Знак черепа, стр. 38

— Эмбер, кажется, видел его мачты над горизонтом вчера на закате, однако не очень в этом уверен. Во всяком случае мы оставили шхуну далеко позади.

— Мне слегка нездоровилось в последнее время, — проговорил сэр Ричард. — Должно быть, вино в одном из бочонков с Мадейры — думаю, сорт «Малмсей», — оказалось недобродившим…

Я заметил, что он пристально следит за моей реакцией, и промолчал.

— Насколько я понял, среди людей ходят всякие разговоры, — продолжал он.

— Да, и я давно хотел побеседовать с вами об этом, — ответил я. — Может, обсудим это сейчас?

Не было никакого смысла задевать его самолюбие, и мне кажется, он оценил мою тактичность.

— Несомненно, — согласился он. — После того, как немного перекусим.

Мы собрались втроем в кают-компании и тщательно рассмотрели ситуацию — собственно, рассматривали ее я и сэр Ричард. Фрэнк Мадден проявил известное безразличие к теме нашего разговора, поскольку наверняка знал, что без него не обойдется, и даже догадывался, о чем пойдет речь.

— Сокровищ там хватит на всех, — отмахнулся он. — Выделите каждому его часть, и все тут. Для начала я предлагаю увеличить долю Пенрита вдвое.

Сэр Ричард охотно согласился с этим предложением, добавив несколько весьма лестных замечаний по поводу моего управления судном. Признаться, я был удивлен неожиданной инициативой юного Маддена, тем более что его щедрость, казалось, на этом и закончилась. Глаза его выражали скорее любопытство, чем сердечность и заинтересованность, словно все происходящее казалось ему не более, чем спектаклем.

Сэр Ричард набросал черновой список. Поскольку Фентон выбыл из игры, доля Сэма по настоянию Фрэнка была повышена до трех частей, и в окончательной редакции список выглядел так:

Доля сэра Ричарда и Фрэнка Маддена… 48

Джастин Пенрит, капитан……………….. 10

Сэм Пайк……………………………………… 3

Майкл Гуд, первый помощник……………. 3

Уилл Эмбер, квартирмейстер…………….. 2

Мартин Уэллс, боцман……………………… 2

Питер Хиггинс……………………………….. 2

Команда — одна часть на каждого………..30

Итого……. 100

После принятия такого решения мы собрали на шканцах всю команду, кроме рулевого Эмбера, и сэр Ричард обратился к ней с речью.

— Пришло время, ребята, — заявил он, — сказать, куда мы плывем… — Тут я заметил иронические усмешки, которыми обменялись между собой кое-кто из матросов. — Мы отправились на поиски сокровищ Тауни, знаменитого пирата, закончившего свои дни на виселице по справедливому приговору суда пару месяцев тому назад…

Эти слова вызвали еще большее количество ухмылок — в особенности среди людей Майкла, на которых моральные проповеди сэра Ричарда не оказывали никакого воздействия.

— Мы поступим с вами по совести, — продолжал сэр Ричард под одобрительные возгласы Запевалы Сэма. — Вся добыча будет разделена на сто частей, и каждый из вас получит свою долю согласно занимаемому положению.

Вслед за этим он зачитал список. Я ожидал проявления каких-либо признаков недовольства, но ничего подобного не произошло. Команда трижды прокричала ура, и все разошлись, разделившись на мелкие группки. Сэр Ричард распорядился выдать всем по щедрой порции грога, и вскоре матросы развеселились, окружив толпой Запевалу Сэма, и здесь оказавшегося в центре внимания:

Фрэнк протолкался вперед, чтобы послушать пение, и его тоже встретили возгласами одобрения — видимо, в расчете на дополнительное угощение, — в то время как сэр Ричард спустился вниз. Я обернулся к Майклу.

— Ты это называл справедливым? — спросил я его. — Кажется, такая дележка устраивает всех.

