Все страхи мира, стр. 143

— Привет, Кэрол! — произнёс Джек. Миссис Циммер не сводила глаз со своего младшего ребёнка на качелях.

— Здравствуйте, доктор Райан. Вам нравятся новые качели?

Джек кивнул, испытывая чувство вины. Он не помог Кэрол собрать качели, хотя считал себя специалистом по сборке игрушек.

Он наклонился к девчушке.

— Как поживает наша крошечная свинка?

— Пусть качается, — сказала Кэрол. — Ей не выбраться отсюда, а сейчас время ужина. Вы нам поможете?

— А как поживают все остальные?

— Питера приняли в колледж и будут выплачивать стипендию! В Массачусетский технологический!

— Великолепно! — Джек обнял её за плечи и поцеловал в щеку. Как это говорится в старой шутке? Врачу — пять, а адвокату — три? Боже, как гордился бы Бак своими детьми! Их стремление к образованию было чем-то большим, чем обычная азиатская страсть к учёбе, нечто схожее с тем, что оказало такую помощь американцам еврейского происхождения. Если появляется возможность — хватай её за горло. Джек наклонился к самой младшей из семьи Циммер, которая протягивала руки к дяде Джеку.

— Иди сюда, Джеки. — Он взял девочку на руки и получил поцелуй. В это мгновение раздался шум, и Райан оглянулся.

Вот оно! Трюк был простым, однако на него неизменно попадались. Даже если вы и ждёте чего-то похожего, вряд ли сумеете предотвратить это. У фургона было несколько кнопок, при нажатии на которые раздавался автомобильный гудок разного тона. Человеческий мозг реагировал на сигнал автомобильного гудка как на сигнал опасности, и потому, услышав его, человек инстинктивно поднимал голову в направлении звука. Следователь нажал на ближайшую кнопку, и Райан, держа девочку на руках, разумеется, тут же повернул голову на звук. Следователь сумел сфотографировать, как Райан обнял женщину, поцелуй девочки и теперь запечатлел крупным планом Райана с девочкой на руках одновременно на высокочувствительной плёнке и ленте видеомагнитофона. Как все просто. Теперь у него есть все доказательства! Поразительно, что мужчина, имея такую прелестную жену, ищет развлечения на стороне. Но что поделаешь, такова жизнь. И телохранитель из ЦРУ наготове, чтобы никто им не помешал. И ребёнок тут. Ну и кретин, подумал следователь, прислушиваясь к шуму мотора, перематывающего плёнку в камере.

— Теперь вы обязательно останетесь на ужин! Обязательно! Мы отпразднуем стипендию Питера.

— От такого нельзя отказаться, док, — заметил Кларк.

— Спасибо, Кэрол. — Джек пошёл к дому с Жакелин Терезой Циммер на руках. Ни он, ни Кларк не обратили внимания на то, что фургон, стоявший в пятидесяти ярдах, спустя несколько минут отъехал от обочины.

Это была самая деликатная операция. Плутоний поместили в керамические плавильные тигли из сульфида церия. Затем тигли отнесли в электрическую печь. Фромм закрыл дверцу на запор. Вакуум-насос откачал воздух, и внутрь печи пустили аргон.

— В воздухе содержится кислород, — объяснил Фромм. — А аргон инертен. Мы не можем рисковать. Плутоний в высшей степени склонен к химическим реакциям и способен к самовоспламенению. Керамические тигли не реагируют на контакт с другими химическими веществами и инертны, как и аргон. Мы плавим плутоний в нескольких тиглях, чтобы избежать опасности создания критической массы и начала преждевременной цепной реакции.

— Фазовые трансформации? — спросил Госн.

— Совершенно верно.

— Сколько потребуется времени? — Этот вопрос задал Куати.

— Два часа. Здесь мы не будем спешить. После удаления из печи тигли будут, разумеется, закрыты и разливать плутоний придётся тоже в инертной среде. Теперь вы понимаете, почему нам потребовалась такая печь.

— Во время разлива не возникнет опасности?

Фромм отрицательно покачал головой.

