Аня из Шумящих Тополей, стр. 52

— Не-а, — сказал Джеральд — но это была отличная шутка. Вот так! Я удильщик что надо, а?

Обед был великолепный. Его приготовила перед отъездом миссис Раймонд, а каким бы несовершенным проводником идеи дисциплины она ни являлась, кухарка из нее была замечательная. Джеральд и Джеральдина, с аппетитом принявшиеся за еду, были заняты и не ссорились, а их манеры за столом были не хуже, чем у большинства детей. После еды Аня вымыла посуду, поручив Джеральдине вытирать тарелки и чашки, а Джеральду аккуратно ставить их в буфет. Оба выполняли эту работу довольно ловко и Аня не без самодовольства подумала, что все, в чем они нуждаются — это разумный подход и немного твердости со стороны воспитателя.

В два часа зашел мистер Джеймс Гранд. Мистер Гранд был председателем попечительского совета школы и хотел подробно обсудить некоторые важные вопросы, перед тем как отправиться в понедельник в Кингспорт на конференцию по проблемам образования. Аня спросила, не может ли он прийти вечером в Шумящие Тополя. К сожалению, он не мог.

Мистер Гранд был по-своему хорошим человеком, но Аня давно убедилась в том, что обращаться с ним надо деликатно. Более того, ей очень хотелось, чтобы в предстоящей битве за новое школьное оборудование он был на ее стороне. Она вышла к близнецам.

— Дорогие, вы поиграете спокойно во дворе, пока я немного поговорю с мистером Грандом, хорошо? Это совсем ненадолго. А потом мы устроим пикник на берегу пруда, и я научу вас пускать мыльные пузыри, подкрашенные красной краской, — чудеснейшие пузыри.

— Дадите нам по двадцать пять центов, если мы будем хорошо себя вести? — спросил Джеральд.

— Нет, Джеральд, дорогой, — сказала Аня твердо. — Я не собираюсь подкупать вас. Я знаю, ты, как следует джентльмену, будешь хорошим просто потому, что я прошу тебя об этом.

— Мы будем хорошими, мисс Ширли, — торжественно пообещал Джеральд.

— Ужасно хорошими, — с равной торжественностью подтвердила Джеральдина.

Вполне возможно, что они сдержали бы слово, если бы почти сразу после того, как Аня удалилась в гостиную на совещание с мистером Грандом, во двор не явилась Айви Трент. А близнецы терпеть не могли непогрешимую Айви Трент, которая никогда не делала ничего дурного и всегда была донельзя чистенькой и опрятной.

Не могло быть никаких сомнений, что в этот день Айви Трент пришла для того, чтобы похвастаться своими красивыми новыми коричневыми ботинками, алым поясом и алыми бантами на плечах и в волосах. Миссис Раймонд, каковы бы ни были ее недостатки, придерживалась вполне здравых идей в том, что касалось детской одежды, — впрочем, по утверждению ее добросердечных соседей, она так много тратила на себя, что на близнецов ничего не оставалось, — так что Джеральдина никогда не имела возможности пройтись по улице такой же щеголихой, как Айви Трент, у которой было по нарядному платью на каждый день недели. Миссис Трент всегда одевала свою дочь в «безукоризненно белое». Во всяком случае, Айви всегда была чистенькой, когда выходила из дома. Если она не была такой же чистенькой, когда возвращалась с прогулки, то в этом, конечно же, были виноваты «завистливые» дети, в большом количестве жившие по соседству.

Джеральдина действительно завидовала. Ей очень хотелось иметь алый пояс, банты на плечах и белые вышитые платья. Чего бы не отдала она за такие коричневые ботиночки на пуговках!

— Как вам нравится мой новый пояс и банты на плечах? — с гордостью спросила Айви.

— Как вам нравится мой новый пояс и банты на плечах? — ядовито передразнила ее Джеральдина.

— Но у тебя нет бантов на плечах, — высокомерно возразила Айви.

— Но у тебя нет бантов на плечах, — пропищала Джеральдина.

Айви, казалось, была в недоумении.

— У меня есть банты. Разве ты не видишь?

— У меня есть банты. Разве ты не видишь? — снова передразнила Джеральдина, очень довольная этой блестящей выдумкой — повторять все, что говорит презрительным тоном Айви.

— За них не заплачено, — вмешался Джеральд.

Айви Трент явно была вспыльчива: ее лицо стало таким же красным, как банты на плечах.