— Вполне справедливо, — согласился он. — Однако вы заметили, сэр, с каким безразличием все они восприняли эту новость? Уверяю вас, мистер Пенрит, здесь что-то не так. И за всем этим кроется Запевала Сэма. Он и мальчишку очаровал своими песнями и сказками. Поверьте, сэр: в воздухе пахнет большой бедой!

Внезапно до нас донесся крик. Какой-то матрос взобрался на салинг 53 фок-мачты и размахивал там безрукавкой. Голос его относило ветром в сторону.

— Земля, эй-хо! — услыхали мы наконец.

На западе, смутно выделяясь более густой синевой на фоне голубого неба, виднелась, подобно спине исполинского чудовища, узкая полоска земли. Фрэнк, хромая, быстро заковылял на нос; глаза его сверкнули и лицо просияло, когда он закричал:

— Мадагаскар! Мадагаскар, эхой!

Глава семнадцатая. МЫ ПРИБЫВАЕМ НА ОСТРОВ СОКРОВИЩ

В течение недели мы плыли на север, держась параллельно берегу огромного острова, протянувшегося в длину на расстояние около тысячи миль, то приближаясь к нему настолько, чтобы любоваться его чудесной зеленью, то теряя из виду даже острые пики его станового хребта, скорее всего вулканического происхождения, изломанные и выветренные, напоминающие наконечники копий, пирамиды, своды, иногда исполинские готические соборы или замки, выросшие на зазубренных горных вершинах. Могучие реки бурными искрящимися водопадами стекали в океан; высокие пальмы вздымали свои кроны над более густой листвой и невероятным количеством цветов — белых, красных, золотистых, — затмевавших собой остальную растительность и видимых далеко в море, словно сказочный ковер, наброшенный на это подножье богов.

Росли здесь и одиночные деревья, лишенные, казалось, листвы, но зато покрытые пурпурными цветами, подобные исполинской герани, и Майкл рассказывал странные истории о гигантских восковых орхидеях, которые одурманивают чудесным ароматом неосторожного путника и затем смыкают над ним свои зубчатые лепестки и высасывают все его жизненные соки. Груды костей, некогда принадлежавших животным и людям, отмечают местонахождение этих хищных цветов.

Оба рассказчика — Майкл и Запевала Сэм — пользовались большой популярностью, хотя чаще всего у разных групп слушателей, и мы все жили в волшебном мире пряностей, золота, драгоценностей, необычных животных и птиц, чьи перья обладали баснословной ценностью.

Майкл утверждал, что туземцы здесь дружелюбны, поскольку знал все пиратские поселения в Маритане и на острове Сан-Мари. Это были во всех отношениях райские места, и, когда мы проплывали мимо их берегов на закате, эта земля с ее острыми горными вершинами и серебристым сверканием водопадов, отражавшаяся в аметистовых и аквамариновых тонах четким силуэтом на фоне пурпурного неба, казалась поистине вновь обретенным Эдемом.

Изредка нам на глаза попадались туземные деревни, некоторые на вершинах высоких холмов, другие — у самого побережья: соломенные хижины, покрытые пальмовыми листьями, и деревянные ритуальные постройки и жилища вождей. Над хижинами вился легкий дымок, и аборигены в белых одеждах, напоминавших римские тоги, подходили к берегу и глядели нам вслед. Редкие лодки проплывали мимо нашего борта, но мы не задерживались, памятуя о сокровищах, ожидающих нас впереди, и о «Соколе», следующем за нами по пятам.

Не скажу, чтобы я не строил далеко идущих планов насчет того, как распоряжусь своей долей сокровищ. Порой, когда я смотрел на Майкла, невозмутимо стоящего у штурвала, мне очень хотелось узнать, о чем он думает и какие прежние страсти и привычки возродятся в нем, когда в тени пещеры ему откроется треснувший сундук, — картина, которую я представил себе, когда впервые увидел карту.