— Никакой опасности — до тех пор, пока мы соблюдаем осторожность. Конфигурация литейной формы совершенно исключает возможность образования критической массы. Я многократно проделывал эту часть операции во время имитационных упражнений. Несчастные случаи действительно происходили, но всякий раз, когда работали с более крупными количествами плутония, и ещё до того, как мы поняли всю опасность обращения с ним. Нет, мы будем действовать медленно и осторожно. Словно разливаем золото, — заключил Фромм.

— А сколько уйдёт на обработку?

— Три недели — и затем две недели на сборку и испытание компонентов.

— Очистка трития? — спросил Госн. Фромм наклонился и заглянул в печь.

— Я займусь этим перед самым концом проекта.

— Есть какое-нибудь сходство? — спросил следователь.

— Трудно сказать, — ответил Веллингтон.

— Как бы то ни было, малышка относится к нему с нежностью. И он — тоже. Симпатичный ребёнок. Я следил за тем, как они собирали качели во время уик-энда. Между прочим, маленькую девчушку зовут Джеки — Жаклин Тереза…

— Вот как? Интересно. — Веллингтон сделал пометку.

— Так вот, малышке очень понравилось качаться.

— И к мистеру Райану она тоже тянется.

— Вы полагаете, он действительно её отец?

— Не исключено, — ответил Веллингтон, наблюдая за изображением на экране телевизора, воспроизводимым с видеокассеты, и сравнивая его с фотографиями. — Недостаёт яркости.

— Я могу попросить техников усилить контрастность. А вот для видеоленты потребуется несколько дней. Придётся делать это кадр за кадром.

— Да, отличная мысль. Нам нужны убедительные доказательства.

— Куда уж лучше. А что с ним будет дальше?

— Думаю, его попросят уйти с государственной службы.

— Знаете, если бы мы были частными гражданами, это можно было бы назвать шантажом, вторжением в личные дела…

— Но мы на государственной службе, и это не шантаж. У этого Райана допуск к документам исключительной важности, и теперь становится ясным, что в его личной жизни не все так гладко, как это кажется с первого взгляда.

— Значит, мы здесь совершенно ни при чём, верно?

— Совершенно точно.

Глава 22

Последствия

— Черт побери, Райан, вы не имеете права так поступать!

— Как? — спросил Райан.

— Вы обратились в конгресс, не поставив меня в известность!

— Не понимаю, о чём вы говорите. Я всего лишь высказал предположение в разговоре с Трентом и Феллоузом, что могут возникнуть неприятности. Это входит в мои обязанности.

— Но у нас нет полного подтверждения! — воскликнул директор ЦРУ.

— А разве у нас бывают сведения, полностью подтверждённые?

— Взгляните на это. — Кабот передал Джеку новую папку.

— Это сообщение от Спинакера. Почему мне не передали его?

— Читайте! — огрызнулся Кабот.

— Подтверждаю утечку информации… — Это было короткое сообщение, и Райан быстро прочитал его.

— Вот только, по его мнению, утечка информации произошла в нашем посольстве в Москве. Шифровальщик или кто-нибудь ещё.

— Это всего лишь его предположение — здесь в сущности говорится об одном: он настаивает, чтобы его сообщения передавались отныне из рук в руки. Это единственное, что вытекает из его слов.

Кабот поморщился. Было очевидно, что он не уверен в себе.

— Мы так поступали и раньше.

— Да, поступали, — согласился Райан. Теперь это будет даже проще, подумал он, — между Нью-Йорком и Москвой функционирует прямая авиалиния.

— Как выглядит сейчас «крысиная линия»?

На лице Райана появилось неодобрительное выражение. Кабот любит пользоваться жаргоном ЦРУ, хотя термин «крысиная линия», означающая цепь агентов и методы, с помощью которых сообщение поступало к сотруднику ЦРУ, руководящему данным агентом, вышло из употребления.

— В данном случае все относительно просто. Кадышев оставляет свои сообщения в кармане пальто. Гардеробщица во Дворце Съездов незаметно передаёт их одному из наших людей. Просто и без лишних хитростей. И очень быстро. В общем-то мне эта система не нравится, но она действует.