— Заплачено. Моя мама всегда платит по счетам.

— Моя мама всегда платит по счетам, — нараспев повторила Джеральдина.

Айви чувствовала себя неуверенно. Было не совсем ясно, как справиться с такой противницей. Она снова обратилась к Джеральду, который, несомненно, был самым красивым мальчиком на их улице. Айви уже приняла окончательное решение насчет его.

— Я пришла сказать тебе, что ты будешь моим кавалером, — сказала она, выразительно глядя на него большими карими глазами, которые, как Айви уже успела узнать к семи годам, оказывали сокрушительное действие на большинство знакомых ей маленьких мальчиков.

Джеральд побагровел:

— Я не буду твоим кавалером.

— Тебе придется, — невозмутимо заявила Айви.

— Тебе придется, — подхватила Джеральдина, кивая головой.

— Не буду! — в ярости закричал Джеральд. — И не смей больше дерзить мне, Айви Трент!

— Тебе придется, — упрямо повторила Айви.

— Тебе придется, — передразнила Джеральдина.

Айви свирепо уставилась на нее:

— Заткнись, Джеральдина Раймонд!

— Я думаю, что имею право говорить в моем собственном дворе, — возразила та.

— Конечно, она имеет право, — поддержал сестру Джеральд. — А вот если ты, Айви Трент, не заткнешься, я пойду к тебе во двор и выковыряю глаза твоей кукле!

— Моя мама отшлепала бы тебя, если бы ты это сделал! — крикнула Айви.

— Отшлепала бы, вот как? Ну а знаешь, что моя мама сделала бы с ней за это? Она просто дала бы ей в нос!

— Все равно тебе придется быть моим кавалером, — сказала Айви, спокойно возвращаясь к наиболее существенному вопросу.

— Я… я суну тебя головой в бочку с водой! — завопил разъяренный Джеральд. — Я разотру твоей рожей муравейник! Я… я сорву с тебя эти банты и пояс! — Последнюю угрозу он выкрикнул с торжеством, так как она, по крайней мере, была осуществима.

— Давай сорвем! — крикнула Джеральдина.

Как фурии они налетели на несчастную Айви, которая брыкалась, визжала, пыталась кусаться, но не могла справиться с ними двумя. Объединенными усилиями они проволокли Айви через двор и втащили в дровяной сарай, откуда никто не мог слышать ее воплей.

— Живей! — задыхаясь, воскликнула Джеральдина. — Пока мисс Ширли не вышла!

Нельзя было терять ни минуты. Джеральд держал Айви за ноги, а Джеральдина, сжимая ее запястья одной рукой, другой сорвала с нее все банты и пояс.

— Давай покрасим ей ноги! — крикнул Джеральд, взгляд которого упал на пару банок с краской, оставленных малярами, работавшими в доме на прошлой неделе. — Я буду держать се, а ты крась!

Напрасно Айви отчаянно визжала. С нее стянули чулки, и в несколько мгновений ее ноги были украшены широкими красными и зелеными полосами. Изрядное количество краски попало при этом на вышитое платье и новые ботинки. В довершение всего близнецы натолкали ей в волосы репейника.

Когда они наконец отпустили ее, она являла собой жалкое зрелище. Глядя на нее, оба завопили от радости. Они наконец были отмщены за те долгие недели, когда им приходилось терпеть важничанье и высокомерие Айви.

— Теперь иди домой, — сказал Джеральд. — Будешь знать, как ходить и говорить людям, что им придется быть твоими кавалерами!

— Я все скажу маме, — плакала Айви. — Я пойду прямо домой и нажалуюсь на тебя, противный, противный, гадкий мальчишка! Урод !

— Не смей называть моего брата уродом! — крикнула Джеральдина. — Подумаешь, банты! Вот, забери их с собой! Мы не хотим, чтобы ты замусоривала ими наш сарай.

Айви, вслед которой полетели ее банты, выскочила за ворота и, рыдая, побежала по улице.

— Скорее! Проберемся по задней лестнице в ванну и отмоемся, прежде чем мисс Ширли нас увидит! — торопливо выкрикнула запыхавшаяся Джеральдина.

Мистер Гранд исчерпал имевшиеся у него темы разговора и откланялся. С минуту Аня стояла на пороге, с тревогой ища ответа на вопрос, где же могут быть ее подопечные. Но тут с улицы в ворота вошла разгневанная леди, ведя за руку несчастную и все еще рыдающую маленькую девчушку.