоотвод. Так что я решительно не знаю, как вам помочь на этот раз.